Крест за Базарджик - Андрей Владимирович Булычев

Чрезмерная уверенность в благополучном исходе осады Шумлы сыграла против русской армии. Двадцать седьмого июня граф Каменский 2-й получил известия, что с юга, издалека, идёт большой отряд турок, сопровождающий караван с провизией и фуражом. На его перехват был выслан отряд кавалерии под началом генерал-майора Войнова. Посчитав это достаточным, южную осадную сторону усиливать не стали. Первого июля на одной из многочисленных второстепенных дорог дозор казаков наткнулся на сильно набитый след. Помимо привычных оттисков от конских копыт, были различимы более широкие и плоские следы с характерными вмятинами двух пальцев, разделённых выемкой.

– Ваше превосходительство, это верблюдов отпечатки, – докладывал Войнову казачий сотник. – Мы их хорошо по Сальским степям знаем. И следы от колёс ещё видны, и с широким, и с более узким ободом. Похоже, самые разные повозки в караване ехали, и много.

– Говоришь, совсем свежий след? – поинтересовался, хмурясь, генерал. – Как полагаешь, сколько часов ему?

– Опытные казаки из охотников говорят, что этой ночью караван проходил, – ответил сотник. – Поверх него след конного отряда, вот он, похоже, под утро уже проследовал.

– Должно статься, заслон, – предположил командир Стародубовского полка. – Александр Львович, в погоню нужно, упустим турок.

– Седлать коней! – скомандовал Войнов. – Казачий полк идёт авангардом. За ним уланы, потом драгуны. Трубачам трубить тревогу!

Русский отряд устремился за обнаружившими след казаками. Вскоре, выйдя с равнины в заросшие лесом предгорья, на одной из лесных дорог обнаружились хорошо заметные отпечатки множества копыт, идущих в сторону крепости. Через три часа погони авангард достиг южных предместий. Каравана не было, на рассвете он успел зайти в Шумлу. Несколько упущенных часов – и бреши в осадной линии южной стороны стоили целого года кампании. Гарнизон крепости, обеспеченный провиантом, уже не помышлял о её сдаче. К тому же поступили сведения о выдвижении со стороны Константинополя ещё одной полевой армии турок. Блокировать Шумлу и в то же время штурмовать Рущук значило обречь себя на относительную слабость в обоих пунктах. Граф Каменский 2-й решил резко изменить первоначальный план кампании. Он отказался от взятия Шумлы и, забрав большую часть сил, отправился на помощь к генерал-лейтенанту Зассу в Рущук, предполагая занять его и уже потом идти к Балканам. Корпусу Каменского 1-го предписывалось отойти от Шумлы и встать на укреплённых позициях в качестве заслона, ведя при этом наблюдение за черноморской Варной и за южным направлением, откуда ожидалось появление армии турок.

Отряд под командованием генерал-майора Войнова был отправлен в Козлуджу, откуда он мог действовать как против Шумлы, так и Варны.

Глава 5. Июльское, второе сражение за Шумлу

– Удачно, что мы с наскока эту крепость взяли, – порадовался, задавая сено своему и командирскому коню, Клушин. – Эдак-то оно, конечно, хорошо квартироваться, когда над головой крыша есть, а вот лифляндцы сейчас под Шумлой в поле бедуют, говорят, недавний ливень все припасы у них промочил, сухари в кашу, а потом на жаре разопрели, и все плесенью, словно волосами, покрылись. Есть невозможно.

– Вона чего-о, это, небось, поэтому вчерась приезжали, – протянул выгребавший навоз из стойла Медведев. – А я-то думаю, почто это они у нашего полкового командира чуток побыли и потом к складам нырк. Глядь, и уже со вьюками обратно пошли. Видать, Фома Петрович сжалился, помог этим лифляндцам.

– Ну а чего не помочь, когда есть чем, – произнёс, пожимая плечами, Архип Степанович. – Драгун драгуну словно брат, а уж с лифляндцами у нас особливая приязнь, не раз они нас выручали. Ты, Андрейка, ещё старую подстилку выгреби, конь – он не любит прелое. Тихо-тихо, не балуй! – Он оттолкнул морду Янтаря. – Мундир спачкал мне, озорник! Разбаловал тебя хозяин, всё сухари али яблочко по карманам ищешь.

– Степанович! Архип Степанович! – донёсся крик из хозяйского дома.

– О-о, их благородие меня зовёт! – Клушин вскинул голову. – Убирайся, Андрейка, а я Янтаря к господину прапорщику повёл.

Сбор командиров Стародубовского драгунского полка проходил на главной крепостной площади. Фома Петрович проехал вдоль шеренг, внимательно оглядывая каждого офицера. Некоторым делал замечания. Третьему эскадрону повезло, начальственный глаз ни за что не зацепился, и гроза прошла мимо.

– Я думал, он меня сейчас точно отчитает, – произнёс, провожая взглядом полковника, Димка. – У меня-то на мундире три прорехи вкривь и вкось зашиты. Ну что поделать, если денщик безрукий. Тебе-то хорошо, у тебя Клушин рукастый, да и глаз командирский за серебро Георгия и Анны цепляется. Отдай мне Архипа на недельку, а? А я тебе халат трофейный за это подарю?

– Не-а, – отказался Тимофей. – Сам свой халат в жару таскай. Денщик есть нестроевой чин, закреплённый приказом полкового командира лично за офицером, и передаче другому офицеру без особого приказа не подлежит.

– Зануда ты, Тимоха! – буркнул Димка. – Друг называется. А мне страдай и мучайся на построениях.

– Марков, Гончаров, хватит в строю болтать! – рявкнул Копорский и показал прапорщикам кулак.

– Господа офицеры! – меж тем проехав шеренги, начал свою речь Фома Петрович. – Все мы являемся лицом нашего доблестного полка, и, глядя на нас, берут пример со своих командиров и нижние чины. И тут важно соответствовать высокому статусу офицера и дворянина. Поэтому устраняйте все замечания в своём внешнем виде, в мундирах и амуниции. При получении же повторных будьте готовы к штрафной записи в своём формулярном списке и тогда уж не жалуйтесь, что у вас не идёт карьера и обходят в чинах более молодые. Впереди у нас весьма радостные события, о коих я могу вам сейчас сообщить. Командующий нашим корпусом граф Каменский Сергей Михайлович именным указом императора всероссийского Александра Первого за предводительство над войсками, взявшими турецкую крепость Базарджик, произведён в чин генерала от инфантерии и удостоен Военного ордена Святого Великомученика и Победоносца Георгия третьей степени. Указом государя от тринадцатого июня сего года за отличную храбрость и усердие, оказанные при штурме Базарджика, штаб- и обер-офицерам корпуса графа Каменского, принимавшим участие в штурме, будут жалованы особые золотые знаки отличия в виде креста на георгиевской ленте, а всем нижним чинам – серебряные медали. Также участникам сего славного дела объявляется особая монаршая благодарность! Ура, господа!

– Ура! Ура Ура-а-а! – ревел восторженно строй.

– Война продолжается, и место унынию не должно быть в наших сердцах, – наставлял своих офицеров полковник. – Вот-вот уже падёт Рущук, и мы продолжим наступление на юг. О том и донесите до своих драгун. Приободритесь и готовьтесь к новым победам!

– Видно, не всё так гладко у нас в Румелии, коли