Муля не нервируй… Книга 7 - А. Фонд

— Ну так, Лариса, у тебя муж инженер! — удивился я. — Если сломаны душевые кабинки, то, я думаю, для инженера нет проблем, чтобы починить там что-нибудь, или вызвать мастеров, как-то договориться. У него всё-таки связи в мире техники большие.

— Вот ещё! Это если бы наше было, — недовольно проворчала Лариса, — тогда другое дело, а так душ-то общий, у нас почти пятьдесят комнат на два этажа. Это что, всё мы им должны делать?

— Ну, вы же пользуетесь этой кабинкой? — удивился я. — А остальные тоже пользуются. Ну, так все вместе бы и починили. Или кто-то бы сделал кабинку, другой бы покрасил стены, третий, к примеру, помыл плиту и полы. И так, глядишь, и жить стало бы комфортнее.

— Ты не жил, поэтому ты не знаешь! — обиделась Лариса.

— Ну как я не жил? Я в коммуналке, очень даже долго жил.

— Да сколько ты там жил? — сказала Мария Степановна. — Месяц-другой?

Я задумался. Интересно, а действительно, сколько там Муля жил?

— Ну, где-то год… да, точно год, — сказал я наобум.

Может быть, меньше, может быть, больше. Но я думаю, что коллеги вряд ли бы об этом знали.

— Ну вот, год. А я уже живу двенадцать лет! — выпалила Лариса, — и я уже сыта этим по горло! Поэтому найди мне буржуйского богатого жениха, Муля! Мы всё-таки в одном кабинете сколько сидим. Не чужие же люди!

— Лариса, а скажи мне, ты своего инженера что, больше не любишь?

— Ну, Ванька-то нормальный, конечно, только слабохарактерный и принципиальный, — задумалась Лариса. — Вот если бы он был пробивной, то, конечно, было бы намного проще устроиться в жизни.

— Лариса, а как у вас проходят дни? Вот расскажи свой обычный день — рабочий и выходной, — сказал я.

— Да что тут рассказывать — всё как у всех, — пожала плечами Лариса. — Утром встали, собрались, позавтракали, поскакали на работу. Вечером прибежали, я сготовила ужин и завтрак, ещё испечь могу что-нибудь, к чаю, если не сильно устала. Потом почитали книжки и легли спать. Всё. Иногда на какие-то собрания ходим, иногда можем зайти в гости к соседям — там Тимохины и Михайловы живут в соседних комнатах, мы общаемся. Иногда в кинотеатр, но это теперь редко. На этом всё.

— Понятно, — сказал я. — Это твой обычный рабочий день. А как вы проводите выходные?

— Ну, тоже как все. Если это лето, весна, осень — то едем на дачу. У родителей Ваньки садовый участок. Там занимаемся сельскохозяйственными работами, можно сказать, добровольным рабством. А если это зима — то я могу перечистить посуду, помыть квартиру, постирать занавески. Ну, в общем, что-то такое ещё. У меня есть швейная машинка, и я иногда шью себе платье, если ткань есть. Иногда вяжу, но это редко. И всё, — сказала Лариса.

— А муж твой, Ванька?

— А он выписывает «Науку и технику», ещё какие-то технические журналы и газеты. И весь вечер сидит, читает… а ещё может сходить в библиотеку. Всё. Больше он ничем не занимается. Даже лампочку дома вкрутить не может — я всегда соседских парней просила.

— Понятно. То есть он всё время возле тебя?

— Да куда ж ему, телку, от меня деваться?

— Ну вот, представь, Лариса, давай с тобой предположим такое… То есть вот сейчас давай смоделируем ситуацию. Вот, к примеру, найду я тебе такого пробивного, как ты хочешь, буржуина, капиталиста, который сколотил себе состояние, заводы, пароходы и всё остальное. И вот как ты представляешь вашу жизнь с вот этим пробивным буржуином? — спросил я и посмотрел на неё испытывающим взглядом.

— Да что тут представлять? — глаза Ларисы мечтательно затуманились. — Утром проснулись, попили кофею, нам слуги подали завтрак, на балконе с видом на красивое озеро или даже на море…

— Хорошо. А дальше? — кивнул я, игнорируя недовольный взгляд Марии Степановны. Которая с осуждением смотрела на меня, мол, неужели ещё одну девку сманить решил.

— Затем мы собрались, пошли по магазинам, или по каким-то своим делам. К обеду вернулись, пообедали — слуги всё подали, посуду потом помыли. Я посмотрела, чтобы горничные убрали в квартире или в доме. Затем мы собрались и поехали в гости на званый ужин, или же вместе прогуливались вокруг этого озера, или же в театр, или же ещё куда-то… — она начала перечислять с придыханием, представляя свою жизнь.

— Стоп, стоп, Лариса, примерно я тебя понял. Ну а теперь мне скажи, правильно я понимаю, что этот буржуин должен быть возле тебя всё время?

— Ну да, это же мой муж, — удивилась Лариса. — А как иначе?

— А тогда ответь мне на такой вопрос. Если он будет всё время возле тебя — и по магазинам, и по театрам, и прогулки вокруг озера, катания на лодочке, и всё остальное, — то когда он будет зарабатывать эти миллионы, чтобы купить заводы, пароходы и содержать дом и слуг?

Лицо Ларисы вытянулось. У Марии Степановны тоже, но она потом сообразила и рассмеялась.

— А что не так? — обиделась Лариса и посмотрела то на меня, то на свою коллегу.

— А то, Лариса, — сказал я, — он, буржуин этот будет круглосуточно пахать. Иногда даже оставаться там, на работе, на ночь. А ты будешь одна сидеть в этом прекрасном доме среди дорогой мебели, картин и слуг, и всё. И в лучшем случае, если на какой-то выходной у него будет пару часов для того, чтобы уделить тебе время. Но стопроцентно, если у него даже появится свободный час, то он будет падать на кровать и спать. А ещё часто он будет ночевать на работе, и ты не будешь знать — у него срочное совещание, которое затянулось до трёх часов ночи, или же какая-нибудь смазливенькая юная секретарша с белокурыми локонами положила на него глаз. А ты будешь сидеть сама в этих стенах и потихоньку стареть, пока он не поменяет тебя на более молодую. Вот и всё.

У Ларисы глаза стали по пять копеек.

— Не может такого быть! Он будет любить меня! Ванька говорил, что я красивая!

— Да я не спорю, — сказал я, — он тебя может и будет любить, и всё