Assassin's Creed. Кредо убийцы - Кристи Голден

Агилар сидел в трюме корабля, глядя через деревянную решетку на кружившего в небе орла. И безумно завидовал ему.

Измученный, грязный, израненный и телом, и душой, он был в пути уже пять дней. Боролся с инфекцией, петлял по дорогам пешком и на ворованных лошадях, пытаясь сбить со следа тамплиеров. Но все-таки остался в живых – по крайней мере, пока. И добрался до цели.

Перед ним был накрыт стол, но к еде он не прикасался и даже не встал, когда вошел капитан корабля.

– Ассасины отдали свои жизни за это, – без всяких предисловий сказал Агилар. Капитан молча стоял у края стола, словно главным на корабле был Агилар, а не он. – Сохрани его, даже ценой своей жизни.

– Я друг Кредо, – заверил его бородатый, худощавый капитан.

София прищурилась. Еще в детстве она побывала в разных странах Европы, и все они отразились на ее произношении. Она свободно говорила на трех языках, могла на слух определить любой акцент и сразу поняла, что капитан не испанец.

Агилар медленно вытянул руку – на его ладони лежало Яблоко Эдема. Прежде чем капитан взял его, Агилар сказал:

– Унеси с собой в могилу.

Загорелое лицо капитана побледнело, но он твердо посмотрел в глаза ассасину.

– Клянусь, – сказал капитан и сжал Яблоко в руке. – Следуя за светом солнца, мы покидаем Старый Свет.

София застыла, когда Алекс перевел то, что сказал капитан. «Мы покидаем Старый Свет», – повторила она. Эта фраза подтверждала догадку, в которую София не отваживалась поверить.

– Это Христофор Колумб, – выдохнула София. И вдруг слова Агилара приобрели новый отчетливый смысл. – Где его могила?

Алекс сразу понял, насколько важен ее вопрос. Это был самый невозмутимый человек из всех, кого она знала. Казалось, он родился с истинно британской твердостью духа. Но сейчас она видела, как выступили капельки пота у него на лбу, пока он торопливо искал ответ в базе «Анимуса».

– Его останки были возвращены в Испанию, – сообщил Алекс. – И захоронены в Севильском кафедральном соборе.

София внимательно рассматривала изображение на экране.

– Мы нашли его.

Момент настал.

Мусса рассеянно стучал оранжевым мячом по полу и вдруг сделал резкий и точный бросок. Поймав мяч, он еще несколько раз ударил им об пол, а затем перевел с руки на руку за спиной, оценивая ситуацию.

Эмир в своем саду пересаживал розмарин, поглядывая через плечо в сторону Муссы. «Вот розмарин, это для воспоминания»^[16]. То ли строчка из какой-то пьесы, то ли еще что-то давно позабытое. Мусса улыбнулся.

Несколько пациентов сидели за столами и спокойно ели. За спиной у Муссы Лин танцевала с лентами танец Шао Цзюнь. После покушения на Кэла охранников прибавилось. Танец завораживал красотой и притягивал к себе все внимание.

Двое охранников наблюдали за Лин, Мусса весело окликнул другую пару:

– Эй, команда звезд! Как насчет двое против одного?

До появления новичка охранники были более сговорчивыми. Обычно один-другой из них легко соглашался перекинуться мячом. Но сегодня Мусса носом чуял повисшее в воздухе напряжение. Оно пульсировало у него в крови. Происходило что-то серьезное, очень серьезное. Поэтому сегодня охранники едва взглянули в его сторону, а один даже подозрительно прищурился.

Мусса давным-давно освоил ловкие манипуляции руками. Или это досталось ему от Батиста? Он этого не помнил, да и не придавал значения. Особенно сейчас.