Обратный отсчет: Равнина - Токацин

— А его видно, — отметил Айзек, заглядывая в зеркальный «монитор». — Не весь, но всё-таки… Гедимин! Не можешь повернуть дальнее зеркало? Новый радиометр не виден!

— Знаю, — отозвался Гедимин, задвигая заслонку. В зеркале и впрямь отражалась часть тёмно-синего пласта — внутренняя, повёрнутая к реактору. «Со временем будет темнеть. Не пропустить перенасыщение…»

— Нужны ещё зеркала. Действующую систему трогать нельзя.

— И где? — спросил Гварза. — Где зеркала? Ты их ставить собираешься?

Айзек недовольно на него покосился.

— Кенен, уймись. Гедимин знает…

Гварза поморщился.

— Гедимин знает, как дрессировать местную фауну. Это должно помочь нам в управлении реактором? Как контролировать насыщение накопителя?

— На глаз, — отозвался Айзек, кивая на зеркало. — Здесь всё отлично видно, Кенен. Дополнительный радиометр мало что даст. Только покажет начало разрядки. А извлечь накопитель нам нужно до неё, до срабатывания детектора. Кенен, ты бы лучше рассказал о второй фазе…

Гедимин мигнул. «Какой ещё фазе?»

— А, — Гварза, досадливо щурясь, отстегнул от плеча длинный костяной чехол. — Отдай Кету. Облучатель. Режим концентрации.

Гедимин повернулся к Айзеку.

— Переведи.

Айзек раздражённо сощурился на Гварзу.

— Вы другое время найти не могли?.. Атомщик, мы немного форсируем события. И заодно проведём опыт по внешнему управлению альнкитом. Ты показывал пульсации, направляющие весь «омикрон» одним потоком. Направь излучение на накопитель. Ускорим его насыщение — и завтра нам будет чем зарядить накопительное кольцо.

Гедимин мигнул.

— Маккензи дал настоящее кольцо? Вдобавок к реакторному накопителю⁈ Вы что, вдвоём его побили?

Гварза фыркнул, Айзек ухмыльнулся.

— Почти. Завтра запустим полноценный энергопередатчик — из шахты, с кольцом, с рассеиванием излучения.

«Работа всё-таки идёт,» — Гедимин довольно усмехнулся, вынимая излучатель из чехла. «Новые системы. Монтаж. Испытания. Хоть кто-то ещё помнит, зачем мы сюда приехали.»

— Наверху нужен наблюдатель с дозиметром, — сказал он, поворачиваясь к реактору. — Возможен пробой.

— Кенен… — Айзек повернулся к Гварзе. Тот сложил руки на груди.

— Твои приборы точнее. Я проконтролирую процесс здесь.

«Мать моя колба,» — Гедимин угрюмо сощурился. «Мало мне реактора, так ещё и Гварза. Не влез бы под руку…»

— Кенен, — послышался за спиной удивлённый и встревоженный голос Айзека. — С каких пор твои приборы неточны? Гедимин давно мог взять их на поверку. Что ты вообще собираешься ими фиксировать?

— То, что полезет из дыры в корпусе, — отозвался Гварза. — Её, по крайней мере, видно. Что и как полезет наверху — я не предскажу, и указатель не найдёт. Иди наверх.

Айзек остановился в нерешительности.

— Кенен, — он тронул сармата за руку. — Осторожно тут, ладно? Не отходи от плана. Ничего сверх плана, слышишь?

Гедимин стиснул зубы. «Если он полезет к хранителю — успею я выставить поле? Сигму быстро не заблокируешь…»

За спиной зашелестели защитные поля — открытый туннель снова запечатывался.

— Экран готов, — услышал сармат голос Гварзы. — Вскрытие альнкита разрешаю.

«Кто бы тебя спрашивал,» — Гедимин криво ухмыльнулся, отодвигая до упора заслонку. Зелёный свет ударил в лицо, хлынул под ноги, дозиметр на запястье громко пискнул и замолчал. Сармат поднял излучатель, высчитывая про себя положение маятников. «По отношению к оси… к центру… так, это не шар, а цилиндр… если источник пульсации здесь, то…»

Раскалённое волокно впилось в запястье. Гедимин, забыв обо всех пульсациях, резко развернулся и увидел Гварзу, схватившегося за голову.

— Heta! — крикнул ремонтник и вскинул руку. Сопла «арктуса» открылись, выпуская белую плёнку, между Гварзой и Гедимином растянулась плотная мембрана. Ремонтник бросил поверх неё ещё одну и повернулся к реактору. Горячие волокна дрожали на запястьях и переплетались, обхватив голову. От фантомного жжения резало глаза.

— Спокойно, — выдохнул он, протягивая руку к твэлу. — Тебе не навредят. Нужно направить луч… направить вот сюда. На эту пластину. Потом я закрою корпус. Гварза уйдёт. Ничего не трогай. Пару минут ничего не трогай.

Он поднял излучатель. Перед глазами застыла картинка — погасший твэл и единственный зелёный луч, бьющий из него попеременно в разные стороны. Сармат, встряхнув головой, «совместил» луч с пластиной накопителя в нише и коснулся маятников.

Качнуться они не успели. Твэл погас. Он ещё излучал слабое зелёное свечение, но пучок квантов, уплотнившийся почти до осязаемости, «вобрал» в себя все сияния и упёрся в тёмно-синюю пластину — и Гедимин видел, как в месте соприкосновения она темнеет, и «темнота» волнами расходится к её краям.

— Уран и торий… — выдохнул он, прижимая ладонью раскачавшиеся маятники. Управляющая пульсация не успела отбить и пары тактов, но непонятным образом сработала — излучение шло туда, куда нужно. Гедимин, ошалело мигая, опустил излучатель и потянулся к створке.

— Ядро Сатурна! — раздалось за спиной. Гедимин налёг на створку, загоняя её в паз. Волокна, обвившие его руку, снова вспыхнули жаром.

— Шлем закрой! — крикнул он, не оборачиваясь. Пальцы прижались к корпусу реактора. «Он вроде спокойнее… не так остро реагирует… ну, хотя бы ничего не взор… Hasu!»

Какое-то щупальце зацепило глазной нерв, — яркая вспышка, и свет померк. Гедимин, зажмурившись, растянулся на полу, ожидая жжения под плавящимися перчатками и воя аварийных сирен.

— Бешеная тварь… — пробормотали за спиной, и кто-то пнул его в голень. — Эй, Кет! Мы работаем или спим⁈

Гедимин, растерянно мигнув, обнаружил, что зрение никуда не делось, корпус реактора цел и наглухо закрыт, сам он лежит на холодном гравии, а над ним, убрав с лица тёмный щиток, стоит угрюмый Гварза.

— Луч виден, — «командир», не дожидаясь, пока Гедимин встанет, сверился с «монитором». — Судя по радиометрам, перенаправление прошло успешно. Стеклянная шихта у тебя где?

— На кой тебе шихта? — мрачно спросил