Русь. Строительство империи 6 - Виктор Гросов

тоже. Да и Оттон туда своих системщиков вроде не засылал, по крайней мере, Вежа молчала. Главная проблема там была — жирные бояре, которые то на ляхов косились, то сами себе на уме были. Но именно на них я и делал ставку.

Расчет оказался верным. Ратибор со своим отрядом, маячивший на границе, действовал на туровских лучше всяких уговоров. Одно дело — слушать байки про далекого киевского князя, другое — видеть каждый день на своей меже сотни три угрюмых, до зубов вооруженных мордоворотов, чей командир — медведь в человеческом обличье — явно не шутки шутить пришел. Это отрезвляло.

Плюс сработала и моя «информационная артиллерия». Гонцы с грамотами, бродячие гусляры, купцы — все несли весть о силе Руси, о разгроме древлян, о щедрости нового Великого князя к верным и его беспощадности к врагам. А главное — о выгоде. О том, что Днепровский путь снова открыт, торговля идет, пошлины для своих — божеские. А Туров-то как раз на торговых путях стоял, и тамошние бояре, при всей своей спеси, считать барыши умели не хуже новгородских или киевских. Перспектива снова возить товары на юг без помех, да еще и под защитой сильной руки из Киева, оказалась куда привлекательнее туманных обещаний вечно мечущегося польского князя Мешко.

Ляхи, кстати, тоже подсобили, сами того не ведая. Их недавние шуры-муры со Сфендославом, а теперь и эти неясные телодвижения у границ Галича, о которых шептались купцы, — все это вызывало у туровских бояр законное подозрение. Они прекрасно понимали: свяжешься с Мешко — сегодня он тебе друг, а завтра нож в спину воткнет или потребует таких уступок, что сам не рад будешь. Ляхи всегда себе на уме были.

В общем, звезды сошлись как надо. Туровские бояре, взвесив все «за» и «против», решили, что синица в руках — то есть стабильная торговля и защита под рукой Киева — лучше журавля в небе в виде сомнительных союзов с поляками или независимости, которую все равно не удержать. Они сами начали давить на своего князя, который, похоже, особой прытью и волей не отличался. Мол, хватит вилять хвостом, пора определяться, пока Великий князь Антон терпение не потерял и не прислал вместо Ратибора всю свою рать.

Долго их уговаривать не пришлось. Уже через несколько дней после получения вести от Глеба ко мне явились туровские послы. Не те хитрозадые бояре, что с ляхами шептались, а люди посерьезнее, видать, посланные самим князем под давлением большинства. Разговор был короткий. Они выразили готовность признать мою верховную власть. Я, в свою очередь, подтвердил свои обещания: Туровское княжество входит в состав Руси, но сохраняет внутреннее самоуправление, местный князь становится моим наместником, платит умеренную дань в киевскую казну и обязуется поставлять воинов по первому требованию. Торговые пути для них открыты, защита от внешних врагов гарантирована. Все честно.

Ударили по рукам. Бумаги подписали тут же, без проволочек. Туровские отбыли, довольные, что все обошлось малой кровью и даже с выгодой для них. А я остался с чувством… ну, не то чтобы эйфории, но удовлетворения. Еще один кусок земли под моей рукой. Еще один шаг к объединению Руси.

И тут же Вежа подтвердила успех привычным системным сообщением:

«Внимание, Легат! Туровское княжество вошло в состав ваших владений на правах наместничества. Получено +7000 очков влияния».

О как. Неплохо.

Казалось бы, можно было выдохнуть. Западный узел потихоньку распутывался. Туров — наш. С Владимиром разберемся. С ляхами — договор. Но не зря говорят: не радуйся раньше времени. Только я успел прикинуть, куда бы эти семь тысяч пристроить, как явился гонец от Ратибора. Запыленный, взмыленный, видно, гнал коня без передышки.

— Княже! Срочное донесение от воеводы Ратибора!

Я взял свиток. Развернул. Строчки-руны короткие, рубленые, как удар топора:

«Наблюдаем движение у границ Галича. Отряды ляшские. Небольшие, но конные, дозоры. Ведут себя настороженно. Проверяют посты. Пока не лезут. Докладываю».

Ляшские отряды. У границ Галича. Который Мешко только что клятвенно признал моей землей. Вот тебе и «доброе соседство»… Что это — разведка боем? Прощупывание обороны? Или этот хитрозадый поляк уже готовит какую-то пакость? Вопросы повисли в воздухе, неприятно холодя затылок. Передышка на западной границе, похоже, была очень недолгой.

Вот же сука, Мешко этот… Ляшская твоя душа немытая! Только вчера его посол тут распинался про «доброе соседство» и «вечный мир», а сегодня его псы уже у границ Галича зубы скалят. Договор еще чернилами не просох, а он уже его подтирать собрался? Или это не он? Может, какой-нибудь его воевода ретивый решил свою игру сыграть, пока князь далеко? Да черта с два! В такие игры без ведома князя не играют. Значит, Мешко сам мутит. Прощупывает. Смотрит, как я отреагирую. Проглочу — значит, слабак, можно и дальше лезть. Отвечу жестко — может, и притихнет на время.

Передышка, значит, кончилась, толком не начавшись. Ну что ж, сам напросился.

Тут же велел писца кликнуть. Диктовал, не выбирая выражений. Грамоту князю Мешко Польскому. Коротко и ясно. «Князь Мешко! Дошло до меня, что люди твои вооруженные у границ Галича шастают, землю мою топчут, покой нарушают. Земля Галицкая — Русь, и ты сие признал да клятву дал. Слово княжеское — не дым. Спрашиваю тебя: что сие значит? Чья воля — твоя или твоих псов безродных? Жду ответа скорого и ясного. Не дождусь — пеняй на себя. Великий князь Руси Антон». Пусть читает и думает. Намек более чем прозрачный: еще одно такое движение — и наш «вечный мир» лопнет, как пузырь на воде. Гонца самого быстрого — и пусть скачет, не жалея коня.

Но одними грозными письмами сыт не будешь. Ляхи — соседи беспокойные, да и не только они. Степняки на юге, немцы на западе, еще черт знает кто может вылезти. Границы у державы моей теперь — ого-го какие, за всеми не уследишь. Нужна сила быстрая, мобильная. Чтобы не ждать, пока вся рать соберется да до нужного места дойдет, а иметь под рукой отряды, способные метнуться туда, где запахло жареным, — разведку провести, набег отбить, гарнизон поддержать.

Позвал Илью Муромца. Он как раз вернулся с пепелища Искоростеня, где размечал место под будущий острог. Вид у него был деловой, хоть и уставший.

— Илья, дело есть. Важное, — сказал я. — Победы мы одерживаем, земли собираем. Но враг не дремлет, по границам шастает. Нужны нам не только крепкие стены да пешие полки.