Время перемен - Владимир Владимирович Голубев

говорить, — Я решил, что не может боевой генерал негодным начальником быть, а расслабился, так то случается. Главное, что не в бою! А людишки без командира дурить начали – значит, их к делу приставить надобно. Чай не первый год в армии!

- Ну-ну… Что сказать, молодец… Ты водку пьёшь?

- Пью. – удивлённо протянул Карпухин.

- Тогда выпей со мной, Платон Абрамыч! Камень с души ты у меня снял – думал, что крепость Фёдора Стратилата совсем в негодном состоянии. А ты вот какой – и гарнизон вымуштровал и самого́ Осипа не обидел. Пей давай, полковник! – смеялся генерал, разливая по маленьким серебряным рюмкам душистый напиток, который оказался весьма крепок и приятен.

Карпухин вышел от Текели, ощущая, как опьянение начинает мягко обволакивать его ноги. Игельстрём ждал его на улице, нервно бегая по плацу.

- Осип Андреич, ты почто у генерал-поручика перед глазами мельтешишь? – удивился полковник.

- Тьфу ты, про́пасть! Забыл, дурак, что окна прямо на плац выходят! – огорчился Игельстрём, — Пошли скорее отсюда! Что генерал?

- Всё нормально, он успокоился.

- Чую! – жадно втянул носом командующий, — Своей фирменной сливовицей угощал?

- Было дело…

- Значит, и вправду успокоился! Пойдём Платон Абрамович, ещё немного примем? Тоже успокоиться надо.

- Вот, не стоит сейчас, Осип Андреевич! – мягко остановил командира Карпухин, — Генерал завтра будет бастионы осматривать, выучку проверять. Дело ли будет, коли мы на него перегаром дышать станем? А, вот как уедет – тут сам Бог велел!

Через месяц в Стратилатов пришёл приказ о присвоении Карпухину бригадирского чина, что совершенно не удивило Игельстрёма, ибо оказалось, это именно он официально ходатайствовал о повышении своего заместителя.

⁂⁂⁂⁂⁂⁂

- Иван Васильевич! Вечер добрый! – в дверь дома Поповых заглянул высокий, словно каланча, тощий чиновник с вислым носом и глазами навыкате.

- О! Мефодий Илларионович! Каким ветром занесло к скромному кораблестроителю такую важную персону, как секретарь самого́ наместника? – вскочил из-за стола Ивайло.

- Ну, положим, всего лишь один из секретарей, причём не самый главный. – усмехнулся гость, — Райна Тодоровна, разрешите выразить Вам своё восхищение – Вы воистину обворожительны! Мне, собственно, Иван Васильевич, надо парой слов с Вами перекинуться…

- Конечно! – Ивайло вышел с хорошо известным ему чиновником во двор.

- Познакомьте меня, Иван Васильевич, с Вашим гостем, будьте любезны. Я хотел бы, чтобы именно Вы меня ему представили.

- Конечно, Мефодий Илларионович, я готов! – Ивайло вызвал Вардана во двор.

Армянин с кряхтением снял детей друга со своих колен и вышел на воздух.

- Вардан, позволь тебе представить Мефодия Илларионович Колпакова, секретаря по особым поручениям при наместнике нашем. Он мне хорошо известен, как человек честный, умны и весьма влиятельный!

Чиновник церемонно отсалютовал треуголкой и обратился, внезапно по-армянски, к ничего не понимающему судовладельцу:

- Вардан Бардакчиан, я полагаю?

- Да, это я!

- Иван Васильевич, не могли бы Вы нас оставить с Вашим товарищем наедине? – Колпаков словно произнёс приказ, и Ивайло не посмел ослушаться.

- Известно мне, Вардан Геворгович, что Вы брат очень влиятельного в Стамбуле купца Тевана Бардакчиана. Так ли это?

- Это спесивая собака, которая продала меня в рабство – мне не брат! – воздев руки вверх начал армянин.

- Да, неужели? – усмехнулся чиновник с таким видом, что Вардан понял – врать бесполезно, он знает всё.

- Брат мой… — сразу поникнув, ответил судовладелец.

- Вы поддерживаете с ним отношения?

- Я не имею с ним дел! – попытался ещё раз уклониться от истины армянин.

- Да-да-да, и Вы уже два раза возили для него грузы. Давайте не будем обсуждать законность провоза в Стамбул этого товара? При этом Вы утверждаете, что с ним в ссоре. Зачем, если не секрет?

- Торговые дела! Ну, пока мы ругаемся, никто не заподозрит, что я вожу для него разный товар…

- Он один из богатейших людей Стамбула и большой авторитет среди армян Османской империи. И у моего ведомства есть к нему предложение.

⁂⁂⁂⁂⁂⁂

- Ну что, значит, уезжаешь, Саша? – Разумовский грустно посмотрел на Кривоноса.

- Уезжаю, пора. – усмехнулся его друг и бессменный соратник, — Что тебя гложет, наместник Кубанский? Люди у тебя есть, помощников множество, император тебе благоволит!

- Ты же мой друг! И человек, на которого я всегда мог положиться. Мне будет тебя очень не хватать!

- Мне тоже. Я сроднился с тобой, Андрюша… Даже Нана не представляет как мы без тебя, твоей Даши, дети тоже никак с твоими расстаться не могут. – тоже пригорюнился Кривонос, но сразу же взял чувства в кулак и бодро продолжил, — Однако, господин наместник, долг меня зовёт! Государь не любит тех, кто опаздывает без серьёзных оснований, а слёзы уж точно таковыми не являются!

- Значит, в Харьков?

- Да, пора уже… Небось, заждались нового губернатора-то, и вправду не дело…

- Всё же лучше было бы тебя на Теречное наместничество посадить – всё бы рядом были, да и места ты знаешь…

- Ну, тебе же ясно государь написал – «Пока не время, тяни воз сам!». – хлопнул по плечу товарища Кривонос, — Позже, возможно, и разделят наше Кубанское наместничество… Наше… Пора отвыкать, однако.

- Не смейся, Саша! Я всё же считаю, что разделять наместничество самое время – слишком уж разные земли у нас. Но, ничего, вот присоединим шапсугов[8], абадзихов[9] да Абхазию, так точно разделять придётся.

- Всё ты, аки волк алчущий, по сторонам носом водишь, Андрюша. Вот