Занудное попаданство: На север - Антон Ларионов

Мне нужен был стол, большой. Я схватил писчие принадлежности и пулей вылетел из комнаты, а потом и из гостевого дома. На улице был снег. Первый снег в этом мире, и он двигался почти горизонтально, ну да, ветер вечный гость Неира. Не обращая внимания, я пронёсся до столовой, хлопнул дверью, и не смотря на обернувшихся на звук членов братства, стал искать пустой стол. Такой нашёлся в самой середине, и я устремился к нему, расстелил чистый пергамент, и начал зарисовывать этапы создания бумаги, с пояснениями в виде рисунков. Писать ни на одном из языков севера я так и не научился. Подумав, я стал делать записи на карольском. Пусть будут хоть какие-то, чем никакие. Надо будет — переводчика найдут. Первый этап просто чан с измельчённой древесиной и едкими веществами. Лучше если это будет что-то волокнистое. В Китае начинали с бамбука и риса, тут растут нечто похожее… да плевать, я не ботаник, похожее, значит так и буду называть. Тут растут крапива и конопля, из них делают канаты и паклю. Вот они для бумаги должны подойти неплохо, нет — пусть пробуют из других материалов. Второй этап — промывка. Для этого еще чан и сито. Третий этап зачерпнуть перемешанную с водой массой тканью натянутой на раму. Медленно рисуется. Я спустил один из десятка огоньков которыми подсвечивал себе стол, разделил его на пять искр, и ими стал прожигать рисунки, параллельно нанося надписи пером. Запахло палёной кожей, но мне было плевать. Четвёртый этап высушить, сложить стопкой и под пресс. Устройство пресса банально, а добавив систему блоков мы упрёмся в крепость материалов и длину рычага. Но тут сами догадаются. За десяток минут я закончил проект изготовления бумаги и прежде чем перешёл к черчению книгопечатного станка, который от пресса мало чем отличался, я перейти не успел. Ко мне подошёл Лсым, глава одного из отрядов входящих в братство.

— Малец, ты тут не спали нам ничего, — положил он мне руку на плечо.

— Я держать точно, — сказал я, и для демонстрации ткнул пальцем на огоньки, заставив их разделиться на почти четыре десятка искр, и рисовать сразу три разных геометрических узора.

В столовой раздался одобрительный гул, который прервал голос откуда-то из дальнего угла.

— Баловство, он даже испытания не прошёл.

После этой фразы послышались смешки и фразы в поддержку того, что это баловство, поэтому я свернул представление. Лсым вернулся к себе, а я задумался. Большинство этих мужиков я обыграл, угостил пивом, и вообще считаюсь не совсем чужим. И при этом мои навыки и умения вызывают у них только усмешку. А я собираюсь вести диалог с кем-то власть имущим. Вряд ли там сидят идиоты, но вес моих слов зависит от того насколько серьёзно ко мне отнесутся, а статус прошедшего или не прошедшего испытание, тут влияет. А значит завтра с самого утра я опять пойду в ямы.

Я за час дочертил всё что мог, попутно поев «из общего котла», и заплатив за это установленную норму. Я попытался максимально подробно расписать технологию печати книг и изготовления стекла. Я даже начертил схему устройства подзорной трубы и телескопа. После этого я дошёл до места ночёвки Ротода, но он уже спал. На улице всё так же шёл горизонтальный мокрый снег. Маны еще хватало, и я направил поток тёплого воздуха навстречу, добавив к этому максимально возможное количество искр, которые ходили по спиралям внутри своего квадратика. Это позволило мне дойти до домика почти сухим, и точно сохранить пергаменты неповреждёнными. Когда я зашёл в нашу комнату, Тарта тоже спала, а Огль ждал меня. Я аккуратно сложил пергаменты, и, добавив к ним карту фракций, подготовил из них узелок. Устало сев на кровать я вопросительно посмотрел на Огля.

— Что-то опять придумал?

Я кивнул.

— Что-то рискованное?

— Не больше обычного.

— Почему?

Я показал пальцем на спящую девчонку.

— Месяц назад её вытаскивали за ногу из-под кровати, где условия были хуже, чем в камере в подвале. Причём её заставляли за пленниками еще и ухаживать. А сегодня она попробовала орехи в меду. Я не Bog, я совершаю ошибки, и я буду их совершать. Но если я не буду ничего делать, я тоже буду их совершать. Завтра меня не будет с самого утра, скажешь Ротоду что я попробую всё исправить, но не уверен получится ли.

Огль внимательно посмотрел на меня.

— Нам твоя авантюра чем-то грозит?

— Только в случае успеха, — я подумал, а потом протянул узелок с чертежами и записями Оглю, — Завтра это мне не понадобится. Перересуешь себе всё что захочешь. С этим ты сможешь сделать те пять сотен книг, которые я тебе обещал.

С этими словами я отвернулся к стене. Сна не было, и я слышал что Огль тоже ворочается. Выдохнув я стал читать молитвы и через какое-то время я уснул.

Глава 13

Я чувствовал… ничего. Ни страха, ни жажды боя, ни азарта, ни злости. Напротив стоял парень лет двадцати, ну или четырнадцати местных. Этот был из текучих волков, и я знал чего от него ждать. Предыдущие были младше, шестнадцати и пятнадцати лет, примерно. Первый был из хрустальных котов. Неприятный противник, пока я не нашёл его слабость. Он «размылся» так, что я с трудом мог понять где он, не то что отследить движения. Но я сообразил переключиться на магическое зрение, и увидел его, покрытого несколькими разноцветными слоями. Что-то типа кокона. Но без «невидимости» он не представлял из себя ничего серьёзного. Может конечно это был шок от того, что я его «видел», но факт остаётся фактом, он после этого быстро проиграл. Второй мой противник был из бронзового дуба, и умел укреплять кожу, но после того как я его разоружил несколько раз и с трудом нанёс несколько царапин — он признал мою победу. Выбивание оружия из рук я, после боя в лесу, отрабатывал особенно усердно. Это было основное направление наших тренировок с Оглем. К сожалению для самих тренировок времени становилось всё меньше. Впрочем мои «индивидуальные разработки», вроде накачки маной строго определённых зон мозга, тоже были не лишними, и сейчас должны были помочь именно они.