"Фантастика 2025-97". Компиляция. Книги 1-20 - Владимир Георгиевич Босин

года. Она приняла этот народ и всячески помогала супругу. Но при этом сильно тосковала по дому. Ей очень не хватало возможности побеседовать о своих женских горестях на родном языке. А тут появилась моя любовница, в которой Софья сразу признала землячку. В результате сейчас я практически лишился своей женщины, потому что Софья решила назначить Яну личной постельницей. Насколько я понимаю, эта должность повыше моей будет в дворцовой иерархии. Постельничий — это почти канцлер, ближайший к уху государеву. Думаю, что при дворе царицы эта должность не сильно отличается по смыслу.

Провожал Яну я как на фронт. Та плакала, я её успокаивал как мог, понимая, что возврата к прошлому нет. Да и, наверное, это к лучшему. Что светило моей Яне со мной. В лучшем случае, сытная должность управляющей и обеспеченная старость. А царица может обеспечить ей ещё и достойный брак и официальное положение. Она станет боярыней, да ещё и выбирать мужей для себя будет. Или я ничего не понимаю в этой жизни.

Без Яны дом опустел. И хотя я сказал девушке, что дом в её полном распоряжении, она так тут больше и не появилась.

К моему счастью, новый митрополит не торопился со мной тесно пообщаться, поэтому я получил разрешение удалиться для решения семейных проблем.

Это будет последняя ходка по воде в этом году. Резко похолодало, с неба сыпет ледяным крошевом, и мы с нетерпением всматриваемся в приближающийся город.

Удача мне благоволит, мои домочадцы находятся здесь, в городском доме и я с довольной рожей тискают малых на руках. Ольга стоит чуть в сторонке, ожидая своей очереди. Дождавшись, она замирает, повиснув на моей шее. Но откуда эти слёзы? Супруга не любитель разводить сырость, поэтому я замер от неожиданности, ожидая неприятных известий. Но она, правильно прочитав вопрос в моих глазах, торопливо замотала головой. При этом ещё сильнее прижав лицо к моей груди, будто пряча свои неуместные эмоции. Ладно, оставим это на завтра, сегодня отдыхать. Устал я. И не только от утомительной дороги с осенней распутицей и ненастьем. Устал от напряжения, которое неизменно сопутствовало каждому посещению дворца. Устал от неопределённости с любовницей. А также от забот с моими многочисленными проблемами. Без моего присутствия они стремительно накапливались, грозили обрушиться и похоронить мои задумки. Поэтому душа просила отдыха. Ужасно хотелось просто насладиться семьёй и покоем. Я понимаю, что так не получится, но зачем губить мечту. Я, по-крайней мере, попытаюсь.

И Оля смогла дать мне это. После баньки, где мне ассистировал только Скорята, меня ждала вечерняя трапеза в кругу семьи. Потом игры с малыми и наконец Оля просто взяла меня полусонного за руку и повела в опочивальню.

Она прижалась ко мне, окружила своим тёплым телом и убаюкала, словно ребёнка. Я отрубился через несколько минут. А проснулся уже в полдень.

Глава 20

Было тихо, я даже забеспокоился, не случилось ли чего. Но открылась дверь в комнату вплыла супруга. За нею шествовали две служанки, тащившие в руках снедь. Молодой парнишка внёс маленький столик.

Хм, его я как-то придумал, чтобы ублажать супругу по утрам. Лёгкий и удобный, он позволял завтракать, не вставая с постели. А сейчас уже мне как падишаху принесли кушания в постель.

А когда все лишние вышли, я спросил у жены:

— А почему в доме так тихо? Всё в порядке?

— Да, я просто не хотела тебя будить. Детей отправила к маме, а сама…

Что она сама хотела, я догадываюсь по её заблестевшим глазам. Оля погладила меня по щеке и села в кресло у окна, с вышивкой в руках. А мне осталось только наслаждаться забытым ощущением того, что я наконец-то дома.

О своих переживаниях жена поведала мне значительно позже. После того, как мы перестали пытаться сломать нашу супружескую кровать. Обычно Ольга весьма решительна и умеет передавать свои мысли. Но тут как-то внезапно стала косноязычной. Но в общем я её понял. Мою супружницу мучал вопрос с Яной. Она элементарно боялась, что я её разлюбил. Переживала, что забуду её и детей, оставив их в Новгороде. А сам переберусь в Москву.

Таких примеров немало среди наших знакомых. Женщины рожают по несколько детей законному супругу и, потеряв привлекательность, становятся ненужными как любовницы. Да и выходили они замуж отнюдь не по любви, поэтому глупо ожидать особых чувств. Выполнив супружеский долг, женщин оставляли заниматься детьми и хозяйством. А мужья находили развлечения на стороне, заводя таким образом другую, пусть и неофициальную семью.

Это и не давало ей, в моё долгое отсутствие, спокойно растить наших детей. Отсюда и слёзы радости, когда я вернулся к ней и детям. Идиотизм, как она могла такое подумать? Но сейчас я как мог убеждал её в своих глубоких чувствах. И к вечеру мы ехали за детьми в дом тестя совсем другими людьми. Это не осталось незамеченным. Тёща сразу утащила жену на женскую половину, а тесть понимающе ухмыльнулся. Ну да, не надо быть провидцем и великим знатоком человеческих душ, чтобы понять, почему старшая дочь так изменилась. Сейчас Ольга спокойна и приветлива, довольная улыбка гуляет по лицу. Так выглядит любимая женщина.

Неожиданно тесть обратился ко мне с просьбой, которая меня откровенно озадачила. Он выбился в начальники по торговой линии. Я не вдавался в подробности раньше, но тесть всегда был мужиком прагматичным и весьма сообразительным. Он сумел выйти из противостояния Москвы и Новгорода с немалой прибылью. Благодаря мне и своим связям.

И вот сейчас он просит, чтобы я передал лично в руки государя жалобную грамоту от имени торговцев и новгородского купечества. Суть претензий к наместнику Петру Шестунову и царевым тиунам в том, что они активно внедряют здесь общемосковские порядки, тем самым нарушая веками сложившиеся устои. И с этим ничего нельзя поделать. Я, конечно, челобитную взял, но в отрицательной реакции Ивана Васильевича абсолютно уверен. К сожалению, лет через десять случится очередной новгородский бунт и только Иван Грозный окончательно «замирит» новгородскую вольницу.

Но об этом я тесть не говорил. А затем я дал ему общую картину происходящего на Руси. Вологда, Белоозеро, Ярославль — эти княжества уже признали руку Москвы. На очереди Ростов, а там и Тверь покорится. Я не даром об этом упомянул. Пусть Григорий там среди своих разнесёт новости, чтобы поменьше выпячивались со своей вольницей.

Пару седмиц я просто отдыхал, но затем