Мир некроманта Эла: Дорога мести - Михаил Ежов

Жаль, среди них не оказалось Варкана. Впрочем, стратег давно научился жертвовать чем угодно во имя поставленных целей — без этого добиться победы чаще всего бывает невозможно.

Чтобы собрать вещи, понадобилось минуты три. Йоши-Себер нашёл тёплую одежду для себя и Миоки и почти закончил, когда дала о себе знать рана на ноге — когти демона оставили куда более глубокий след, чем показалось Коэнди-Самату вначале. Он закатал штанину и осмотрел развороченную плоть. Видимо, Йоши-Себер испытал шок, раз до сих пор почти не чувствовал боли: рана оказалась жуткой. Йоши-Себер снова вошёл в гэнсо: требовалось проделать такую же операцию, что и с лицом Миоки. На это ему понадобилось всего пять минут. Закончив, он вернулся в обычную реальность, снял сапог и вылил из него набравшуюся кровь. Затем обтёр ногу влажной тряпкой, обулся и вышел во двор.

Йоши-Себер хотел немедленно покинуть деревню и ехать к отцу Миоки, которой требовалась срочная помощь — каждая минута промедления могла стоить женщине жизни. Он оседлал и вывел из конюшни своего коня, радуясь, что животное не пострадало во время битвы.

Миока тем временем слабо зашевелилась. Она не чувствовала боли, потому что Йоши-Себер на время заблокировал её, но яд, разлившийся по телу женщины, уже начинал разъедать её изнутри. С каждым часом её страдания будут усиливаться, постепенно сводя с ума.

Йоши-Себер помог Миоке принять в седле вертикальное положение.

— Что… случилось? — тихо проговорила она, с трудом удерживаясь от падения.

— Ты заражена ядом демона, — ответил Йоши-Себер, решив ничего от неё не скрывать.

Он надел тёплый плащ, меховую шапку, натянул перчатки. Всё оказалось почти впору.

— Это очень скверно, да? — спросила Миока, поднимая руку, чтобы ощупать своё лицо. — Какое странное ощущение… Что это? — добавила она, когда пальцы коснулись исковерканной плоти.

— Яд разъел твои мышцы, и мне пришлось делать всё быстро, — сказал Йоши-Себер, садясь в седло.

Повисла короткая пауза. Было заметно, как дрожит рука Миоки. И без того бледное лицо стало совсем белым.

— Потом у нас будет время, чтобы всё исправить, — добавил Йоши-Себер, надеясь утешить женщину и заодно отвлечь от мыслей о яде.

— Нужно поскорее найти моего отца! — решительно проговорила Миока.

В этом она была совершенно права.

— Откуда ты взялась? — спросил Йоши-Себер.

Женщина пришпорила каблуками лошадь.

— Быстрее! — крикнула она, устремляясь к воротам Гамарды.

Йоши-Себер заметил, что её качает из стороны в сторону, однако Миока держалась — пока. Он поехал за ней, нагоняя, и вскоре они поравнялись.

— Как ты нашла меня?

— Не так много дорог ведут из Эдишамы в Джагермун, — ответила Миока.

— Зачем ты поехала за мной?

Женщина подняла меховой воротник — то ли чтобы защититься от холода, то ли желая скрыть изуродованное лицо.

— Потому что ты не справился бы один, — ответила она, глядя перед собой.

Йоши-Себер знал, что Миока права. Благодарность смешивалась в его душе с чувством вины, и он не знал, как выразить это словами.

— Тебе досталось из-за меня, — проговорил он, наконец.

— Сама виновата.

Некоторое время они ехали молча.

— Я обязан тебе жизнью, — сказал Йоши-Себер. — Но после того как господин Такахаси вылечит тебя, дальше я поеду один.

— Мой отец вряд ли сможет сделать для тебя нужные артефакты, — сказала Миока. — Разве что у него осталось что-то из старых запасов. Он живёт в горах с горсткой монахов, и в округе негде взять сильные ингредиенты, необходимые для магических предметов нужного тебе уровня.

Йоши-Себер понимал, что женщина тщательно подбирает формулировки. На самом деле она имела в виду, что жертвенную кровь в горах Ами-Цишгун раздобыть невозможно, а без неё артефакт большой мощности не сделаешь. Это Йоши-Себер понимал и прежде, однако он действительно рассчитывал, что отец Миоки имеет какие-нибудь запасы. У него было мало времени, так что ждать, пока будут готовы артефакты, он бы всё равно не смог.

Глава 45

Дальше довольно долго ехали молча. Йоши-Себер время от времени с тревогой поглядывал на Миоку, но та сознания не теряла и вообще держалась молодцом. Вечером они сделали привал, чтобы поужинать и дать отдых лошадям. После еды Миоке вдруг стало плохо, и Йоши-Себеру пришлось приводить её в чувство посредством магии. Он видел, как яд неумолимо разрушает её тело, и злился на собственное бессилие.

— У меня ощущение, будто во мне поселились тысячи крошечных злобных насекомых! — пожаловалась Миока, кутаясь в шубу. — Они копошатся, жалят меня и понемногу пожирают плоть.

Они продолжили путь сразу после короткого отдыха. Несмотря на плохое самочувствие, женщина отказалась останавливаться на ночлег посреди снежной равнины.

— Скоро будет лес, — сказала она. — Там и остановимся. А здесь слишком опасно.

Йоши-Себер понимал, что она имеет в виду волков, медведей и прочих северных животных, некоторые из которых вполе могли польститься на человечину.

— Как ты вызвала мартихор? — спросил он, пока они ехали, вглядываясь в темноту: не покажется ли впереди зубчатая кромка леса?

— Отец дал мне кое-что в дорогу. По большей части маломощную ерунду, годную лишь для отпугивания грабителей и насильников, но парочка артефактов была очень даже ничего. Сегодня я потратила последний из них, — с этими словами Миока извлекла из кармана медный шарик на цепочке и помахала им перед Йоши-Себером. — Вот в этой крошке заключалась сила, призвавшая мартихор. Теперь она вернулась туда, где мой отец взял её — на дальние слои гэнсо.

— Я ещё раз хочу сказать, что благодарен тебе, — начал Йоши-Себер, но Миока остановила его небрежным взмахом руки.

— Прекрати! Ты не хуже меня знаешь, почему я это сделала. Разве я могла поступить иначе? — она взглянула на него поверх воротника — два блестящих чёрных глаза.

Йоши-Себер едва поборол желание отвернуться: он не заслужил любовь этой женищны и её жертвы — тем более.

— Я вспоминал тебя, — сказал он, глядя Миоке в глаза. — Все эти годы.

Это было правдой, и она это поняла.

— Я тоже тебя не забыла. Хотя и пыталась.

— Мне жаль, что ты пострадала из-за меня. Я не хотел втягивать тебя в это.

— Теперь уже ничего не попишешь. А насчет того, что поедешь дальше один, ты брось. По-моему, я заслужила, чтобы ты взял меня с собой!

— Это опасно, —