Протокол: Новый Архимаг 4.0 - Кирилл Геннадьевич Теслёнок

Столб иссиня-черной, пожирающей свет энергии ревел, устремляясь в затянутое тучами небо.

— Похоже, мы все-таки опоздали на вечеринку, — пробормотал Раскат, но в его голосе не было и тени сарказма. Только бесконечная усталость.

И в этот момент столб энергии дрогнул. Он скрутился в гигантскую струну, а затем с беззвучной, но ощутимой всем телом ударной волной взорвался изнутри. Четыре точки, четыре сгустка чистого света вырвались из эпицентра и ракетами устремились ввысь. Три были ослепительно-золотыми, словно осколки солнца. Четвертая — иссиня-черной, холодной и глубокой, как бездна космоса.

Они не просто летели. Они рвали ночное небо, оставляя за собой не дымные следы, а инверсионные шлейфы искаженного пространства. Асфальт под бронетранспортером пошел рябью.

— Что за… — Кайман, самый молодой в отряде, прижался лицом к смотровой щели.

Его крик заставил всех посмотреть в сторону. Одна из патрульных машин, стоявшая у оцепления, вдруг медленно начала скользить, заваливаясь боком… скользить вверх по стене соседнего здания. Ее колеса беспомощно вращались в воздухе, а мигалка продолжала бросать синие отсветы на кирпичную кладку. По которой она теперь ползла, как гигантский неуклюжий жук.

В небе гремела безумная, беззвучная битва. Золотые кометы гонялись за синей, выпуская тонкие, как иглы, лучи света. Синяя точка уворачивалась с немыслимой грацией. Ее ответные выпады напоминали темные провалы, которые, казалось, вырезали куски из самой реальности.

Один из золотых лучей ударил в крышу небоскреба в паре кварталов от них. Стекла витрины на первом этаже разлетелись на тысячи осколков. А следом за ними, последовательной волной, вдребезги разлетелись стекла на всех остальных этажах…

Само здание небоскреба уцелело.

И тут заиграла музыка.

Она не шла из динамиков или раций. Звук просто возник в воздухе, внутри броневика, в головах у бойцов. Пульсирующий, синтетический бит, в который были вплетены семплы кошачьего мяуканья и мурлыканья. Сверху на этот ритм ложилась какая-то ломаная, неземная мелодия.

Это было кошачье техно. Саундтрек к концу света, написанный безумным диджеем для вечеринки в дурдоме.

— Что это?.. Что это, мать твою, за музыка? — прохрипел Кайман, его руки мелко дрожали.

Раскат не смотрел на аномалии. Он откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза под шлемом, слушая нелепое техномяуканье.

— Кайман, — его голос был абсолютно спокоен, почти медитативен. В нем слышался фатализм человека, который уже видел все и ничему не удивлялся. — Запомни этот звук.

Кайман лишь промычал что-то нечленораздельное. На его глазах патрульная машина наконец сорвалась со стены и с оглушительным грохотом рухнула на асфальт,

— Это саундтрек того, как верхушка делит дивиденды, — продолжил ветеран. — А мы для них — просто фон. Громкий, иногда мешающий, но всего лишь фон.

Четыре точки в небе сделали последний, головокружительный вираж. Они пронзили низкие, подсвеченные неоном облака и исчезли. Мгновенно. В тот же миг жуткая музыка оборвалась. Аномалии прекратились. Все снова стало обычным. Почти. Только разгромленный клуб и десятки трупов внутри напоминали о том, что это не было сном.

Раскат открыл глаза и медленно покачал головой.

— Ладно, — произнес он с тяжелым вздохом. — Теперь можно и за работу. Пошли подтирать.

— А может быть… — неуверенно произнес Кайман. — Ещё минут на тридцать опоздаем?

Глава 22

Мы могли бы заключить сделку

Небо над ночным городом взорвалось.

Три золотые кометы и одна иссиня-черная тень пронзили затянутое тучами небо. Они не летели — они рвали само пространство, превращаясь в размытые, пульсирующие сгустки чистой мощи.

Внизу, под ними, неоновые огни реклам и потоки аэрокаров превратились в смазанный, абстрактный узор. Они неслись сквозь хрустальные каньоны небоскребов с такой скоростью, что звук не успевал за ними, догоняя лишь оглушительным, запоздалым ревом.

— Поймать его! Окружить! — ледяной голос Сокола прозвучал не в воздухе, а прямо в головах у его союзников. — Лиса, слева! Волк, дави массой! Не дайте ему уйти в нижние уровни!

Три золотых хищника работали как единый, безупречный механизм. Сокол вел атаку, выпуская тонкие, как иглы, лучи концентрированной энергии. Те прошивали пространство, пытаясь запереть черную тень в золотую клетку. Серебряная Лиса двигалась с немыслимой грацией, заходя с фланга. Ее тело оставляло за собой мерцающий серебряный росчерк. Она была скальпелем, ищущим брешь в обороне. А Волк… Волк был тараном. Рычащим метеором, который просто пер напролом, разгоняясь до сверхзвуковой скорости. Его целью было сбить, смять, уничтожить.

А Ярослав? Ярослав играл.

— Скучно, — прозвучал его ленивый, насмешливый голос в сознании каждого из троицы. — Детишки, научившиеся зажигать спички, решили, что могут управлять огнем. Какие же они милые в своем высокомерии.

Черная тень, в которую он превратился, танцевала между золотыми лучами. Она словно не уворачивалась, а просто игнорировала их. Он нырнул вниз, в плотный поток левитирующих аэрокаров. Сокол и Лиса пронеслись в миллиметре от крыши пассажирского лайнера, вызвав панический визг сирен.

— Он играет с нами! — прорычал Волк, меняя траекторию и устремляясь наперерез.

— Не поддавайся на провокации! — приказал Сокол. — Держи строй!

Слишком поздно. Ярослав резко взмыл вверх, прямо навстречу гигантской голографической рекламе лапши быстрого приготовления. Огромный анимешный кот с аппетитом поглощал из миски светящиеся макароны. Ярослав пролетел сквозь кота, но не насквозь. Он схватил из голограммы одну из виртуальных лапшичек. Огромную, метров пять в длину, светящуюся. И по логике совершенно нематериальную.

И швырнул ее прямо в Волка.

Голографическая лапша, конечно, не причинила ему вреда. Но… она с оглушительным цифровым «ЧПОК!» облепила его лицо, на мгновение полностью закрыв обзор.

— Ах ты, мразь! — взревел Волк, в ярости разрывая виртуальную еду.

Этой секунды хватило. Ярослав, сделав изящный пируэт, ушел от атаки Лисы и оказался прямо за спиной у Сокола. И несильно, почти по-дружески, толкнул его. Прямо на траекторию несущегося Волка.

Раздался оглушительный удар. Два аристократа S-класса, два полубога этого мира, столкнулись в воздухе, как два грузовика. Сноп золотых искр, ругань, потеря высоты.

Ярослав завис в воздухе, глядя на эту кучу-малу.

И тут… опять заиграла музыка.

Пульсирующий, идиотский, синтетический бит, в который были вплетены семплы кошачьего мяуканья и мурлыканья. Кошачье техно. Оно возникло ниоткуда, заполнив собой эфир, головы аристократов и ближайший радиодиапазон.

— Опять? Что это за мерзость⁈ — взвизгнула Лиса, ее идеальная концентрация дала сбой. — Откуда этот звук⁈

— Нравится, детишки? — усмехнулся