Молоко и мёд - Артем Рудик

– Ну да, ты был бы просто отвратительным отцом.

– Да-да, лучше скажи, что там у Пиники собирается родиться. Девочка, мальчик, демоническое отродье?

– Девочка. При партогенезе рождаются исключительно девочки. По крайней мере, в девяносто восьми процентах случаев.

– Я понятия не имею что им нравятся. Когда я был маленький, все играли с палками. Может ты за меня купишь? – я всё ещё не хотел тратиться.

– Не, я не могу. – Зефир пожал плечами, – Агент САВАК, который за нами наблюдает не оценит то, что ты переложил эту ответственность на меня и доложит ей. Верно же говорю? – он обратился к суровому персу в солнцезащитных очках и военном мундире, стоявшему в нескольких метрах от нас.

Тот утвердительно кивнул.

– Вот видишь. – сказал опоссум.

Тут к нам присоединился и Вань-Шень, уходивший в какой-то другой магазин и вернувшийся с игрушечной репликой "Томми-гана":

– Я каждый день благодарю небеса за то, что человек везде остаётся порочной обезьяной. Представляете, я прямо тут, неподалёку нашёл себе женщину на ночь! У них это называется сигэ...

– Кто о чём... – Зефир закатил глаза.

– Нет, ну а что? – Вань-Шеня явно задело такое отношение к его главному "хобби", – Я в последний раз якшался с местными жрицами любви ещё во времена Вавилона. Даже не знал, что они всё ещё есть и процветают, становясь тем привлекательнее, чем скромнее местное общество. Это же настоящая...

– Да, мы поняли. – поддержал Зефира я, – Лучше скажи, ты правда думаешь, что Пиники оценит, если ты подаришь её дочери автомат?

– А что такого? Самое то для будущей воительницы. В ритуальных подарках же главное что? Искренность. Чтобы всё шло от сердца. Я вот искренне считаю, что цельнометаллическая копия пистолета-пулемёта — это круто.

– А я вот "искренне и от всего сердца" считаю, что детские игрушки — это чушь. Можно мне ничего ритуально не покупать?

Оба моих спутника посмотрели на меня несколько иронично. Зефир сказал:

– У тебя нет сердца, Либеччо. Ты не можешь от него что-либо делать, даже образно.

Я снова уставился на полку с игрушками. Внезапно мой взгляд упал на плюшевого белого пса с чёрными ушками. Снупи. Снупи мне правда нравится. Как может у меня не быть сердца, если мне порой нравятся такие простые вещи? Как может у меня не быть сердца, если я люблю Тайю? Нет, они точно не правы.

Я взял плюшевую игрушку и произнёс:

– Ну ладно, поехали к Пиники, я выбрал подарок.

Печать шестая – Зефир – Ожидая антихриста

Закупившись подарками для Пиники и её ребёнка, мы втроём на всех порах мчались через оживлённые улицы Тегерана на роскошном Мерседесе W100. Остановились только у дворца Голестан, взяв на четвёртое, свободное, место статного пожилого человека в белом мундире. Он тоже держал в руках небольшой набор конструктора и, очевидно, также направлялся на встречу с владычицей Ближнего Востока.

Это внезапное пополнение заметно оживило Вань-Шеня:

– О, неужели это мой друг Кир Великий? Сколько лет? Сколько зим?

Старик со впалыми глазами явно не оценил укола дракона, но виду старался не подавать:

– Ты Вань-Шень немного потерялся во времени. Постарел видимо, память уже подводит.

– Ха-ха, ну я-то хотя бы не кану в вечность через каких-то... сколько тебе уже, Реза?

– Сорок девять.

– Ну вот, уже пожил дольше Кира, пора и на покой! Найди себе агрессивных кочевников, которые тебя прикончат и уйдёшь с точно той же памятью о себе. – давно я не видел Вань-Шеня настолько издевательски-ядовитым, но дракон явно наслаждался своей возможностью поиздеваться над смертным.

Я решил слегка вступиться за шахиншаха, не из симпатии, но для того, чтобы дракон не задавался слишком сильно:

– Не переживайте Мохаммед, нашего дальневосточного друга злит, что его может обскакать уже второй смертный перс.

– Кир тогда меня не обскакал! – Вань-Шень ощетинился, это значит, что я попал точно в цель, – Как меня мог обскакать смертный урод, который воспитывался дворовой собакой? Просто Реза уже второй перс, который мнит себя пупом мира, ничего из себя не представляя, да ещё и сравнивает себя с другим раздражавшим меня царём!

– Простите... дворовой собакой? – Либеччо явно не был в курсе этой истории.

– Да. – начал объяснять Вань-Шень, – Малыша Кира бросила мать и вскормила собака в грязном хлеву. Он вырос дикарём и чисто благодаря удаче создал эту свою убогую империю! Ему просто повезло оказаться в нужное время и в нужном месте со своей оравой таких же дикарей.

– Так вот чему ты завидуешь! – понял я, – Бесишься, что кому-то в кое-то веки повезло больше, чем тебе и его ещё и в веках воспели больше, чем тебя?

– Этого собаколюба воспел Геродот, а мы все знаем, что он был городским сумасшедшим! – дракон не отступал со своим напором.

– Геродот был сумасшедшим? – на этот раз не понял сам шах Пехлеви и вопросительно посмотрел на меня.

– Не совсем. – сказал я, – Он был просто чересчур патриотичным афинянином и во многом и правда был не объективен...

– Су-ма-сше-дший! – проговорил по слогам владыка Азии, – Трамонтана выбрала именно его писать историю, потому что он сам был настолько туп и безумно убеждён в греческой исключительности, что смог убедить весь мир, что кучка скальных деревень — это колыбель цивилизации и все окружающие народы лишь жалкие подражатели! Чем он отличается от современных конспирологов и ультранационалистов?

– Например... твоего любимого Юкио Мисимы? – спросил я.

– Это