Диагноз Дракона (СИ) - Роман Русецкий

— Так что, у вас мало друзей?

— Как по вашему, почему я решила выпить эту бутылку сегодня? Потому что мне не с кем будет её выпить потом. Нет у меня друзей. Весь мой праздник должен был свестись к тому, что я взяла бы выходной, просидела бы целый день в кино, а потом выпила бы дома бутылку шампанского под "Осколок льда" и легла бы пьяная спать в надежде, что мне приснится какой-нибудь сон в стиле экшн-хоррор. У меня не сформировалось умение налаживать контакты, и я привыкла к одиночеству.

— Тогда понимаю, чем вас так заинтересовал Александр.

— Саша… да, он был прям окном в ту жизнь, из которой меня в шестнадцать выдернула эта грёбаная реальность. У них там даже единороги есть! Ой, как я в детстве мечтала, чтоб у меня был свой собственный единорожек! А вот оно как всё получилось.

— Я слышала и другую историю о том мире. Про множество смертей, казней и войну. Про циклопов, которые откусывают головы…

— Круть!

Лера почесала затылок. Наталью быстро развозило, но, кажется, её восхищение откусыванием голов было вполне искренним, несмотря на то, что в бутылке осталось совсем немного напитка.

— В мире Александра умирают, Наталья.

— Ой, зови меня Наташей, и давай на "ты". Умирают? Так и у нас умирают, — тонкие пальцы Натальи опустились в кружку и достали из неё кусочек льда, — Вот, льдинка. Она растает, и её не будет. Интересно, а она может быть живой? А я могу стать льдинкой? Я бы жила себе, жила, а потом солнышко так раз — и я бы как начала таять! И осталась бы от меня только маленькая лужица, — Наталья лизнула лёд и бросила его обратно в чашку, — Потому что никто льдинку от солнца не прикроет. А если бы пришёл кто-нибудь, и спрятал бы льдинку в кулаке. И она бы тоже таяла-таяла. Но ей бы было хорошо, потому что она была бы не одна… Валерия, а знаешь, ты красивая. Очень красивая. Можно я тебя обниму?

Этот явно лесбийский жест вызвал у Леры неприятное чувство. Она поднялась из-за стола и двинулась к двери. Наталья, улёгшись лицом на стол, продолжала что-то бормотать про лёд, одиночество и единорогов. Ей уже было не до гостьи.

Глава шестая, о правде и трудных решениях

Выйдя из подъезда, девушка, опасливо озираясь, достала смартфон, чтобы проложить маршрут до метро. В вайбере было несколько сообщений:

"Решается вопрос с отпуском. Надеюсь, вечером буду. Как у тебя дела?"

"Почему ты не отвечаешь? Мне дали отпуск. Приеду поздно вечером".

"Ты опять во что-то ввязалась? Если да, будет серьёзный разговор. Ответь, пожалуйста".

"Я видел в новостях пожар в психушке. Тебя там не было? Ответь, я волнуюсь!"

Обещание было нарушено. Да, у Леры были веские причины на это пойти, но поймёт ли это Вася?

"Возникли непредвиденные обстоятельства. Со мной всё в порядке. Я очень виновата. Жду тебя, любимый", — отправила девушка ответ, после чего набрала в браузере свой адрес и проложила маршрут.

Дорогой её тревожили мысли о Наталье и её истории. Лерины родители жили в Гродно, оплачивали её учёбу и высылали деньги. Отец её был заместителем директора в транспортном предприятии, а мать работала заведующей в библиотеке, и они тоже хорошо воспитывали дочь. А если бы Отец нарушил закон, что бы ждало Леру? Она училась на платном, и без папиной помощи её учёбе пришёл бы конец, а дальнейшей судьбы при подобном раскладе Лера не представляла. Как же хрупка жизнь и эфемерно благополучие, если даже чужая ошибка может её поломать? И как осторожно надо жить, чтобы не испортить судьбу близким и себе?

Лера не хотела думать о том, что произошло в больнице: она не могла найти объяснения тому, что видела, и, как могла, оттягивала эту проверку её мировоззрения на прочность. И всё-таки она должна была признать, что шок от увиденного был значительно слабее, чем должен. Без особых усилий Лера удерживала воображение на Натальиных проблемах, идя по старому саду к дому. Она уже подошла к самому подъезду, как вдруг её внимание привлекла крупная ворона, сидящая на скамейке рядом с входной дверью. Сначала девушка не поняла, что с этой птицей не так. Однако, присмотревшись, Лера едва не вскрикнула.

Перья птицы скомканными пучками торчали в разные стороны. Клюв был открыт, и из него на бок свисал почерневший язык. Живот был вспорот, и из него торчали кости. По капле на спинку скамейки стекала мутная коричневая жидкость из раны мёртвой птицы. Одно из крыльев свисало вниз, время от времени подёргиваясь, а бледный остекленевший глаз смотрел прямо на Леру.

Девушка в испуге остановилась, а мёртвая птица, заметив это, как труп свалилась за скамью, но зашуршала, и высунула голову, снова выпучив на Леру остекленевший глаз.

Эта штука следила за Лериным домом! Её дом под наблюдением! Осознав это, девушка отпрянула назад. Выходит, в её доме небезопасно, и Васи рядом нет. А пару часов назад вонючий громила убил санитаров и пациентов. Хоть Лера не давала себе поверить в некромантию, у неё не возникло сомнений, кому принадлежит мёртвая птица. Девушка развернулась, и быстрым шагом двинулась к метро. Она достала смартфон и включила камеру, направив её так, чтобы видеть птицу, не оборачиваясь. Та, цепляясь клювом за доски,