Александра. Большая игра. - Олег Ростов

время я увидела в этой девочке потенциал. Из неё можно было сделать, пусть не сногсшибательную красавицу, как из Марго, но очень даже привлекательную женщину. Я сняла своё нижнее бельё. Фрося забрала у меня его и унесла в зал. Стирать мне самой свои вещи она не давала.

— Не вместно тебе, Матушка прачкой быть. То урон чести твоей. Ты Царица и Государыня. У тебя другие заботы. А о тебе самой я забочусь. — Всегда повторяла она.

Мы зашли в мыльный зал. Саша и Агнешка с Ксенией плескались в бассейне. Брызгали друг на друга и смеялись повизгивая. Айтан и Паула сидели на двух скамьях. Рядом с ними стояли по одному деревянному тазику. Они намыливала себя и о чём-то разговаривали между собой. Фрося положила моё бельё в один из деревянных тазиков и залила их тёплой водой. Потом стала намешивать в большой чашке смесь из яиц и касторового масла, для мытья волос. Из бассейна вылезла Саша и Агнешка. Ксения продолжала плескаться.

— Агнеша, спину мне намыль. — Попросила подругу Саша. Рядом с ними уже стояли тазики с тёплой водой. Паула взяла мочало, мы с собой их возили, чужими не пользовались, намылила мылом и стала тереть подруге спину. Саша наклонилась, уперевшись руками на скамью. Агнешка, хитро улыбаясь, намылила спину Ходкевич, намылила ей ягодицы и шлёпнула по ним ладошкой. Засмеялась. Саша резко выпрямилась.

— Агнешка! Бесстыдная какая! — Воскликнула она. — Дай мочало. — Забрала у Агнешки его, села на скамью и стала намыливать себе грудь, живот и ноги.

— А мне? — Агнешка смотрела на подругу, улыбаясь. Саша спокойно намылила себя и встала.

— Наклоняйся. — Теперь Агнешка упёрлась руками в скамью. Саша намылила ей ягодицы. — Какая сладкая панночка. — Обе засмеялись. — Саша начала тереть подруге спину. При этом стала приговаривать сладким голосом. — Агнешка, представь ты так перед мужчиной стоишь, выпятив свой зад. Он подойдёт сзади к тебе, ухватиться за твои титьки и проткнёт твой срам своим удом. — Агнешка с Сашей засмеялись. Им вторили Паула с Ксенией. Айтан улыбнулась и покачала головой.

— Ну если это любимый мужчина и тем более муж, почему бы ему и не проткнуть меня своим удом. Я даже удивлюсь, если он меня им протыкать не будет. Значит больной какой-то. — Так же смеясь ответила Агнеша. Я улыбалась, глядя на них. Да, девочки у меня самый сок. Кровь с молоком. Марго с Клод посмотрели на меня вопросительно. Они ничего не понимали, что говорят мои княжны. Так как те говорили на русском. Я им перевела. Клод покраснела. А Марго посмотрела на девчонок с завистью.

Из бассейна вылезла Ксения. Подошла к стоявшей в наклоне польке и шлёпнула её по ягодицам ладонью. Агнешка взвизгнула и выпрямилась. Девчонки опять засмеялись. Ксюша набрала в тазик воды и облила Сашу, потом так же облила Агнешку. Польская Княжна стала покачивать бёдрами, напевая песенку, которую слышала от меня. Подняла руки вверх и сцепив пальцы ладоней. Саша Ходкевич стала повторять за подругой движения. Ксюша, глядя на них, улыбнулась и покачала головой. Потом налила ещё воды в тазик и села мыться.

— Клод, — обратилась я к жене Короля, — как ты себя чувствуешь? Ты ведь только в прошлом году родила, а сейчас опять беременная. — Живот у неё уже хорошо обозначился. Прикинула, примерно шесть месяцев.

— Тяжело иногда. Волосы лезут.

— А со вторым подождать не могли? Что, обязательно прямо сразу беременеть надо было?

— Ну а как ещё, Ваше Величество? Предназначение женщины, рожать мужу детей.

— Согласна. Но не так же часто! Ты на себя посмотри. На кого ты похожа, дорогая? У тебя не здоровая бледность.

— А что я могу сделать, Королева Александра? Муж захотел ещё ребёнка. Ему сын нужен. Наследник.

— Сын никуда не денется. Родишь. Если будешь здоровой. А для того, чтобы быть здоровой, надо делать перерывы между родами. Чтобы организм твой сумел восстановится. А твой ещё не восстановился. И это может плохо сказаться на малыше. Года два-три, как минимум нужен перерыв.

— А если муж… — Начала Клод, но я ей закрыла рот ладошкой.

— Я же тебе не говорю, чтобы ты отказывала супругу в исполнении супружеского долга. Но близость между мужчиной и женщиной это не одно и тоже, что и беременность. Вернее, близость не всегда должна заканчиваться беременностью. Я вот своему супругу сразу сказала, когда родила ему сына, что следующая беременность через два-три года, не ранее. А дарить ему себя, свою любовь, так кто запрещает? Дари, хоть каждую ночь. Вот только беременеть после этого не обязательно. Только не говори мне, что не знаешь, как предохраняться. — Фрося поставила рядом со мной мыльную смесь из яиц и касторки. Я же продолжала. — Любая знахарка знает отвары, которые препятствуют тому, чтобы жена понесла от мужа и вообще от мужчины. Это элементарно. Я сама тебе могу рассказать несколько вариантов таких отваров. И я сама ими пользуюсь, когда домой приезжаю и с мужем в наше супружеское ложе ложусь. Тем более, супруг очень жадный до моей плотской любви, как и я жадная до его.

Клод, сидя рядом со мной лавке, опустила голову.

— Королева Александра, я знаю, что я не красивая. И знаю, что Франциск не любит меня. Наш брак, он династический. И я так же знаю, что у него есть фаворитки, с которыми он делит свою постель.

— Клод, скажи, а ты когда с Франциском занимаетесь плотской любовью, ты хоть что-нибудь чувствуешь? — Спросила её. Клод закусила нижнюю губу, опустив взгляд. Отрицательно покачала головой. — Но мужа ты любишь, так? — Она кивнула. Я видела, что она готова расплакаться. Погладила её по голове. Она взглянула на моих фрейлин.

— Ваше Величество, я смотрю на Вас, на Ваших фрейлин. Они такие красивые. Гибкие. И Вы очень красивая, даже не смотря на ваши эти… — Она указала на мои татушки.

— Это татуировки, Клод. Искусство татуировки очень древнее. Ему уже тысячи лет. Даже наши предки, древние германцы, те же франки, тевтоны, готы и вестготы и остальные, наносили на свои тела и лица рисунки. Не просто так. Они указывали на то, к какому племени, народу, какой семье-роду они принадлежат. Сколько воин провёл боёв и сколько убил врагов. И женщины тоже наносили себе татуировки. Это нечто сакральное.

—