"Фантастика 2025-140". Компиляция. Книги 1-30 - Алекса Корр

«Я просто слишком мало отсутствовала, — тут же принялась по привычке давать отпор невидимому собеседнику Марина. — Вот если б я на месяц пропала…»

«… то по тебе бы «соскучилась» еще платежка за коммуналку и цветы в подъезде, которые ты поливаешь, — фыркнул внутренний голос. — Признай: в этом мире ты крупно облажалась как личность, ничего не достигнув к своим тридцати годам».

«Я хороший специалист», — возразила Марина, чувствуя, что выдает желаемое за действительное.

«Во-первых, это не правда, — тут же откликнулся все про нее знающий внутренний голос. — Ты всегда была, есть и будешь середнячком. А во-вторых, в современной школе не нужен хороший специалист. Здесь нужен талантливый менеджер, который оставит довольными и учеников, и родителей, и министерство. А «шаришь» ты в своем предмете или нет, можешь ли сделать из придурка личность — на это всем насрать. Я тебе больше скажу: государству не выгодно, чтобы слишком много детей вырастало сообразительными».

«И что ты предлагаешь?» — спросила Марина.

«Не ходить в этот филиал бездушного бюрократизма, что-что, — фыркнул внутренний голос. — Давай просто напишем заявление по собственному желанию и подкинем его секретарю под дверь вместе с этими долбаными отчетами».

«Но так нельзя! — ужаснулась Марина. — Будут проблемы».

«У кого? — фыркнул ее невидимый собеседник. — Не у тебя же: мы с тобой по-быстрому свалим отсюда. Ну, может, прощальную записку напишем. Даже две. Даже видео: снимем на телефон пустую квартиру — мол, никто не угрожает, сама так решила — а дальше объясним полиции, что собираемся покончить жизнь самоубийством, спрыгнув с плотины. Вещей побольше на берегу оставим, а что тело не найдут — ну, бывает, что сказать».

«А вдруг сестра поверит?» — нахмурилась Марина.

«А сестре другое письмо пришлем, где объясним, что все это — наша подстава, чтобы не искали», — тут же нашелся внутренний голос.

«И что, мне вот так просто трусливо слинять, так и не поговорив с директором, не предупредив, что меня нужно заменить на ЕГЭ и на лагере? — уточнила Марина. — При увольнении, вообще-то, положено доделывать все свои дела».

«Зато при смерти — нет», — напомнил ее собеседник.

«Блин, я и так уже дофига трудностей людям организовала, — покачала головой Марина. — А если еще и вот так сбегу демонстративно… я ж себя до конца жизни пилить за это буду!»

«Слышь ты, альтруистка недоделанная, — возмутился внутренний голос. — Хоть раз поступи, как все, а не как положено. Серьезно: свалим, и тебе за это ничего не будет. Жизнь с чистого листа. Мечта!»

«От совести не скрыться», — напомнила Марина.

«Зато от общественного порицания — запросто, — хмыкнул внутренний голос и вдруг перешел на серьезный тон: — Марина, это мир полумертвых. Эти люди сами не умеют больше радоваться и детей учат тому же. Посмотри на себя, во что ты превратилась? Попала в волшебный мир и даже никак не отреагировала на чудо. Всю дорогу думала только о несданных отчетах. Разве о такой жизни ты мечтала?»

Марина не ответила.

«Молчишь? — продолжил внутренний голос. — А я тебе скажу. Я все скажу, ибо надоело молчать. Ты труп, Марина. Ты бездушная марионетка. И нет, тебя даже не дергают за ниточки — ты сама послушно дергаешься. И добро бы ради великой цели, но нет: ради бессмысленных правил. Тебе дали последний шанс почувствовать радость в жизни, а ты еще сомневаешься. БЕГИ, ДУРА! Даже если там трудно, даже если не справишься — беги туда, где ты живой человек, а не машина».

Марина снова посмотрела в зеркало. Из зеркала на нее глянула типичная затюканная училка районной школы: потрепанная, задерганная, еще молодая, но уже «несвежая».

«Ну?» — подстегнул ее внутренний голос.

«Как думаешь, форму заявления стоит загуглить или можно от руки написать?» — задумчиво откликнулась она.

Глава 13

До школы Марина кралась по кустам, натянув на себя не привычную форму, а старый спортивный костюм. На голову она надела завалявшуюся в коридоре кепку бывшего и темные очки — прямо поверх обычных, с диоптриями: отчего-то одни на другие сели, как влитые. Она даже свою бессменную сумку поменяла на походный рюкзак.

В секретарскую Марина решила не ходить: несмотря на начало каникул, в коридоре вполне можно было нарваться на коллег или учеников, а то и на огромную толпу ЕГЭшников. Перевязала стопку бумаг бечевкой, сверху положила заявление и записку, а затем с колотящимся сердцем и надвинутой на нос кепкой скользнула в тамбур.

Там, ныкаясь от камеры наблюдения, Марина примостила свой «сюрприз» в уголке и торопливо покинула помещение: требовалось как можно скорее убраться, потому что при виде неопознанного объекта и странного человека на камерах бравый старичок-охранник мог позвонить в полицию и заявить, что в школе бомба. И хоть всех уже тошнило от этих регулярных ложных «заминирований», полиция все равно могла подсуетиться и догнать Марину, а там объем неприятностей вырос бы на двести процентов.

Но, увы, быстро смыться с места преступления девушке не удалось. Едва она пролезла через «народный» выход — очередную несанкционированную дыру в заборе — как ее окликнули:

— Марина Игоревна, вот вы-то нам и нужны!

Она обернулась. От школьных дверей к ней спешили двое — дородная женщина возмущенного вида и худой пацан, выглядящий так, что сразу стало понятно: учитель музыки — не первый, к кому его сегодня тащат.

— Марина Игоревна, так нельзя! — сходу взяла быка за рога женщина.

— Как нельзя? — со вздохом спросила Марина, поняв, что тихо уйти не получится и, возможно, придется даже возвращаться в здание, загружать электронный журнал, править очередную «четверку» на «пятерку». Потом — попасться на глаза кому-нибудь из руководства…

— У Сережи все еще нет отметки по музыке! — женщина сурово уперла руки в бока.

— Которого Сережи? — уныло спросила Марина, чувствуя, как на нее накатывает вся та мерзкая тяжесть, от которой она упорно пыталась сбежать.

— Какого-какого — вот этого! — возмутилась женщина и ткнула пальцем в сына.

— Я имею в виду, фамилия у вас какая? — устало пояснила Марина, глядя на одного из пятнадцати Сереж, которых обучала в этом году.

Лицо было едва-едва знакомое, из чего она сделала вывод, что парень либо прогульщик, либо «болельщик». Ну, либо «олимпиадник», которого постоянно снимают с уроков