Метод Макаренко - Феликс Кресс

— А что здесь происходит? — прогнусавил он.

— Мне тоже интересно, — проговорила рыжеволосая девушка, на вид которой было лет двадцать семь, может, двадцать восемь.

Она шагнула вслед за инспектором в класс и встала рядом с ним. Когда Игорь описывал их, я ожидал увидеть вредную, склочную ведьму. А эта оказалась весьма симпатичной особой с выдающейся грудью и крутыми бёдрами, которые выгодно подчёркивала чёрная юбка.

С девушки мой взгляд скользнул дальше и наткнулся на Игоря. Он так и остался стоять в коридоре, прикрыв лицо ладонями. А вот Эльвира Сергеевна вошла в кабинет, только хватала ртом воздух, как рыба на суше, не в силах описать свои чувства.

Нужно было как-то выкручиваться. Больше играть свою сценку мы не сможем. Эту нет, а вот другую — да.

— А у нас здесь проверка антитеррористической безопасности и отработка, на практике на случай, если в школу заявятся граждане со злым умыслом, — выпалил я ответ на вопрос рыжули, снимая с головы балаклаву. — А уважаемые родители из родительского комитета, — я по очереди ткнул пальцем на главаря и верзилу, которые всё ещё лежали на полу, — любезно согласились исполнить роль захватчиков.

Я подал знак Толе, и мы отпустили наших «заложников». Почувствовав свободу, они поднялись на ноги, и верзила недобро на меня зыркнул, поняв, что его развели, как пацана.

Главарь же, смекнув, что к чему, процедил:

— Вы в нас оружием тыкали.

— Конечно, — улыбнулся я. — А как иначе обезвредить противника, который угрожает моей коллеге расправой и обещает хату спалить? Всё должно быть максимально правдоподобно, Валентин Петрович.

Сказав это, я нажал на спусковой крючок и выпустил в воздух струйку воды. Толя, так и не сняв с головы противогаз, повторил за мной и тоже выстрелил водой из своего оружия.

— Хорошая была сценка, — выдавил из себя главный, буравя меня взглядом, в котором читалось обещание реванша. — Как-нибудь повторим.

— Конечно, — отозвался я, отвечая ему тем же взглядом. — Мы всегда рады сотрудничеству с родительским комитетом. Внеклассные мероприятия сближают и помогают наладить контакт.

— Мы пойдём, — буркнул главарь и кивнул верзиле на Фантазёра, который по-прежнему пребывал в стране грёз. Качественно Алёнушка его выключила.

Подхватив своего товарища, граждане коллекторы покинули нашу дружную компанию. Оглядев лица вошедших, понял, что в целом мне поверили. А вот лицо рыжули говорило, что сыграли мы недостаточно убедительно. Но, как говорится, не пойман, не вор. А мы были пойманы наполовину.

Гражданочка инспектор молча прошла мимо своего коллеги, миновала Толика и остановилась напротив меня, глядя снизу вверх. Вид у неё был задумчивый, будто она решала сложную головоломку. До моих ноздрей долетел немного терпкий, но приятный аромат её духов.

— Расскажете, что на самом деле здесь произошло? — спросила она, бесконтрольно наматывая на палец локон волос.

— Всё случилось именно так, как я рассказал, — невозмутимо ответил я.

Девушка с минуту смотрела на меня, пытаясь найти в моём лице хоть намёк на враньё, но не находила. Резко мотнув подбородком, она вихрем пронеслась до дверей и вышла в коридор. Уже оттуда она проговорила:

— Пойдём, мы здесь уже увидели всё, что нужно было.

После её слов инспектор, не говоря ни слова, развернулся и покинул кабинет. Эльвира Сергеевна поспешила за ними. В дверях она остановилась и погрозила нам кулаком, обещая взглядом все кары мира.

— Дела-а, — протянул Толик и снял противогаз, являя нам красное, вспотевшее лицо. Вздохнул полной грудью, зажмурился от удовольствия. — Красота. Думал, упрею.

Я же думал уже о другом. Прощальный взгляд главаря не сулил нам ничего хорошего. Они вернутся, обязательно. Появление комиссии спутало все карты. Этот пункт я не учёл. Да и не думал, что они всё ещё в школе. После разговора с Игорем мне казалось, что они ушли уже, ведь проверка только завтра должна быть.

Если бы не эта досадная случайность, они бы рассказали нам всё, что нужно, а потом мы бы ушли. Лиц наших они не видели и вряд ли бы смогли связать нас с учителями. Я планировал повернуть разговор таким образом, чтобы закинуть в их умы мысль, будто в городе появился ещё один игрок теневого бизнеса, конкурент, который следил за ними, чтобы добраться до Азамата. Но вышло всё иначе.

Впрочем, сейчас это уже не важно. Что случилось, то случилось, и теперь нужно играть с новыми вводными. Под молчаливыми взглядами женщин и Толика я прошёл к двери и запер её. Вернулся на место и сел на краешек передней парты, посмотрел на Наталью Михайловну, затем перевёл свой взгляд на Тамару Дмитриевну и остановился на Алёнушке.

Они, в свою очередь, стояли и смотрели на меня. Выглядели они сбитыми с толку. Явно не понимали, как действовать дальше. Косились то на меня, то на Толика.

— Рассказывайте, — обратился я к ним.

— Что рассказывать? — переспросила Тамара Дмитриевна.

— Всё, — ответил я, не меняя позы. Смотрел на них выжидающе. — Если вы не поняли, объясню. Эти ребятки вернутся, и теперь они будут гораздо злее. Насколько я понял, денег у вас нет, чтобы рассчитаться с ними. Но дело в том, что они — это лишь верхушка айсберга. За ними стоит кто-то ещё, посерьёзнее.

Я замолчал, ждал, пока до них дойдёт, что игры закончились и теперь они встряли во что-то дурнопахнущее и опасное. Наконец, Наталья Михайловна тяжело вздохнула, отложила учебник истории в сторону и вышла вперёд, остановившись напротив меня.

— Мы взяли кредиты в прошлом году… Для ремонта школы. Вопрос стоял остро, времени думать не было. Да мы и не жалеем о решении, — она посмотрела на своих подруг, те подтвердили её слова кивками. — Мы выплачивали кредит, но, в конце концов, стало понятно, что не справимся. Поэтому мы придумали план с бизнесом, нашли покупателя и решили взять микрозайм. Быстрые деньги, которые мы должны были вернуть на днях.

Я же кивнул, теперь понятно, кто тот самый анонимный доброжелатель, о котором говорил Игорь. Если оценивать поступок цинично, то глупость, конечно. Повесили себе ярмо на шеи, впутались в проблемы и всё это без какого-то видимого профита.

Так бы сказало большинство людей, но я их понимал. По крайней мере, думаю, что понимаю. Я сам так поступал тогда в девяностые, потому что мы в ответе за тех, кого приручили. Тогда я отвечал за парней, которые поверили мне и работали у нас. А у женщин зона ответственности — школа. Так я это видел.

Рядом присвистнул Толик.

— Ого,