Княжич - Николай Михайлович Ярыгин

– Мефодий, ты хоть понял ценность своего ученика? – спросил ректор наставника, когда за Дмитрием закрылась дверь.

– Да я давно это понял, сильный маг будет.

– Наш артефакт портала создавали пять, пять мастеров две недели, при этом они не смогли сделать его более меньших размеров, вот и получился он таким большим, а прыгнуть можно лишь на десять верст. А этот мальчишка носит его на шее как медальон, снял, бросил – и ты за сорок миль! Правда сочетание рун на его артефакте другое. Давай, Мефодий Петрович, собирайся на полигон, испытаем эту штуку и все проверим, – потряс ректор артефактом. – Эх, жаль только, чувствую, уйдет он от нас по весне.

Подойдя к медблоку, Дмитрий столкнулся с Ильгой Шуйской, как всегда в окружении своей «свиты». Остановившись и улыбнувшись ей, он спросил девушку:

– Ну как ты, отошла от вчерашнего?

Каково же было его удивление, когда та фыркнула, глядя на него как на пустое место:

– А вам, княжич, какое до всего дело, вы куда-то шли, так и идите своей дорогой, и мне не загораживайте, – ответила та и прошла мимо, обдав запахом притираний и цветочными ароматами.

Идущий за ней парень в расшитом жупане и шляхетской магерке с пером, попытался резко толкнуть Дмитрия плечом. Но тот, хоть и был обескуражен поведением девушки, успел среагировать. Парень, вложившись в движение, провалился, а Дмитрий ему еще и ногу подставил на автомате. Как славно тот упал прямо во весь рост! Правда, тут же вскочил, поливая Дмитрия польской бранью и брызгая слюной. Шуйская и все, кто следовал вместе с ней, остановились и принялись смотреть, что будет дальше. А Дмитрий демонстративно отряхнулся, словно поляк забрызгал его слюной, и, спокойно глядя ему в переносицу, улыбнулся.

– Wzywam cie na podjedynek?! – заорал тот наконец, потом, оглядевшись вокруг, произнес уже на русском:

– Я, Всеволод Ошнивецкий, вызываю тебя на дуэль, выбор оружия за тобой, – уже более спокойно произнес он.

– Да мне все равно, – ответил со злостью Дмитрий, – ты как, шляхтич, умереть хочешь, от сабли или от заклинания?

– Я закончил Венскую магическую академию, – задрал поляк подбородок и подбоченился.

– Ну а в русской магической академии закончишь жизнь, – усмехнулся Дмитрий, которого накрыла холодная ярость. Во-первых, от неожиданности того, что произошло, и от очередной женской подлости.

– Бьемся через два часа, площадка за библиотекой, – решил наконец его оппонент, – на саблях.

– Как скажешь, – пожал Дмитрий плечами, и они разошлись.

«Как же быстро она пришла в себя, даже слишком быстро, просто обалдеть, вот же коза. А вчера так трусила да жалась ко мне, да уж», – думал он, ошеломленно глядя ей в след. Постояв так какое-то время, он тряхнул головой, словно прогоняя дурные мысли, и отправился дальше на осмотр к Серафиме Юрьевне Скуратовой. А то ведь через два часа дуэль, стыдно будет опоздать, а сколько там его продержит Скуратова, неизвестно.

Через два часа он стоял в чистой косоворотке, подпоясанной наборным пояском, с накинутым на плечи воинским теплым плащом, подшитым шкурой волка, и шапкой от воинского же обмундирования. В академии была запрещена дуэль белым оружием – хочешь дуэль, пожалуйста, но магическую и под присмотром преподавателей. Все об этом знали, почему этот Ошнивецкий выбрал сабли, неясно. Хотя, здраво размышляя, – не силен он в боевой магии, и образование у него уже есть, как слышал Дмитрий, в основном бытовое. А вот в боях на саблях Польша всегда славилась сильными бойцами, вот парень и решил, что тут он может переиграть Дмитрия. Ну что же, вольному воля, как говорится, обоих могут выгнать из академии, нарушение прямого указа ректора. Дмитрию вроде бы и терять было нечего, хотя он выбирал, мог бы и настоять на магическом бое, зачем отдал выбор другому. Но что выиграет он – что так, что так – сомнений у него не было, но и дурного шапкозакидательства тоже.

Вот и соперник показался, не опоздал. Дмитрий покрутил сабли, разминая кисти. Сш-ш-ш, зашипел воздух, разрезаемый лезвиями. Оба бойца скинули теплую одежду, оставшись в легких рубашках. По отмашке одного из зрителей, взявшего на себя роль распорядителя, стали сближаться. Затем пошли по кругу, сторожа движения друг друга. Первым решился на атаку поляк, он вообще себя вел так, как будто уже выиграл схватку. Звон столкнувшихся лезвий – и бойцы отпрянули друг от друга, на щеке поляка красовалась длинная, набухающая кровью полоса. Зрителей каждую минуту только прибавлялось, поляк, раздосадованный неудачей, снова ринулся в атаку, снова звон сабель, и вновь противники отпрянули друг от друга. На другой щеке поляка красовалась такая же, как и на первой, отметина. Видно было теперь, что он растерян, и даже испуг мелькал в его глазах.

– Может, хватит, – сказал Дмитрий, – я думаю, ты уже получил удовлетворение.

– Нет, бой до смерти, бейся, если ты не трус.

Дмитрий посмотрел на поляка, как на недоумка, и, крутнув в руках сабли, пошел вперед. Зрители, окружившие площадку, на которой сражались бойцы, поняли, что сейчас за поляка возьмутся всерьез. Сабли в руках Дмитрия превратились в гудящий сверкающий круг. Поляк попятился, понимая, – попади он в этот стальной вихрь, и его нашинкуют, как капусту перед засолкой. Даже некоторые зрители отшатнулись. Мгновение – и сабля поляка, жалобно звякнув, была выбита из рук, а сам он непонятно как оказался сидящим на пятой точке. Не отводя взгляда расширившихся от ужаса глаз, он следил за медленно приближающейся к его горлу саблей.

– Ну вот и все, ты труп… Ладно, живи и старайся не попадаться мне на пути, – сказав это, Дмитрий чиркнул немного по горлу своего противника и, увидев выступившую из пореза кровь, повернулся и не спеша пошел к своим вещам.

Вот только нормально пройти не смог, правый сапог, на совершенно чистой площадке, где не было ни снежинки, вдруг поехал в сторону. И Дмитрий, поскользнувшись и потеряв равновесие, чуть не упал, даже пришлось опереться на одну руку, держащую саблю. В это время там, где только что находилась его голова, мелькнула сабля поляка. Вот не зря Дмитрий столько занимался и развивал свое тело. Не пытаясь удержаться на ногах, он упал, немного развернувшись при падении, и ударил саблей стоящего за его спиной поляка. Услышал вой и краем глаза увидел, как тот падает. Дмитрий встал и посмотрел на лежащего и держащегося за почти перерубленную ногу Ошнивецкого.

– И после того, как ты попытался меня убить со спины, ты считаешь себя рыцарем? Мне следовало бы отрубить