Учитель. Назад в СССР 3 - Аристарх Риддер

— В грузовик, — тут же отчитался Петр.

— Значит, куда инвентарь? — задал наводящий вопрос.

— В грузовик, — кивнул Савельев, совершенно не смутившись, развернулся, махнул рукой одноклассникам, которые топтались возле мастерских, и заорал:

— Грузить в грузовик!

— Петр, а ты зачем уточнял-то? — поинтересовался я. — Степан же Григорьевич дал четкие указания?

— Ну, так это… — Савельев запнулся, задумался на секунду, а потом уверенно выдал.

— Вы же классный руководитель, вам и решать. Степан Григорьевич он, конечно, завхоз и человек уважаемый. Но командир у нас вы, — уверенно закончил Петр. — Во всем долен быть порядок. Так я пошел? — полувопросительно уточнил у меня.

— Иди, — кивнул я, едва не чертыхнувшись от изумления.

Командир, гляди ты. Похоже, Петя Савельев спит и видит себя бравым офицером. Надо присмотреть, поговорить по душам, проверить свою догадку.

Пока я размышлял, парень быстрым шагов двинулся обратно на школьный двор, к мастерским, где Савельева дожидалась мужская часть моего десятого класса. По дороге Петр организовал помощников. Нескольких семиклассников и девятиклассников. К моему удивлению, пацаны не возмущались, внимательно выслушали Савельева, кивнули и охотно отправились на помощь старшим товарищам. Идея Петра, судя по всему, заключалась в том, чтобы за одну ходку доставить весь инвентарь, выданный завхозом, в грузовую машину. «Талантливый организатор», — отметил про себя, продолжая знакомиться со своими учениками в быту, так сказать.

Через пару минут шустрая компания, нагруженная ведрами, двадцатилитровой стеклянной бутылью с водой и помпой, внушительным рюкзаком с провиантом, ведрами, лопатами, шествовала к бортовой машине.

— Фух, умаялся, — выдал Гриша, заходя ко мне со спины.

— Черт, Гриш, ты так больше не подкрадывайся, — ругнулся я.

— А то что? — удивился физрук.

— А то узнаешь, — отбрил я. — Ну что, все по машинам?

— Да какое там! -махнул рукой Григорий. — Твои подопечные где? На местах? — завертел головой физрук.

— На месте, вон, сторожа приставил.

Согласно выданным инструкция и плану Зои Аркадьевны, я руководил посадкой пятого и шестого классов в автобус. Параллельно заведовал своим десятым. Классные руководительницы пятиклашек и шестиклашек вместе со своей детворой уже находились в салоне автобуса. Мелюзга, прижав носы к стеклам, разглядывала бурление за мутными окнами, нетерпеливо ерзала и подпрыгивала на сиденьях. Из открытых форточек то и дело слышались строгие реплики преподавательниц, которые одергивали своих возбужденных подопечных.

— Васильчиков, сядь на место! Родионов! Не дёргай Катерину за косички! Валентин! Верни на место панамку Солнцевой! Шапошников! Ты меня слышишь? Сядь на место! Оставь в покое ведро Коноваловой! Шапошников! Подойди сюда! Сядь рядом! Рядом со мной, говорю! Нет, нельзя к Петракову! Тише, ребята! Тише! Так, играем в игру! Правила простые: кто первым заговорит, учит наизусть стихотворение Александра Сергеевича Пушкина «У лукоморья дуб зеленый». Считаю до трех и начинаем, раз, два, три! Весь автобус, замри!

На какое-то время в салоне наступила громогласная тишина. «Интересно, надолго их хватит?» — усмехнулся про себя.

Егор Волков по-прежнему стоял на страже возле и помогал загружать опоздавших шестиклассников. Детвора испуганно поглядывала на однокашников, не понимая, почему все сидят с такими серьезными минами на физиономиях, а главное, изо всех сил молчат.

— Ребята! Мы играем в молчанку! Присоединяйтесь, кто заговорит, разучивает наизусть стихотворение! — тут же прояснила ситуацию одна из учительниц.

— И две задачки со звездочкой! — поддержала коллега.

Раздался дружный стон, но никто не произнес не единого словечка. Мелюзга отчаянно держалась из последних сил. Волков откровенно ухмылялся, качал головой, но не комментировал, чтобы не сбить с настроя юных игроков.

Я же продолжал отлавливать особенно активных и шустрых, которые то и дело норовили сорваться в побег вокруг транспорта, и передавал с рук на руки учительнице седьмого класса и своим десятиклассницам, которые отводили сорванцов и сдавали на руки Паше Барыкину и Федору Швецу. Парни рассаживали семиклассников по машинам. Восьмой класс вместе с девятым солидно ожидали своей очереди.

— О, это по твою душу, — вдруг выдал Гришаня. — Ты извини, Егор Александрович, но я пойду. Ну, куда, вот куда ты лезешь⁈ А ну вылазь с-под колеса! — тут же сердито забасил физрук.

Григорий Степанович деловито устремился к грузовику, под колеса которого пытались залезть сразу три семиклассника.

Я даже оглядываться не стал в ответ на его реплику, прекрасно понимая, кого так испугался физрук. Вернее, с кем так не желал встречаться, чтобы не попасть под горячую руку сборов.

— Егор Александрович! Где ваш десятый класс? Почему вы не сними! Почему я вижу только девочек? Где ваши мальчики? — с места в карьер начала Зоя Аркадьевна. — это что, саботаж?

Договорить завучу я не позволил.

— И вам доброе утро, Зоя Аркадьевна, — вежливо поздоровался с возмущённой Шпынько, поворачиваясь лицом к лицу к своему личному сорту плохого настроения.

— Здравствуйте, — получил ответное приветствие и только тогда ответил.

— Часть ребят загружает полевой инвентарь, помогает товарищу завхозу. Девочки помогают классным руководителям отлавливать учеников и размещать их по машинам и в автобус. Волков тесно сотрудничает с водителем автобуса.

— Что? — не поняла завуч.

— Егор Волков на страже порядка, — пояснил я и кивнул в сторону желтого Попрыгунчика: автобуса, на котором малышне предстояло добираться до колхозных полей.

Не завидовал я тем, кто с комфортом разместился на задних сиденьях. Полноприводной ПАЗик, грозу сельского бездорожья, не зря в народе прозывали попрыгунчиком. Для этой чудо-машины талантливые инструкторы нижегородского Павловского завода «стрельнули» ходовую часть от двух ГАЗов (пятьдесят третьего и пятьдесят второго). В результате получили повышенную проходимость по грунтовкам в любое время года, жесткую посадку и грубоватое прозвище «скотовозка» среди взрослого трудового населения за полное отсутствие хоть какого-то комфорта внутри.

На любой мало-мальской кочке пассажиры задней площадки подпрыгивали вверх аж до самого потолка. Жесткий ход, ширмовые двери, из которых зимой неимоверно дуло, верхние окна, что летом превращали салон в парник… То еще чудо автомобильной индустрии с минимальной заботой о советских гражданах. Тем не менее, автобус запросто преодолевал практически любое бездорожье.

— Мои все в наличии, Зоя Аркадьевна, кроме Свирюгина. Не подскажете, где Володя? — догадываясь, какой услышу ответ, поинтересовался я.

Понятное дело, мой вопрос завуча нисколько не смутил.

— Володю с утра забрал товарищ Лиходед, в ремонтные мастерские, — немного посверлив меня глазами, соизволила ответить Зоя Аркадьевна.

— Почему меня об этом не предупредили? — строго