Князь из картины. Том 5 - Борис Владимирович Романовский

Также я подумываю использовать свои связи с Графами нашего Доминиона, чтобы достать ритуальный предмет у рода Куликовых из Южного Доминиона.

Размышляя о разном, я решил позвонить Бориславу. С ним я тоже хотел кое-что обсудить.

— Слышал, у тебя проблемы? — хохотнул довольный Борислав, подняв трубку.

— Так, мелочи, — отмахнулся я. — Возможно, скоро получится достать души Проклинателей. Тебе это интересно?

— Души Проклинателей? — протянул Борислав. — Насколько я знаю, в Ордене есть только один человек, чья душа может меня заинтересовать. Это Алан Дорос, глава Ордена. Он на вершине четвёртого Шага. Остальные гораздо слабее его.

После короткой паузы он продолжил:

— Как ты считаешь — для сдерживания Странника отправится сам Алан, или Орден пошлёт кого-то послабее?

— Вряд ли глава Ордена сам сюда придёт, — неохотно признал я. — Думаю, Васю будут сдерживать два Высших Проклинателя послабее.

— Вот и я так думаю, — согласился Борислав. — Их души тоже интересны, но не настолько. Я могу отправить тебе Сосуд. Если ты добудешь души, то мы с тобой обсудим их продажу.

— Давай так, — спокойно согласился я, внутренне досадуя.

Жаль, я думал, что получится провернуть то же самое, что и с Королём Смерти Ямато. Однако старый японец был Высшим Магом четвёртого Шага. Как оказалось — для Борислава важен Шаг Высшего.

— Хорошо, скоро моя птичка доставит тебе Сосуд Души, — сказал Борислав. — Если тебе нужна помощь, ты можешь обратиться ко мне. За разумную цену я помогу тебе.

— Благодарю. Если нужно будет, я обращусь к тебе.

Закончив разговор, я положил телефон на стол и закинул в рот последний бублик.

Жаль, что Григориан уже закрыл свой долг.

Ещё остался долг Уральского, но его трогать нельзя. Этот долг гарантирует то, что Уральский не станет нападать на меня.

А вот если я попрошу его, например, защитить замок, то, закрыв свой долг, он сможет легко развернуться и атаковать уже нас.

Но это не мешает мне обменять Проклятую Жемчужину на что-то крайне полезное. Но сперва нужно дождаться, когда Уральский созреет для обмена.

Вновь взяв ручку, я углубился в продумывание нового ритуала. И до самого вечера был занят только этим.

Отвлёкся только один раз — создал четыре пентакля с призывами Слепых Гномиков. В этой войне они показали себя выше всяких похвал.

Когда пришло время, я отправился к Графине Салтыковой. По договорённости именно у неё пройдёт тайная встреча трёх Графов.

Когда я прибыл, меня проводили в просторный кабинет.

Сама Графиня сидела в белом кресле. Граф Лазарь стоял у стола и задумчиво смотрел на карту, что висела на всю стену.

Агранов, разместившись в другом кресле, пил явно что-то алкогольное. В его пальцах была зажата сигарета, от которой клубился зеленоватый дымок.

Похоже, эти трое собрались раньше меня и уже некоторое время что-то обсуждали.

Все трое Графов перевели взгляды на меня.

— Приветствую вас, — улыбнулся я.

В это время зазвонил мой телефон.

— Позволите? — я приподнял брови.

— Да, конечно, — кивнула Салтыкова.

Я ответил на звонок, и в это время Агранов достал свой смартфон и прочитал поступившее сообщение.

— Нарышкины нанесли удар, — доложила Марго. — Наши два рудника и завод захвачены.

Агранов усмехнулся и посмотрел на меня:

— Проблемы у тебя, да, Юсупов?

Похоже, он получил те же новости, что и я.

Глава 17

— Да какие тут проблемы, — отмахнулся я. — Мы знали, что завод и рудники будут атакованы в первую очередь. Все работники уже давно эвакуированы, и никто из наших людей не пострадал.

— Хорошая предусмотрительность, — улыбнулся Лазарь.

— Давайте перейдём к делу, — я прошёл к свободному стулу и сел. — Если вы не против.

— Конечно, — кивнула Салтыкова, хитро щурясь.

— Думаю, вы и так уже знаете, зачем я вас всех собрал? — я оглядел Графов. — Прямо сейчас создаётся альянс из Нарышкиных, Аянских и Муравьёвых. За этим альянсом любой сможет разглядеть руку Уральского. И, как я считаю, война с моим родом лишь повод. Истинная цель такого объединения — захват титула Князя.

— Это в случае, если Белобородов и правда погиб, — заметил Агранов, внимательно глядя на меня.

— Да, — кивнул я.

— Когда ты звонил мне насчёт встречи, я высказал тебе своё условие. Будь добр, выполни его, — проворчал старик.

— Разумеется, — улыбнулся я. — Но сперва прошу подписать договор о неразглашении. То, что вы увидите, должно остаться между нами. Кое-какую информацию я сам разглашу позже.

— Хорошо, — легко согласился Агранов.

Я достал из кармана небольшой пространственный мешочек. Из него вынул контракт. Агранов бегло прочитал его и приложил кольцо-концентратор, поставив печать.

Контракт, вспыхнув, исчез.

Далее я передал ему стеклянный камушек.

Этот камушек хранит запись смерти Белобородова. Каждый раз, когда в ритуальной комнате происходит что-то интересное, я рисую специальные ритуальные круги, которые снимают происходящее и сохраняют записи в подобных кристаллах.

Так было, когда танцевал Граф Мирской, кричал Граф Вознесенский или бегал, как паук, Граф Волобуев.

Разумеется, смерть Белобородова я тоже снял.

— Просто влейте внутрь ману, и всё увидите, — сказал я.

Ничего не ответив, Агранов сжал в кулаке стекляшку и прикрыл глаза. Его лицо окаменело. Лазарь и Салтыкова с явным интересом наблюдали за Графом.

Прошло около минуты, и тот открыл глаза.

Агранов хмуро посмотрел на меня.

— Давайте я объясню, что именно случилось, — начал я. — Граф Белобородов объявил мне войну. Я предложил ему мир, пообещав использовать один из массивов моего предка для проведения ритуала Калидона.

Ни Салтыкова, ни Лазарь не поняли, о чём идёт речь. Я продолжил:

— Этот ритуал даёт шанс Старшему Магистру перейти на ранг Высшего Мага.

Лица всех трёх Графов сильно изменились, особенно у Лазаря и Салтыковой.

Они оба — Старшие Магистры на пике своих сил.

В отличие от Агранова, они не старики, и у них всё ещё имеется шанс прорваться до Высшего Мага.

Очень маленький шанс. Таких как они — десятки по всей Империи. Но лишь единицам суждено стать Высшими.

— Я провёл этот ритуал для Белобородова, однако он его провалил, получил откат и погиб.

— Многое стало понятно, — сказал Агранов, прищурившись.

Он не стал ничего добавлять, но по его взгляду я понял, что старик догадался о моей роли