Котт в сапогах - Сергей Юрьевич Ковалев

— Мерзавец!

— Тише, тише! Перестаньте лаяться! — примирительно развел руками фокусник. — От вашей ссоры никому лучше не будет!

— Заткнись!

— Заткнись, Жак!

Мы с ведьмой опять уставились друг на друга. Рядом со мной на стене уже дымилось пятно обуглившейся древесины — несколько минут назад мне удалось довести Коллет до попытки изжарить меня молнией. К счастью, точность у магической молнии оказалась еще хуже, чем у турецких мушкетов. Зато следы от моих когтей на унылой физиономии Жака Кошона (он же — «великий маг» Дестротус) и на предплечье девицы заживать будут долго!

— Начнем сначала?

— Я тебе не верю! Стоит мне вернуть тебе человеческую внешность, ты нас предашь!

— Потомок рода фон Коттов никогда не опустится до предательства!

— Да ты ведь только что угрожал, что пойдешь к Мордауну!

— Это не предательство! Договор пока не заключен, а вы являетесь моими врагами.

— Сначала помоги нам уничтожить Мордауна, тогда я тебя расколдую.

— У меня, знаешь ли, тоже нет особых оснований верить тебе. К тому же вас там могут убить, и тогда наш договор не будет стоить и выеденного яйца. Нет уж — сначала ты мне верни прежний облик, а потом я помогу вам схватить Мордауна.

— Схватить? — Коллет издевательски рассмеялась. — Ты не можешь схватить мага такого уровня! Нам повезет, если мы сможем его просто уничтожить!

— Эй-эй, не торопись! Его никак нельзя убивать! — Я вспомнил о Хилобоке и его дочери. — То есть в крайнем случае, конечно, можно, но нежелательно.

— Да зачем он тебе?

— Не мне. Понимаешь… я в некотором смысле действую в интересах одной коронованной особы. Короче, — решил признаться я, — он превратил местную принцессу в лягушку, и его нельзя убивать, пока он ее не расколдует!

— Про лягушку я знаю… Но ты хочешь сказать, что взялся спасать принцессу?!

— Ну что значит «взялся спасать»? — смутился я. — Я же наемник, вот меня и наняли. Ну и оруженосцу моему она понравилась, а он, похоже, ей.

— Оруженосцу? Когда мы встретились в Либерхоффе, ты не был похож на человека, у которого может быть оруженосец.

— А вы не были похожи на людей, которые хоть что-то смыслят в магии, — парировал я. — Впрочем, тут ты права — откуда у меня возьмется настоящий оруженосец? Я ведь всего лишь ландскнехт… хотя вообще-то дворянин. Это просто деревенский парень, которому некуда было деваться. Я помог ему выпутаться из неприятной ситуации, он пару раз спасал мою шкуру, вот и путешествуем вдвоем. Оруженосцем я его называю потому, что это немного дисциплинирует его.

— Деревенский парень? — недоверчиво покачала головой Коллет. — И ты говоришь, он понравился принцессе?

— Да, а что? Он отличный парень и гораздо лучше подходит для трона, чем Хилобок. И уж всяко лучше, чем Мордаун… Ох, черт! Я совсем забыл! Ведь Андрэ у него!

— Андрэ — это твой оруженосец?

— Да! И он, черт возьми, сидит сейчас в подвале у Мордауна, а жирная скотина по кличке Бык тянет из него жилы! Так что, детка, некогда мне с тобой тут болтовней заниматься. Либо расколдовывай меня, либо я сам буду действовать. Только тогда уберись подальше с моей дороги, а то знаешь — на войне все средства хороши. И не трогай Мордауна!

— Тоже мне вояка! Тебя искать снова в той куче под окном? — насмешливо бросила ведьма. — Ладно, ладно, мир! Только ты ошибаешься — Мордаун тебе не нужен, принцессе он не поможет.

— Я придумаю, как уговорить его.

— Дело не в этом. Он просто не сможет помочь Анне. Он незнаком с этим колдовством.

— Откуда такая уверенность? — подозрительно прищурился я.

— Коллет! — засуетился Жак. — Он и так слишком много из тебя вытянул!

— Спокойно, Жак. Я знаю что делаю. — Ведьма опустила взгляд. — Я долгое время была ученицей мэтра Мордауна…

— Та-а-а-ак… — протянул я, перестав умываться. — Вот это ни фига себе, скажу я вам, признание!

— Он раньше был не такой!

— Ага! Он был высокий стройный блондин с римским профилем…

— Ты удивишься, но почти так. Правда, блондином он никогда не был, но высоким и стройным… Все беды начались, когда мэтр Морган стал придворным магом. Отец нынешнего короля взял его на службу, и Морган оказался в самом центре дворцовых интриг. Он был тогда совсем молодым человеком, почти мальчишкой. Да, очень талантливым — магическая сила в нем была невероятная, — но в остальном он был самый обыкновенный парень. Морган хотел того же, чего хотят в его возрасте все молодые люди, — всеобщего признания, любви, могущества. При дворе было много соблазнов. Ну он и не выдержал — полез в этот клубок. Захотел власти. При старом короле и при Гарольде все еще держалось в рамках благопристойности, оба были сильными и властными людьми, потому вельможи опасались слишком уж зарываться. Потом Гарольд пропал, на трон взошел Хилобок, и началась настоящая битва за власть. Конечно, не в прямом смысле — никто не выходил с копьем и мечом против соперника. Использовали более тонкое оружие — интриги, доносы, обман. В крайнем случае — яды и наемных убийц.

— А как ты вообще оказалась при дворе? — заинтересовался я. — Твои родители — придворные?

— Я… — Ведьма замялась, но все-таки ответила: — Дело в том, что я сирота. Отца своего я не знаю, мама никогда не говорила, кто он. Возможно, он был из низкого сословия, и мама — придворная дама, любимая фрейлина покойной жены Гарольда — стыдилась подобной связи. Она умерла от болезни, когда мне было пять лет, и меня взяла в воспитанницы ее подруга, тоже фрейлина. Она учила меня всему, что положено знать придворной даме, брала с собой во дворец. Там однажды Морган и обратил на меня внимание. Ни моя покровительница, ни я, разумеется, не знали, что у меня есть дар ведьмы, — сила во мне тогда еще спала, но Морган ее учуял и взял меня в ученицы. Я хорошо училась, совершенствовала мастерство и постепенно стала понимать, что магией при дворе занимаюсь я, а Морган все свое время посвятил интригам. Это борьба за власть так сильно его изменила — даже внешне. Моргана пытались убить много раз. Ногу ему чуть не отрубил секирой наемный убийца, подстерегший мага ночью на улице. С тех пор нога стала короче и плохо сгибается. Потом в его спальне обрушили потолок, и он пролежал под камнями почти двое суток, пока разбирали завал. От этого у него голова такая сплюснутая. Ну и, конечно, несколько раз попытались отравить. Он всегда находил противоядия,