Весны не будет - Алексей Гордионок

— Вертушка – это правда?!

— Да… она прилетает раз в неделю с припасами… плюс-минус день… может, с задержкой из-за непогоды прилететь! Они действительно забирают детей! Наша задача была вывезти детей из этого сектора, остальное не наши проблемы…

— Откуда у гражданских оружие?!

— Точно не помню… знаю, что вроде здесь был склад с оружием и очень слабенький гарнизон, в котором оставалось несколько человек… Оружие должны были вывезти, но не успели… Ввиду беспорядков гражданские захватили горнизон забрали оружие… Видимо, по этой причине сказали, что они опасны…

— Почему-то я тебе не верю.

— Это правда… всё что знаю, я рассказал… командир точно знает больше… тебе… следует поговорить… с ним… — Говорить ему становилось всё тяжелее, и я решила помочь ему.

— Не бойся. Всё будет хорошо. С Максом я тоже поговорю.

— Ты…?! -—в его глазах было большое удивление, но он не успел договорить, потому что я протолкнула нож до конца. Его взгляд застыл в этом положении.

С ним было покончено. Оставшиеся двое чудиков ни о чём не знают и это хорошо. Я рада, что мы разделились. Теперь нужно было поговорить с девочкой.

Я вошла в комнату, в которой она ушла, но её здесь не было. Осмотревшись по сторонам, я всё также не видела её.

— Оленька, ты где? – тихонько позвала я её. – Выходи, я не собираюсь обижать тебя.

Действительно… тётенька которая только же завалила взрослого дядю ножом, а её папу этот дядя пристрелил – о каком доверии речь?! Наверное, я бы тоже спряталась и не высовывалась, окажись в такой ситуации, и постаралась бы вообще не контактировать с таким взрослым. С другой стороны, а что ей ещё делать? Ей некуда пойти и не к кому, а если остаётся одна – погибнет.

— Эй, красавица… Оля… выходи, я честно тебя не обижу. Вот смотри… — я откинула винтовку в сторону и подняла руки вверх. – Давай поговорим. Мы никуда не пойдём, пока ты не решишься. Я хочу узнать у тебя правду.

С балкона послышался шорох и закутанная в одежду, оттуда вышла эта маленькая девочка с грустными глазами:

— вы точно меня не обидите?

— Честное слово. У меня нет цели тебе навредить, я просто хочу поговорить с тобой. А потом ты сама решишь, оставаться тебе или идти со мной. Договорились?

— Ладно…

Она была красива: голубые глаза, волосы до плеч – отец явно о ней заботился. Не сказать, что одежда самая новая, но и не старая. Курта у неё была с цветочками, и лёгкая шапка.

— Скажи мне пожалуйста, как давно эти дяди в военной форме появились в вашем городе?

— Не знаю…

— Ты умеешь считать недели? Знаешь, сколько дней в неделе? – нужно было постараться её разговорить. Она ещё может не понимать, что такое недели.

Повертев головой в ответ, я поняла – будет сложно. Но девочка куда-то пошла, в другую комнату. Я пошла за ней.

Войдя в комнату, я увидела ужасное зрелище: окна заколочены фанерой и прикрыты матрацами; обои на стенах изорваны; лампа оторвана и в углу стоит маленькая кровать – видимо, на ней спала девочка. Но она повела меня не за этим, а показать календарь на стене.

— Двадцать пятое июля… что бы это могло значить? – пробубнила я себе под нос.

— Папа сказал, это важный день. Он сказал: «это день, когда они вторглись в наши дома…», и всегда с грустным лицом смотрел на это число. Он мне не говорил почему.

— Я поняла. Это, видимо, день первой экспедиции, которую сюда отправили… А ты помнишь, что здесь происходило?

Девочка кивнула.

— Да… Много людей кричали… были слышны повсюду «хлопки»… много «хлопков», — под хлопками, она имела в виду выстрелов, — было страшно… Папа взял ружье, выбил стекло и делал «хлопки» через него… Я не видела, потому что спряталась в другой комнате под столом… Через сколько-от времени всё затихло, папа сказал, что нас больше не побеспокоят. А сейчас пришли вы и папа… папа… — девочка начала всхлипывать, потому что была сильно расстроена. Я постаралась её успокоить.

— Тише, тише… всё будет хорошо, — говорила я ей, прижимая к себе. – Я тебя не брошу, слышишь? Мы отсюда выберемся.

Сейчас я думала, что надо встретиться с остатками нашей команды и объяснить, что произошёл несчастный случай и нам пора возвращаться в часть. Эти двое бродили по соседнему дому и я слышала выстрелы. Одно из двух: либо они оба мертвы, либо кто-то всё ещё на ногах. Я, конечно, хотела бы второй вариант, чтоб было легче… но, наш командир может этого не понять. Он же упертый как баран, попробуй что-то вдолби ему в голову…

У нас был один большой минус в этой операции – отсутствие раций. Это вдвое упрощает процесс связи, когда команда занята одним делом. Но в нашей ситуации была договорённость, в течение определённого времени выйти на связь.

Я не пошла дальше на поиски детей, эта цель была мне больше неинтересна. Как бы я ни хотела — всех не спасти. Те, кто остался здесь это их проблемы, я не собираюсь больше играть роль няньки. У меня есть маленький человек, которого я должна спасти, остальные в их счёт не входят.

В ожидании пока вся команда соберётся, у меня появилось много вопросов к нашему странному «командиру», и не только вопросов, но и ещё желания – желания отсечь его тупую голову! Но для начала, мне нужны ответы.

Пока мы и стояли и Олей и ждали остальных, успели набежать тучи и вновь поднялся сильный ветер. Мы уже начали замерзать и я хотела уехать без них, как увидела, что эти двое ползут… Можно сказать, в прямом смысле, так как «слащавый» тащил своего напарника, а рядом с ними шёл мальчик. Я сказала Оле сидеть на снегоходе и ждать меня, а я сейчас помогу вот тем дяденькам прийти к нам.

Подойдя