Парторг 2 - Михаил Шерр

но решил поделиться своими мыслями с Виктором Семеновичем, чтобы лучше понимать границы возможного, что можно предлагать, а что категорически нельзя. У меня почему-то есть уверенность, что с ним можно разговаривать практически на любые темы, конечно, в разумных пределах. Он человек опытный и не станет доносить на каждое неосторожное слово.

Мы обсудили также мою идею направлять большую часть организованно прибывающих в Сталинград людей, не имеющих необходимых заводам специальностей, преимущественно в строительный трест, и сразу же начинать готовить из них квалифицированных строительных специалистов. По моим прикидкам, быстрого перелома в жилищном вопросе удастся добиться, когда на строительстве жилья будет занято не меньше десяти тысяч человек. Только такая массовость даст нужный результат.

Выслушав меня внимательно и задав несколько уточняющих вопросов, Виктор Семенович перешёл к самому главному вопросу, на мой взгляд:

— Всё это ты говоришь хорошо и правильно, план у тебя толковый, — кивнул он. — Но теперь давай о главном: как обстоит дело с новым заводом по производству панелей? Когда начнём?

— Ещё точно не знаю, — честно ответил я. — Василий Сергеевич сегодня обещал направить к нам нескольких опытных инженеров со своего ОКСа, поэтому рассчитываю, что завтра вся необходимая техническая документация будет готова. И как только всё будет окончательно готово и согласовано, на следующий день начнём работу. Медлить нельзя.

— Ну что же, хорошо, — Виктор Семенович удовлетворённо кивнул. — Жду в двадцать три ноль-ноль твой отчёт за сегодня. Постарайся не затягивать.

Я вернулся в трест уже в начале девятого вечера. Несмотря на наступивший вечер и усталость, все продолжали напряжённо работать. Вообще сейчас никто не работает, как положено, по восемь часов в смену. Были введены обязательные три часа сверхурочных работ для всех. А если, например, где-то на производстве строго регламентированы рабочие смены определённым количеством часов, то люди остаются сверхурочно на других работах, и везде, как правило, работают часов по двенадцать, а то и больше.

На многих предприятиях рабочие не уходят из цехов сутками, сменяя друг друга прямо у станков. Отменены выходные и отпуска до особого распоряжения. За всё это, конечно, люди получают денежные компенсации и повышенные пайки, но зачастую на эти деньги просто нечего купить в государственной торговле. Хотя в каждом городе продолжают существовать рынки и то, что называют барахолками, где, чаще всего по спекулятивным ценам, можно купить неплохие продукты: свежий хлеб, мясо и молочные продукты. И, конечно, промышленные товары, которые по карточкам практически невозможно приобрести.

Почему это так, мне лично не совсем понятно. Откуда берутся все эти продукты и промтовары на чёрном рынке? Но, как и большинство советских граждан, я не хочу задавать эти неудобные вопросы ни себе, ни другим, просто отлично зная народную мудрость: «кому война, а кому мать родна». И ничего с этим не поделаешь, такова реальность войны.

Коррупции, взяточничества и прочих социальных гадостей нет в материально нищих и социально простых и примитивных сообществах. Конечно, их наличию в нашей стране сейчас радоваться не стоит, это ужасно и отвратительно, с этим надо бороться и выжигать каленым железом. Но, по любому, это является и своеобразным показателем силы и мощи нашей страны и определённой зрелости общества. Как скажет через много лет герой одного популярного кинофильма: правопорядок в стране измеряется не наличием воров, а умением властей их обезвреживать. Так и в отношении коррупции, один к одному.

Поэтому я хочу развернуть в тресте систему не денежного, а материального стимулирования работающих в той системе, которую собираюсь создать: льготное питание в наших столовых, материальные или вещевые премии, первоочередное обеспечение жильём и другие социальные льготы и многое-многое другое, что успешно применяется в стране в жизненно важных оборонных отраслях. Но сначала надо наладить работу там, за что я персонально отвечаю.

Кошелев, как и обещал, ровно в девять вечера пригнал к зданию треста первые отремонтированные машины: «Студебеккер», два ГАЗ-АА («полуторки»), «эмку» и шасси немецкого лёгкого танка Т-II. Я знаю, что у немцев они называются совершенно не так, Panzer II по их классификации, но в Красной Армии принято такое упрощённое обозначение для удобства.

Это был один из немногих танков этого типа, участвовавших в Сталинградской битве. На нашей свалке он оказался с разбитой в хлам башней, да так, что невозможно было даже понять, что она из себя представляла изначально. А вот само шасси оказалось вполне исправным и фактически на ходу. И нашим умельцам не составило особого труда его оживить и запустить двигатель.

Дмитрий Петрович просто светился от радости и гордости, что ему в такой кратчайший срок удалось показать первый практический результат нашей затеи. Он, конечно, начальник, и никто его не заставлял работать больше суток без сна и отдыха, но то, что он сам физически вкалывал, а не только отдавал руководящие указания, было отчётливо видно по его разбитым в кровь рукам и грязной одежде.

Одним из достижений сегодняшнего дня стал, начавший работать этим вечером, медицинский пункт управления треста. В двух небольших, но чистых комнатах расположились опытный фельдшер и молодая санитарка. Очень ценно, что там есть раздельный санузел и работающий дровяной титан, который будет обеспечивать всё управление и производственную базу треста горячей водой для хозяйственных нужд.

Кошелев стал одним из первых пациентов, кому в нашем новом медпункте оказали посильную медицинскую помощь. Ему помогли как следует помыться и переодеться в чистое бельё, разбитые руки были тщательно обработаны перекисью и йодом, и, как положено, были наложены стерильные марлевые повязки.

Пока Дмитрий Петрович был занят в медпункте, Беляев активно созванивался с облисполкомом. Надо было срочно легализовать внезапно появившуюся у нас технику и оформить материальные фонды на горюче-смазочные материалы для неё. Ни у кого, кстати, не возникло даже мысли сказать, что рабочий день закончился и приходите завтра утром. По факту все организации и учреждения пока работают круглосуточно, в режиме военного времени.

Кошелев, свеженький и чистенький, с аккуратно перебинтованными руками, уехал в облисполком и увёз с собой мой сегодняшний отчёт. Он наверняка за ночь успеет всё оформить по всем правилам, и завтра утром наши машины уже начнут работать на восстановлении города.

Пока одна из основных их функций будет перевозка людей на объекты и обратно. Поэтому в нашем так неожиданно начавшем свою работу гараже всю ночь будет кипеть напряжённая работа над оборудованием кузовов грузовых машин скамейками для пассажиров. Но сначала надо было их разгрузить от привезённого груза. Одна «полуторка» была под самую завязку нагружена различными инструментами и разным нужным металлом, которые в очень больших количествах извлекаются из ЗИПов