Вояджер 2 - Алексей Александрович Карачёв

— Это нам и так известно.

— Я знаю о приказе уничтожить информацию с главного компьютера. И она была выполнена.

— Это плохая новость, — заявил корфу.

— Наполовину, — сказал агент. — Я и мой погибший при посадке товарищ как раз занимались копированием данных на другой сервер.

— Уже лучше.

— Наполовину, — повторился араец. — Сервер находится в повреждённой нижней части станции. Так что туда придётся пробиваться. Мы не анализировали информацию, но думаю, если данные сохранились, то разобраться можно. Вы же в курсе, что поле исчезло в самый последний момент перед приземлением?

— Нет.

— Возможно, «Жемчужина» не получила бы таких повреждений в итоге. Внутри неё установлены гравикомпенсаторы гигантских размеров. Они были предназначены не только для создания искусственной силы тяжести, но и для посадки станции на другие планеты.

— Посадки на другие планеты?

— Именно, — подтвердил араец. — Имеются косвенные подтверждения. Сначала я воспринял это как очередную историю про оружие возмездия, после того как мадрибцы узнали о вторжении на их колонии. Но в итоге начал сбор информации. Прямых подтверждений получить не успел, случились то, что случилось.

— Эта информация может находиться на том сервере?

— Вполне, — ответил араец.

— Про блокировку связи что-нибудь известно?

— Мне — нет. Я этим не занимался. Если были другие агенты, то лучше поинтересоваться у них. При условии, что они выжили, конечно.

— Конечно, — согласился корфу. — Интересно, если бы не случилась катастрофа…

— То мадрибцы развязали бы войну, — закончил за него агент. — И не думаю, что империи удалось бы выстоять.

— Всё это неспроста, — продолжил корфу. — И так вовремя начавшаяся эпидемия, и станция эта. Что там они ещё могли напридумывать…

— Когда мы были готовы захватить «Жемчужину», то кто-то снова вмешался, — заметил агент.

— Очень надеюсь, что информация, скопированная с главного компьютера, цела. Впрочем, это не мои заботы. Поле больше не работает, корабли внизу уничтожены, а учёных до нужного места доставим. Выживших зачистим.

— Лучше бы взять для допроса, но что делать, если они такие фанатики? — задал риторический вопрос араец.

— Вы пока свободны, — произнёс корфу. — Но будьте поблизости. С вами ещё побеседуют. Ещё раз напоминаю: о станции ни с кем не разговаривать, даже с учёными. Всё, идите.

Араец покинул жилой модуль, а корфу начал вызывать по гиперсвязи адмирала, командующего экспедиционным флотом. Возможно, что стоит перебросить все отряды с планеты к станции. Однако набрать нужный номер корфу не успел: неожиданно потолок жилого модуля смялся, похоронив военного под собой.

* * *

— Ты живой? — крикнул я, когда оценил собственный ущерб.

Уцелеть при падении с такой высоты само по себе чудо, но надеяться при этом ничего не переломать — что-то из разряда фантастики. Возможно, будь в истребителе система аварийного покидания кабины, или даже простые ремни безопасности, то такого печального исхода не случилось бы. Помимо рассечённой головы и отбитых внутренностей, я получил множественные переломы обеих ног. Боли особой не чувствовалось. Из-за шокового состояния? Вполне, но что же будет минут через пять-десять?

Вернулся, что называется, в исходное, «довояджерское» состояние. И стазис-капсулы рядом нет. Точнее, не так: она неподалёку, мы падали прямо на станцию, внутри которой где-то находится «Веясандар».

— Живой? — я повторил вопрос.

— Не знаю, ещё не проверял, — после прозвучавшего ответа у меня отлегло от сердца.

— Руки-ноги целы?

— Вроде как, — сказал Женька. — Только пошевелиться не могу, меня пеной залило. И она затвердела до каменного состояния.

— Пеной? — из-за смятого корпуса истребителя я не мог повернуться назад, чтобы это увидеть.

— Ну да, — подтвердил Евгений. — Перед самым падением сработала. А у тебя нет?

— Тебе снова придётся тащить меня, — сообщил я новость. — Я опять без ног.

— Это ерунда, главное, голова на плечах осталась, — подбодрил меня Женька. — А ноги новые сделаем, не впервой. Только непонятно, как отсюда выбираться: пена-то не спешит размягчаться.

— Подождём.

— Не успеем, нас раньше вытащат, — сказал Евгений.

— Чего там?

— К нам бегут корфу, очень много корфу. Вроде как военные.

— Мы что, умудрились рухнуть прямо к ним на базу? — спросил я.

— Ага, вот такая разведка получилась.

* * *

Маддар, 29.10.1098 от П. К., около станции «Жемчужина», спустя три часа

Нас не убили, и вообще пальцем не тронули. Даже вкололи обезболивающее, иначе при переноске я начинал так орать, что у окружающих корфу лопались «барабанные перепонки». Но на этом помощь и кончалась: ни про какое лечение речи не шло, и уж тем более про простое наложение шины. Нас не собирались сохранять в живых дольше, чем необходимо. Может, до рассвета, а может, и раньше, как управятся со спасением «генерала», на которого мы умудрились приземлиться.

Такое возможно только с нашей удачей и принципиальной неудачливостью корфу. Мне иногда кажется, что они выживают лишь благодаря своей численности. Ну, умрёт один, на его место встанут двое. С другой стороны, мы, такие умные людишки, до сих пор бороздим просторы Солнечной системы на допотопных хрупких аппаратах, больше напоминающих этажерки эпохи первых воздухоплавателей. Утрирую, но по сравнению с корфу и мадрибцами так и есть.

Я лежал на полу и смотрел в потолок, Женька в неудобной позе сидел напротив, оперевшись спиной о стену. Нас поместили в пустой, ещё до конца не развёрнутый жилой модуль. Только белый пластик вокруг и ничего более. Опасаться побега корфу нечего, особенно с моей стороны. С Евгением тоже всё в порядке — пена так и не размягчилась, поэтому его просто вырезали из истребителя. Конечно, Женька пытался и пытается до сих пор освободиться, но пока шансы на благополучный исход ровно такие же, как у жука, попавшего в смолу. Все мы знаем, что в итоге получилось: кусок янтаря с красивым инклюзом.

— Кажется, за нами идут, — заметил Женька, услышав шум снаружи.

— Мне вообще непонятно, почему они нас сразу не прикончили, — я приподнялся на локтях, чтобы не пропустить приход гостей.

— Не каждый же день с неба падают арайцы, — пояснил Евгений. — И точь-в-точь на самого главного «генерала-адмирала». Не на прапорщика или лейтенанта, ну на крайний случай полковника — без понятия, какие тут звания.

— Всё равно не вижу ничего примечательного, — ответил я. — Хлопнули бы по обычной корфинянской традиции, и дело с концом.

— Погоди, сейчас сами расскажут, — Женька сделал единственное доступное ему движение — мотнул головой в сторону двери.

Шум снаружи перешёл в словесную перепалку на повышенных тонах, закончившейся смачным ударом и тишиной. Некоторое время была слышна только непонятная возня. Пластик стен хоть и был достаточно тонким, но всё же прилично глушил звуки, поэтому разобрать причину конфликта не представлялось возможным.

Спустя долгие двадцать секунд пискнул электронный замок, дверь отворилась и… Никто