Сах. Потерпевшие кораблекрушение - Михаил Владимирович Баковец

- Нужно наше бунгало укрепить так же, как и здесь сделали, - оторвала меня от размышлений Сэнга. – Если будет сильный ветер, то он парусину сорвёт.

Постройки в силу тёплого климата и отсутствия осадков были самые лёгкие: каркас из досок и в качестве тента на крыше кусок паруса с разбитых кораблей. Каркас сколотили крепко, ведь кому хочется, чтобы его погребло под толстыми досками? А вот ткань лишь наживили.

- Ещё стоит накинуть дополнительный слой. Или даже два, - кивнул я, соглашаясь с ней и добавив от себя. – И кадки с растениями нужно все под крышу занести. Если до дождя управимся, то сделаем то же самое Роксане с Лаской.

- Угу, хорошо.

- А ещё нужно натаскать дров под крышу, чтобы жечь их в жаровнях для тепла, - сделал я ещё одно предложение, вспомнив, как бывает холодно летом во время и после дождя.

- И это сделаю. Но только себе, эти пусть сами о себе заботятся.

Я не стал возражать. Своим нападением на Сэнгу падишахини порвали все былые договорённости. Те, по которым служанка должна была заботиться о них и выполнять все работы в нашем маленьком коллективе. И в первую очередь те, что относились к чаяниям и нуждам старших жён падишаха.

- Сделаем, – поправил я её.

И мы успели! При этом укрепили жильё не только Ласке с Роксаной, но и бунгало обеих старших жён. Хотя вот это последнее совсем не понравилось Сэнге. Я и сам сумел себя заставить через силу помогать тем, кто в душе лелеет мысль вонзить мне в сердце нож. Но вряд ли будет лучше, если обе эти стервы во время непогоды переберутся под крышу ко мне. Был ещё сарай, куда мы складировали трофеи с кораблей, но сомневаюсь, что наши островные фифы полезут туда. Там свободного места почти что нет, да и запах стоит не самый приятный, так как всё – металл и кожу - смазывали рыбьим жиром для защиты от влаги. Мне они точно не нужны в моём жилище. А у Роксана с Лаской свободного места почти нет.

Когда все работы были закончены, то туча уже висела над головой, закрыв солнце. Сразу заметно похолодало и потемнело. А через полчаса пошёл дождь.

- Ну, началось, - сказал я, увидев, как ударили по земле первые крупные капли. Сейчас они были редкие, даже не мочили землю, а тут же сворачивались шариками пыли, но уже через пару минут с неба полило так, словно там разом у всех богов сорвало краны в ванной.

Глядя на то, как вокруг становится всё больше и больше ручейков, я похвалил себя за идею сколотить настил под ногами в бунгало, подняв тот в среднем на двадцать сантиметров над землёй. Тогда я думал про то, чтобы выровнять пол и не ходить по камням и земле. А сейчас оказалось, что настил отлично спасает от воды под ногами.

«Да уж, теперь понятно, почему тут так бедно с флорой, - подумал я, наблюдая за грязными потоками воды, уносящей в океан почву и те растения, которые выросли в очень неудобном месте, не защищённом от вот таких выходок природы. – Ладно, хоть наши грядки мы закрыли, а то бы их точно размыло все».

Водяная стихия немного ослабла к ночи. Теперь это уже был не ливень, а просто сильный дождь. Парусиновый полог отлично справился со своим предназначением защищать жилище внутри от влаги снаружи. Толстенная ткань была обработана специальным составом, вроде бы на основе жира и воска (но точно не могу сказать). И эта смесь оказалась очень стойкой, так как не сползла за то время, пока материя находилась без присмотра в обломках кораблей.

Под шум дождя, в тепле от углей в двух медных жаровнях на меня накатило расслабление. Я поймал себя на мысли, что до соплей рад внезапно образовавшемуся выходному. И буду рад ещё больше, если непогода затянется на пару дней. Наверное, только сейчас понял, как же вымотался физически и морально за последний месяц. Даже мысли стали совсем другими. Ещё вчера вечером я думал перед сном о том, что сделал за минувший день и что требуется сделать следующим, с чего начать и сколько всего успеть выполнить. Сейчас же в голове ничего подобного и близко не было.

Как-то само собой всплыло воспоминание о недавнем посещении странного храма, который Сэнга назвала рунным. Из её объяснений я для себя вывел, что это химера из лаборатории по клонированию и камень воскрешения из… игр. Это самое простое из определений, что мне пришло в голову. Работало всё это примерно так. Сильный и талантливый воин, маг, жрец, охотник и им подобный специалист, достигший планки в своём мастерстве или вот-вот достигнет ту, проходил очень сложный ритуал в храме под полным контролем жрецов. Уходил оттуда через несколько дней чуть живой. Иногда не уходил даже, а его уносили на носилках едва живого. Впрочем, с этого момента жрецы в его услугах не нуждались и судьба человека священнослужителей мало волновала. В их руках оставался слепок ауры со всеми способностями и знаниями, так сказать, донора.

А дальше было то, что для меня казалось настоящей фантастикой. Ещё большей, чем волшебницы вокруг меня, перенос в мир меча и магии, амулеты и артефакты. Вливая в аурный отпечаток божественную энергию, жрецы создавали нового человека, обладающего уже значительным багажом жизненных знаний, магических, воинских и ремесленных специальностей. Всё в чём преуспел донор, то знали и его клоны. К сожалению, не обошлось и без ложки дёгтя: клоны заметно ему уступали во всём, и им требовалось несколько лет, чтобы достигнуть той планки мастерства, которая была у донора в момент ритуала.