Танат 3 - Виктор Айрон

на пол тушку второго спракса. При этом наёмник внимательно изучал всё вокруг, а не пялился на ещё одного мутанта. Вот это и называется профессионал. Не считая удивленного крика больше никаких эмоций не продемонстрировал.

— Эти твари всегда ходят поодиночке. Сейчас то что изменилось? Ещё ждать гостей?

Говоря это, свободной рукой стрелок обкалывал раны Хауфи разными ульмами. Странник тихо стонал, но кертулов из рук он не выпустил.

— Уже нет. Но если бы не Дим, то наши головы уже катались по полу отдельно от тел. Ну, для тебя это не страшно.

— Ха-ха, смешно. Черт, он перебил Хауфи позвоночник и артерию. Тут только смена оболочки поможет.

— Тогда… Тогда позвольте мне сделать это.

— Не болтай. Береги силы. Тут куча классных оболочек.

— А у меня нет столько рэдов… Я… Я недавно переоблачался… Дайте мне… Сделать… Это…

Стрелок, услышав это, только выругался. Потом он дёрнулся, посмотрел на меня, на колонну узла с открытыми полостями, снова на меня и пожал плечами. Да, Хауфи ждёт сюрприз. Только зря он умирать собрался. Олдир на верхнем уровне пока работает. Так что на в мою смену.

— Давай, поднимаем его, — командую я. Мы подхватываем раненного и ставим на ноги. Ноги его не слушаются. Осматриваю спину, но кровь из раны не сочится. Стрелок отлично её обработал. Однако без олдира ему не жить.

— Давай, приятель. — Стрелок подбадривающе похлопал раненного раза по плечу. — Сейчас ты творишь великие дела.

Дрожащие руки Хауфи поднимаются. Он вкладывает тускло светящиеся хрустальные шары в предназначенные для них полости. С лёгкой улыбкой он смотрит на столь, но ничего не происходит. Чертыхаюсь про себя, отдавая мысленную команду.

Нервный узел закрывается. Мне почти сразу приходит отклик о начале подключения. Хауфи обмякает у нас в руках и закрывает глаза.

— Жив, но слабеет.

Стрелок положил руку к артерии на шее раненного, а потом покачал головой.

— Значит потащили наверх. Или ты хочешь посмотреть на то, что будет дальше?

— Спасибо. И первого раза хватила. Понесли.

Под и стены мелко завибрировали, пока мы тащили к кильму тело Хауфи. У меня на плече был ещё и труп спракса, хоторого я хотел кинуть в биореактор формовщика. Интересно, а что он найдёт в этой тушке? И чего Трагас на своём кертуле не описал все опыты, что они проводили с разными формами жизни? Сдаётся мне, что опыты с созданием разов они начали после или одновременно с направленными мутациями.

— Надеюсь кильм не развалится и не застрянет. — Охотник за головами бережно посадил потерявшего сознание Хауфи на сиденье между нами. — Будет иронично, если его переработают на биомассу тогда, когда мы почти приедем.

— Поднимемся, — поправляю спутника.

— Зануда. Шуток не понимаешь. Кстати тут всё тише происходит. Внизу всё совсем иначе было. С чего бы?

— Просто то здание было близко к смерти, а шпиль все-таки питают. Шахта переработала часть лишней и отмершей плоти. Думаю, что она стала меньше размером.

— Ясно. Кстати, а этого ты захватил зачем? Хочешь проверить, не родственники ли вы?

Смотрю на лежащее у ног тело спракса. Это тот, которому я лапы отрубил. Кстати, почему-то его димортула есть совсем не хочет. Какое-то отвращение у него. Так что Стрелок прав, я хочу понять, что это за тварь и для чего её создали. Ну и практичная жилка включилась. Вдруг формовщик сможет скопировать для димортула орган мимикрии. Или, например, раз ему не под силам улучшить живой доспех, то может он вырастит плащ-невидимку какой.

Доехали мы быстро. Снова знакомый зал, Шепелявый на потолке, мы вносим тело в заднюю комнату. Плащ, пояс и сумки летят на пол, а Хауфи мы кладём в капсулу не снимая инис. В экстренных случаях это можно делать. Плюс мы со Стрелком не горели желанием смотреть на голого мужика.

Однако я забыл, что здесь есть тельмах, хоть и маленький. Стрелок, который теперь не снимал связной ким бар, только хмыкнул.

— Мне дали полмиллиона, а Хауфи, раз это он вложил камни в узел, дали целый.

— Что целый? Где я? — прохрипел внезапно очнувшийся раз, лежащий в местной медкапсуле.

— Миллион рэдов от Таната. За то, что помог ему взять под контроль часть себя.

— Сколько? — успел прохрипеть раненый, а потом отключился и олдир закрылся, заподняясь знакомой субстанцией. Надо будет новый инис положить, так как старый точно растворится.

Тут по стенам пошла дрожь. Стрелок начал что-то говорить, а меня здесь уже не было. Необычный разум, который был похож на тот, который образуется при слиянии в димортула, молча смотрел на меня. Это был и я, и кое-кто другой, чуждый. У этого существа было эмоций, только понимание необходимости выполнения задач. Как механизм, которым он по сути и являлся.

Ментальная волна разошлась по всем узлам шпиля и вокруг. Давно спящие телепатические органы активировались. Всё работало так, как было задумано. Я получал столько информации, что захватывало дух. Странное ощущение, когда смотришь на всё вокруг тысячей глаз. Вот отросшие щупальца дробят упавшую с потолка глыбу и уносят куски. Пробитая камнем стена зарастает.

Следом мы проносимся по уровням. Щупальца убирают из коридоров тела, что пролежали там века. Почти три тысячи тел, но ещё большее количество оболочек растворяется на нижних уровнях. Тут в хранилище материала были дефективные гены. Из-за этого стали вырастать изломанные оболочки, которые также отправляются на переработку, а я ощущаю непонимание Ворчуна и остальных Хранителей.

Вон снаружи на площади сидит Ури, сжимающий длинный свёрток, что был больше пого в несколько раз. Да, у него и глаза и уши дергаются, когда он осматривается вокруг. Ладно шпиль перерождения, чьи стены пошли странной рябью. Это живое строение разминало мышцы внутри. Они у него были. Но вот здания вокруг, которые вдруг поднялись над площадью на тонких, но крепких ножках. Те напоминали у одних щупальца, у других лапки насекомых.

Окружающие площадь строения, которые впервые за века встали на ноги, вели себя по разному. Вон тот корпус, похожий сверху на морскую звезду, стоял и качался из стороны в сторону, другие приседали, а третьи сделали несколько шагов в сторону. Потом, после перестроения, живые здания сели обратно. Часть стала меняться на глазах. Скорость их мутаций, так хотелось назвать эти изменения, удивляла. И со стороны это ещё выглядело так, будто неизвестный строитель думает, а что с этим всем делать.

Вдруг