Как я строил магическую империю 13 - Константин Зубов

— Сколько в пределах видимости А?

— Мимо нас в сторону первой зоны двигается горыныч, вон его уже видно, — сказал сидящий за мной гвардеец, держащий на руках мой пип-бой. — И ещё два класса А бегут ко второй зоне.

— Феникс, двинули! — скомандовал я, и доска полетела к центру Воронежа.

Какие бы мощные бинокли ни были у наблюдающих за нами со стен Лос-Сантоса гостей, чёрные кристаллы точно не дали им понять, что совсем скоро произойдёт с горынычем, а следом за ним с гиппо и большим метателем. А когда я с ними разобрался, принялся лупить во все стороны массированными заклинаниями.

* * *

— Это уму непостижимо, — пробормотал Толстой, опуская бинокль. — Они за три часа отодвинули границу уже на двести метров.

— Даже больше, — поправил его генерал Донской, после чего посмотрел на часы. — В принципе, я всё увидел. Можно уже сейчас поздравлять Дмитрия Николаевича с победой.

— Не, ну пятнадцать минут надо ещё подождать, — повернулся к нему Рысев. — Князь хотел выступить с речью.

— Может, для этого нас всех здесь и собрал? — нахмурился Толстой. — Он же гипнотизёр.

— Он обещал не использовать магию гипноза, — ответил советник императора. — И мы проследим, чтобы так и было.

— А, ну тогда ладно, — расслабился князь.

— Вы обратили внимание, господа, — заговорил князь Нарышкин, — что, несмотря на всю масштабность происходящего, ресурсы практически не тратятся. Пули, ядра, стрелы, всё это делается не из железа, и вообще львиная доля монстров умирает в ловушках и от магии. Это прорыв!

— Если иметь такие технологии и Викторию, — добавил Рысев.

— Вы так говорите, Михаил Ильич, будто бы не рады происходящему, — усмехнулся князь Лазарев. — А между тем в любой момент на Савино может обрушиться удар осман, ведь они вряд ли смирятся с поражением флота. Я лично не имею никаких сомнений в том, что Дмитрий Николаевич справится, но при этом буду стараться ему всеми силами помогать. И вам очень рекомендую сделать то же самое.

— Полностью с вами согласен, — кивнул Рысев, и тут манки вдруг замолчали. Все, кроме одного, звенящего где-то на западе. — О, перерыв! Вы, Тимофей Никитич, можете, конечно, ехать, а я с удовольствием посмотрю, что происходит на второй зоне. Как раз обещали организовать смену мест. Отсюда люди поедут смотреть туда, а оттуда сюда. Мне мой помощник сказал, что там творится какая-то феерия.

— Да, пожалуй, я тоже гляну, — изменил свои планы Донской, — а уже оттуда в Казань. А вон, похоже, князь летит.

И действительно, к стенам Лос-Сантоса быстро приближались доски. На носу передней стоял сам Дмитрий Николаевич, а под остальными развевались знамёна Нижегородской империи и рода Акуловых.

— Давай-давай, делай фотки, — услышал Донской громкий женский голос, и в десяти метрах от себя заметил ту самую уже раз двадцать встречавшуюся сегодня невысокую черноволосую репортёршу. Генерал уже даже запомнил, что её зовут Василиса, и что её любимое слово «быстрее».

* * *

Мы остановились в ста метрах от стены Лос-Сантоса, и я обвёл взглядом гостей, затаивших дыхание как на ней, так и на баррикадах рядом с городом.

Собственно, ради этого момента я всё и устроил. Да, я пообещал не использовать магию контроля, но в этом и не было нужды. Красный кристалл под Лос-Сантосом уже достиг сорокового уровня, и хоть у меня не было меню, я отлично знал, как с его помощью сделать так, чтобы люди испытывали ко мне симпатию. Осталось закрепить её словами.

— Дорогие гости! — крикнул я. — Если кто-то не знает, меня зовут Дмитрий Николаевич Акулов, я князь Липецкой и Воронежской областей. Только что мы продемонстрировали основной принцип зачистки крупных городов. Как видите, уже за три часа мы достигли заметного результата, а через двое суток до самого горизонта не останется ни одного дикого кристалла. Мы добудем множество жемчужин, а самое главное, Нижегородская империя получит огромный источник жизненно необходимых для нас ресурсов. Разумеется, я не прошу вас торчать здесь все эти два дня. Но хочу, чтобы вы всё запомнили и рассказали об увиденном остальным. И не потому, что мне неймется похвастаться, а потому, что я считаю необходимым, чтобы все знали: Нижегородская империя сильна, и, кто бы ни решил на нас напасть, мы всех разобьём. Это обещаю вам я, князь Дмитрий Николаевич Акулов… Сейчас же те из вас, кто желает посмотреть на то, что происходит в зоне два, а поверьте, там есть на что посмотреть, можете пройти к транспорту, и вас туда отвезут. Кто желает вернуться домой, вы также можете это сделать. Всем спасибо. Вместе мы сила!

Я вскинул руку и шепнул Фениксу:

— Так, а теперь быстро гони во вторую зону. Выступлю там, потом быстрый обед и продолжаем.

Глава 16

— … Как вы видите, а точнее, видели, когда было светло, мы отодвинули линию кристаллов примерно на два километра и сделали это во многом благодаря вам! Спасибо!

Я сделал небольшую паузу, чтобы проторчавшие двенадцать часов рядом с Лос-Сантосом бойцы немного порадовались за себя.

— Нижегородская империя, Савино и лично я этого никогда не забудем! Дальше мы справимся сами. И да, когда будем зачищать следующий крупный город, мы вас обязательно позовём.

Мои последние мои слова встретили смехом, свистом и разноголосым скандированием.

Конечно, в прощальной речи я немного слукавил, когда сказал, что участие этой части приглашённых бойцов на что-то влияло. В отличие от второй зоны, где маги действительно принесли много пользы и помогли сэкономить нам кучу боеприпасов, бойцы первой зоны играли в основном роль массовки.

Ладно, главное, что все остались довольны и сейчас уезжают, ведь дальше они будут только мешать. Во-первых, у них нет ночного зрения, а во-вторых, если мы всё-таки решим продолжить в темноте, им вовсе незачем знать, что оно есть у всех наших.

Минуты две я наблюдал за тем, как управляемые командирами войска постепенно покидают позиции, потом взглянул на уже практически полностью почерневшее небо и вздохнул полной грудью.

Тяжёлый, насыщенный, но прекрасный день подошёл к концу, и мы сделали всё, что хотели. Да, часть зрителей разъехались ещё днём, но и они успели увидеть всё, что нужно. Высокопоставленные гости, конечно, вряд ли побегут трезвонить, какой я молодец. А вот члены их дружин,