Законник Российской Империи. Том 7 - Оливер Ло

сильной, возможно, сильнее многих мужчин, с которыми я сражался. Но сейчас, когда её глаза блестели от сдерживаемых слёз, я ощутил совершенно новое чувство — желание защитить её от любой боли, любой ценой.

— У меня есть кое-что для тебя, — сказал я, извлекая коробочку.

— Что это? — она изумлённо посмотрела на мои руки.

— Всего лишь небольшой вопрос, — я открыл крышку, демонстрируя кольцо. — Ты выйдешь за меня?

Её глаза расширились, а губы приоткрылись в немом изумлении. Затем она издала тихий смешок, который странным образом сочетался с влажностью её глаз.

— Ты делаешь мне предложение перед тем, как отправиться на край света, возможно, на верную смерть? — она покачала головой. — Это так в твоём стиле, Максим.

— Я предпочитаю иметь планы на будущее, — я взял её руку. — Так что, госпожа Чернова, согласны ли вы стать принцессой Романовой?

— Моё согласие не превратит меня в принцессу, — усмехнулась она.

— Оно превратит тебя в мою жену, а остальное — детали, — я надел кольцо на её палец, не дожидаясь ответа.

— Да, — просто сказала она, изучая кольцо на своём пальце. — Как будто я способна тебе отказать.

В следующее мгновение она была в моих объятиях, а наши губы слились в поцелуе, который говорил больше любых слов. Мы провели эту ночь так, словно она была последней в нашей жизни — страстно, отчаянно, не позволяя себе думать о том, что ждёт впереди.

Утром, когда первые лучи солнца проникли в комнату, я осторожно освободился от объятий спящей Варвары, написал короткую записку и поцеловал ее в лоб. Затем я собрал вещи и тихо покинул особняк, на пороге столкнувшись с Виктором.

— Позаботься о ней, — сказал я, передавая другу свёрнутый свиток с печатью. — Здесь все необходимые документы — свидетельство о помолвке, распоряжения о передаче имущества, доверенности. Если я не вернусь…

— Ты вернёшься, — отрезал Виктор. — Иначе я лично приду за тобой в этот чёртов Вечный город и вырежу каждого его жителя.

Я усмехнулся, зная, что он способен на это, по крайней мере, попытаться это сделать. Затем сжал его плечо в безмолвном прощании и направился к ожидавшему экипажу, где уже сидел Альберик, выглядевший необычайно довольным.

* * *

Путешествие в Вечный город оказалось долгим и полным странностей. Альберик не спешил, словно у него было все время этого мира, хотя именно он так настаивал на моём скорейшем отбытии. Мы пересекли половину Европы, то используя экипажи, то передвигаясь пешком, и за несколько недель я увидел больше новых мест, чем за все предыдущие годы.

Альберик часто разговаривал со мной, рассказывая о местах, которые мы проезжали, с удивительной точностью человека, лично видевшего их историю. Иногда его рассказы казались странными — он говорил о событиях, которых не было в учебниках истории. Ни моего, ни этого мира.

Наконец, после долгого пути, мы достигли портового города на северном побережье Британии, где на причале нас ждал корабль, столь странный, что я на мгновение решил, будто ошибся пристанью. Он выглядел как обычный трёхмачтовый барк, но что-то в его пропорциях казалось… неправильным. Словно корабль был построен по чертежам, переведённым с другого языка, и нечто важное потерялось при переводе.

— Добро пожаловать на «Звёздный Путник», — Альберик жестом указал на судно. — Нас уже ждут.

Команда корабля состояла из молчаливых людей с безупречно-гладкими движениями, но взгляды у них были такими же пустыми, как у фарфоровых кукол. Мне эти люди напоминали эксперименты Авроры, которые дошли до логического завершения. Послушные марионетки без собственной воли.

Мы вышли в открытое море посреди ночи, и только тогда Альберик повёл меня на палубу. В нескольких километрах от берега, когда вокруг не было ни одного корабля, а земля едва виднелась тёмной полосой на горизонте, он подал странный знак капитану.

Всё вокруг начало меняться. Деревянные доски палубы заискрились, словно усыпанные звёздной пылью, а потом начали трансформироваться, перетекая и изменяя форму. Паруса втянулись внутрь мачт, которые сами стали тоньше и выше. Борта корабля поднялись, приобретая более обтекаемые очертания, а затем весь корабль окутался голубоватым сиянием, которое пульсировало в такт с какой-то неслышимой музыкой.

— Вижу, вам нравится наша маленькая трансформация, — Альберик улыбнулся, наблюдая за моим изумлением.

— Что это? — я обвёл рукой конструкцию, которая теперь лишь отдалённо напоминала морской корабль.

— Технология Вечного города, — он пожал плечами. — Мы предпочитаем путешествовать с комфортом. К тому же, для прохождения через барьеры нужен корабль определённой конфигурации.

Он подвёл меня к носу судна, где теперь располагался странный механизм, похожий на огромную линзу, закреплённую в металлической раме.

— Это для навигации, — пояснил Альберик. — Вечный город находится одновременно везде и нигде. Он путешествует, так что дорогу к нему просто так не найти. Я предпочитаю ориентироваться по звездам.

Он коснулся линзы, и та засветилась изнутри, проецируя перед нами карту звёздного неба.

— Знаете, Максим, — внезапно произнёс Альберик, не глядя на меня, — я давно хотел сказать вам, что ваши стихи производят сильное впечатление. Особенно «Памятник».

Я застыл, почувствовав, как холодок пробежал по спине. «Памятник» был стихотворением Пушкина, которого в этом мире никогда не существовало. Как и Лермонтова, чьи строки я также включил в свой сборник. Когда я увлекался созданием своей репутации поэта, то использовал золотой запас классики из прошлой жизни, уверенный, что никто не распознает заимствования. Но Альберик распознал.

— Не знал, что вы ценитель поэзии, — спокойно ответил я.

Альберик улыбнулся — загадочно, понимающе.

— Ощущение, словно они существовали в другой жизни. Словно бы я уже читал что-то похожее.

Наши взгляды встретились, и я понял, что он знает. Знает, что я помню прошлый цикл. Но ему, кажется, это не мешало — наоборот, делало меня ещё более интересным экземпляром для изучения.

Больше мы не возвращались к этой теме. Альберик продолжил рассказывать о механизмах корабля, а я слушал, запоминая каждую деталь, каждую крупицу информации, которая могла бы пригодиться позже.

Несколько дней мы плыли на север, всё дальше от известных морских путей. Погода становилась холоднее, а небо — всё более пасмурным. На пятый день мы вошли в густой туман, настолько плотный, что казалось, будто мы плывём сквозь молоко.

— Мы почти у цели, — сказал Альберик, указывая вперёд. — Смотрите.

Туман впереди начал светиться, сначала слабо, затем всё ярче,