Предречение - Артем Барабашкин

не пользуюсь популярностью у штабных генералов, а именно они сейчас контролируют ситуацию. На праздник Осеннего солнца в город прибыло пять генералов. Если они не поддержат Росса, бунту не бывать. Если поддержат, то изменить ситуацию не сможет никто.

– Но… как? Как, вы могли допустить такое, Первый генерал?

– Капитан! Не забывай, с кем говоришь. Это сложнее, чем тебе представляется. Я не знаю, зачем ты мне все это рассказал, но подозреваю, ты хочешь моего совета.

– Мне не нужен совет, мне нужны ваши действия.

– Ты ждешь приказа, капитан, – Гроу отвернулся к окну, всматриваясь в закат. – Так легче. Не надо думать, не надо выбирать. Первый генерал дал приказ, ты действуешь. Но я дам тебе совет. Не лезь в дело с Россом. Держись нейтралитета, как я. Если победят мятежники, мы не выступали против них. Если победит правительство… добьем оставшихся предателей.

– Это низко.

– Это нам на пользу, – Гроу тяжело вздохнул. – Делай что хочешь. Твое участие ничего не изменит, капитан. Ты слишком маленькая фигура в игре Росса и его покровителей. Я даже не знаю, зачем они вовлекли тебя во все это. Людей у них и без тебя достаточно.

– Покровителей?

– Ему кто-то помогает. У них много ресурсов и шпионы на всех уровнях вертикали имперской власти. Эти люди действуют, скорее всего, из Альянса.

– Альянс собирается воспользоваться ситуацией и напасть?

– Не все так просто. Ты неглупый человек, Тони. И преданный. Ты пришел ко мне, значит, ты не симпатизируешь мятежникам. Но зря ты это сделал. Мой тебе совет – не иди против Росса. Никому больше не рассказывай о том, что знаешь. А о нашем разговоре Росс узнает, будь уверен.

– Спасибо за совет, генерал, – сказал Тони, поднимаясь со стула. – Но придерживаться нейтралитета я не собираюсь. Вы трясетесь за свою жизнь, но на кону судьба существования государства. Как не была мала моя роль, она будет сыграна и повлияет на правила игры.

– Сомневаюсь, капитан, сомневаюсь. Не все люди вершат судьбы империй. Кого-то ждет участь валяться в канаве с перерезанным горлом.

– Я вас понял, генерал.

Тони спустился в гвардейскую столовую. Он нехотя помешивал густую чечевичную похлебку, медленно жевал хлеб. Жужжала муха, иногда садясь на волосы капитана. Подобно этой мухе роились мысли и в его голове.

«Какой цинизм. Все забыли почему важна должность Первого генерала. Это должность человека исключительно преданного, того кто мог гарантировать послушание армии. Он должен был быть правой рукой императора, рукой заносящей меч над врагами Империи. Вместо этого он убеждает в необходимости нейтралитета, убеждает прислуживать тем, кто победит. Неужели Росс прав? Перемены неотвратимы. Такие люди как Гроу не должны становится Первыми генералами. Не должны».

– Я буду бороться! – Тони ударил кулаком по столу. Муха сорвалась с плеча капитана, начала нарезать круги над тарелкой. Тони тоскливо проводил ее полет взглядом. Она полетела в сторону открытого окна, на улицу, где уже сгущались сумерки.

Разбудил Тони один из придворных. Молодой парень передал записку.

– От кого, – Тони выругался и посмотрел на часы. Пять часов утра.

– В записке указано, – мотнул головой придворный и быстро ушел. «Опять записка. Что на этот раз? Конец света?» – подумал Тони, вытаскивая бумагу из тубы.

Ровным почерком написали: «Приходи в скромную комнату».

Тони рассмеялся. «Скромная комната – это придумать такое надо. Наверное, это про кабинет Джулианоса Скромного. Неужели это от Бартоломео?» – думал Тони, одевая штаны. Он плеснул в лицо воды и бесшумно покинул гвардейскую казарму. Капитан направился на третий этаж. Во дворце было безлюдно, лишь один придворный попался Тони по пути.

Остановившись перед дверью в кабинет императора Джулианоса, Тони хрустнул пальцами рук и вошел без стука. Бартоломео сидел в кресле и разглядывал ногти.

– Что хотел, дядя?

– У меня для тебя важные документы, – Бартоломео протянул Тони папку, до этого лежащую на коленях старого офицера.

– Что это? – спросил Тони, развязывая веревки на папке.

– Это доказательства, что генерал Сигмар Росс ответственен за массовую, насильственную скупку земли у бедняков, против которой он якобы борется. Именно он возрождает феодализм, который, как он декларирует, сам пытается остановить.

– И зачем ему столько земли? – с напускным спокойствием спросил Тони. От злости его пробивало на смех. Проклятый глаз опять дергался.

– Это известно лишь самому Россу. Через подставных лиц он связан не только со скупкой земли, но и с незаконным оборотом средств из казны. Он ведет теневые дела с Императорским банком. Доказательств мало, но они есть в папке.

– Угу, – Тони быстро просматривал столбики цифр и имен в бумагах банка, подтвержденные печатями. – Как ты достал эти документы?

– Мне помог один генерал, связанный с историей о готовившемся бунте. Он выступает за правительство, но на словах с Россом. Ему известно, что брат Росса, Алес, входит в руководящий совет Императорского банка. Все дела проходят через него. Дальше я нанял нужных людей, и они выкрали все документы из личного сейфа Алеса Росса. Среди них было много любопытного, но эти меня заинтересовали больше, – Бартоломео кивнул на документы в руках Тони.

– Весело, – ухмыльнулся Тони.

– И что же веселого?

– Да вообще вся эта история с революцией, справедливостью и верностью идеалам.

– Почему?

– Да так. Спасибо за документы, но дать им ход мы не сможем. Мало того что они нечестным путем добыты, так еще и Росс не даст себя арестовать.

– Я и не собирался использовать эти документы для обвинения. Всего лишь хотел доказать, что ты не на той стороне. Напрасно думаешь, что заговорщикам некому противостоять. Есть верные люди, но нас меньше, а чиновники в этой истории нам не союзники. Объединяться с чиновниками не станет ни один человек, который участвует в нашем движении.

– Сколько вас? – Тони гнул край бумажной папки.

– Это целое движение, Тони, оно существует уже давно. Мы называем его «Реставрация», так как стремимся восстановить старые порядки при дворе и во всей Империи. Мы хотим вернуть Империи величие, как было во времена императоров Дезмонда и Джулианоса. Нас пока немного, но каждый, кто узнает о планах Росса идет за нами.

– Ой, так ли это? И вообще, что за название – Реставрация? – зло ухмыльнулся Тони. – Вы что, в музее работаете? А как вы себя обзываете: реставраторы?

– Реставристы, – пробурчал Бартоломео. Его глаза пристально следили за реакцией Тони.

– Серьезно? – Тони хотелось хохотать. Ему страшно надоела перипетия этой истории. «Зря я не послушал колдуна-шерфа. Может он, что умное и сказал бы. Вряд ли, конечно».

– Уж лучше реставраторы. Хотя… ладно, – махнул рукой Тони. – Но я не думаю,