"Фантастика 21025-22". Компиляция. Книги 1-23 - Виталий Хонихоев

дала Аягаве выложиться на полную, показать все, на что она была способна. Кажется, это поняла и сама Аягава, которая просто сдалась, решив не дожидаться, пока Сумераги-тайчо не покажет свое раздражение этим процессом, развернув свои фантазии. Конечно, на стадионе, окруженная толпами зрителей и телекамер, Сумераги не имела возможности изнасиловать Аягаву, но в остальном — именно так и проходили все поединки с ее участием, предполагал Горо. Он как наяву видел стоящую напротив еще неизвестной Сумераги Тигрицу Майко, которая не сдавалась до последнего, применяя все, что только возможно. И как в конце концов она упала возле ее ног, и как Сумераги наклонилась к ней, чтобы … он помотал головой. Только хентайных сцен в голове не хватало!

— Знаете, что все это значит? — поднимает палец Кайя-чан. — Это значит, что Митсуи принесли Аягаву в жертву Сумераги. Как так можно со своими поступать?

— Сволочи, — всхлипывает Кеко-тян, — никто ничего с этой Сумераги сделать не может! Ладно мы, но Инквизиция! И «Антимагия» в тот раз тоже. Нам теперь только в Комкон обращаться.

— КомКон — международники, у них юрисдикция иная. — машинально поправляет своего стажера Горо: — не выйдет.

— Ах так! Вы все тут с этим смирились! А я вот — не могу! Не буду! — Кеко вскакивает на ноги, топает и убегает. Горо и Кайя-чан смотрят ей вслед. Горо думает, что Кеко-тян наконец поняла, с чем она имеет дело. Лицемерие. Ложь. Сильные становятся сильнее и используют слабых. Слабые терпят и верят во вранье о равенстве возможностей. Богатые покупают себе все, что захотят, ломают судьбы и захлебываются от того, что им больше нечего хотеть. Бедные хотят стать такими же и готовы продать душу за то, чтобы жрать в три горла и не знать чем занять себя, когда у тебя так много денег. Полицейские и преступники — это всего лишь фарс, две половинки одной и той же монеты. Сумераги просто живет на обоих сторонах монеты, она и орел и решка. И преступник и полицейский. Здесь, в этом городе — нет белого и черного. Есть только серое. Все оттенки серого. Здесь нет чистого и грязного. Есть только грязное. Все оттенки грязного.

И город умудряется измазать в себе даже таких чистых душой людей, как Кеко. И чем раньше она этой поймет и убежит отсюда — тем будет лучше.

— Чего-то она мрачная сегодня. — говорит Кайя-чан: — пойду-ка я за ней, пока она делов не натворила.

— А ты чего такая радостная? — бурчит Горо, зная, что Кайе-чан особой причины для радости не требуется. Такая уж она — птичка божия, которой заботы и горе чужды.

— А чего не радоваться? — отвечает вопросом на вопрос Кайя. — Сумераги-тайчо — не просто защитница, но и дочь Императора! Теперь дождаться, когда старый пердун кони двинет и вуаля — у нас новая Императрица! Тогда-то все и изменится. Кланам хвосты накрутят, полицию распустят нахрен и новых наберут. И вообще — да здравствует новая эра! Десять тысяч лет Сумераги-тайчо! Ладно, пошла я… — она забрала сумочку и уплыла вслед за Кеко.

Горо вздохнул. Всю ночь он и Кайя искали Кеко-тян. Ее не было дома, ее не было в участке, они проверили больницы и даже морги. Кайя прозвонила все гостиницы, которые были более-менее приличными и даже сходила в Веселый Квартальчик по салонам массажа, банным домикам и караоке. Ее не было нигде. Наверное, взяла билет в Токио, думает Горо. По крайней мере он на это надеялся, потому что альтернатива в этом городе серости и грязи — это сточная канава на окраине города. Он выкидывает окурок в ближайшую урну и снова достает пачку сигарет. Курение убивает, читает он на упаковке.

— Думаю, у курения нет шансов, — бормочет он, прикуривая от треснувшей пластиковой зажигалки, — не в этом городе.

— Горо-сан? — окликает его кто-то. Он оборачивается. Улыбается своей усталой улыбкой. Вот и смерть его пришла. Он наконец-то допрыгался. Перешел дорогу и нарушил все приличия. Он всегда гадал, как именно город заберет его жизнь и приколотит его голову на стену трофеев, но сейчас он понял — как. Напротив него стояла Всадница Сумераги, Артемида. Он знает ее почерк. Пуля в голову.

— Что же, вот и время мое пришло. — говорит Горо, и сплевывает, радуясь, что у него во рту все еще есть слюна. Значит — не пересохло горло перед неминуемой смертью. Значит, он все еще может взглянуть в глаза своей судьбе.

— У меня есть одна просьба, Артемида-сан. — говорит Горо, отбрасывая ненужную больше сигарету в сторону.

— Что? — хмурится Артемида. — Да, Горо-сан, конечно.

— Я хочу знать перед моей смертью, что вы нашли и покарали ублюдка по делу «68». — говорит Горо. — И не трогайте пожалуйста Кеко-тян. Она — светлая душа и не заслужила смерти.

— Что?! Откуда у вас такие дикие идеи, Горо-сан?! — округляет глаза Артемида. — Да я в магазин за продуктами выбралась ночью, эти проглоты все съели, а инквизиция решила у нас переночевать, а завтрак готовить не из чего.

— Кхм. — только сейчас Горо замечает большие пакеты в руках у Артемиды и стоящий неподалеку фургончик.

— Секундочку, — говорит Артемида и поворачивает голову к фургону, — эй, бездельница, занеси пакеты в машину, у меня тут встреча!

— Хай, Читосе-нээсан. — из фургона вылезает невысокая худая и мрачная девица в школьной форме и забирает пакеты из ее рук. — Может поедем уже? Я спать хочу.

— Это тебе наказание, — говорит Артемида, — чтобы ты прекратила в карты мухлевать.

— Да не мухлевала я! Ну, почти… эх… — девица исчезает за дверью фургончика.

— Совсем от рук отбилась. — жалуется Артемида. — Я бы ее выпорола, да только… есть там сложности. — она поворачивается к Горо.

— Так что у вас случилось, Горо-сан? Я же вижу, что у вас не все в порядке. Колитесь. — прищуривается она.

— Кеко-тян потерялась. — говорит Горо. — Я понимаю, что вы не в курсе кто это и что она для меня значит, но…

— Кеко, Кеко… А! Новая подружка Кайи? Такая, с прикольной стрижкой? Кайя рассказывала, что она и ее парень… Ой! Так вы, Горо-сан — ее парень?! Поздравляю.

— Артемида-сан, так вы знаете Кайю-чан? — Горо думает, что он должен уже перестать удивляться. Город большой, но в то же время — тесный. Все знают всех, а уж Кайю-чан знают даже те, кто не знает какой сейчас год, и кто у нас премьер-министр.

— Все знают Кайю-чан. — отмахивается Артемида. — Меня, кстати, зовут Читосе. А то вы