S-T-I-K-S: Гильгамеш. Том I - Тимофей Евгеньевич Перваков

Марк был раздосадован неудачами, ему хотелось скорее понять и опробовать свои чудесные силы в деле, но он не унывал, ведь был изобретателем и естествоиспытателем. Некоторых людей ломают неудачи, других злят, но Марк лишь всё больше распалялся в чувстве интереса, порой доводящем его до исступления. Именно этой особенности он был в первую очередь обязан своему выживанию – любопытству, перевешивающему любые боль и страх, любопытству, отутюживающему напряжённые нервы, любопытству, которое даже в минуты близости смерти вытаскивало личность из её костлявых лап могучей мощной волной интереса к этой необозримой и безграничной жизни!

Глава 22

Atta, Gilgameš, libbaka liṭṭal, mūš u urri lū taḫdad, rigmu epruš ṣalmātum.

Ты же, Гильгамеш, насыщай желудок,Днем и ночью да будешь ты весел,Праздник справляй ежедневно.

— Эпос о Гильгамеше — Таблица X

Оскар так и остался спать в медотсеке на больничной кушетке, а Марк с Горгоном снова очутились на кухне.

Старожил подошёл к симпатичному растению и пожал, словно в приветственном жесте, один из его матово-изумрудных листьев. Это был кустик помидор черри.

Марк осознавал, что присутствие живых растений в бункере, имеющем запас брикетов и консервов на десятилетия вперёд, носит скорее релаксационный, нежели прикладной характер, но слишком уж много было уделено внимания расположенным то тут, то там плодово-ягодным перецветиям.

В этот момент беззвучно прозвучал короткий пшик пульверизаторов, после чего система бункера начала автополив растений.

Горгон дождался завершения увлажнительных процедур и нежно собрал с мокрого куста пять спелых помидорок. Усеянные водяными бусинами, они глянцевато поблёскивали в чистом оптоволоконном свете.

Положив помидорные ягодки на стол, он достал из выпаривателя ёмкость с очищенным споровым раствором и залил его в чайник.

К Марку тут же пришло понимание, почему чай имел кисловатый привкус:

– Я всё искал глазами среди растений лимонное дерево или кизил, а ты, оказалось, на безалкогольном живце и чай варил, и суп готовил!

– Горяч зелёный змий, да огонь-то науки погорячее будет, – расплываясь в хитроватой улыбке, ответил Горгон и тут же добавил, – огня, конечно, у нас нет, но его успешно заменяют индукционные преобразователи.

А насчёт лимонного дерева и других кустов стоит сказать отдельно.

На этих словах Горгон протянул Марку помидорку и предложил:

– Прислушайся к вкусу.

Марк попробовал помидорку и понял, что она кислит гораздо больше, чем ожидалось.

Очередная догадка прошлась по его спине табуном мурашек, и он взволнованно промолвил:

– Растения выращиваются на споровом растворе – поэтому им уделено столько внимания.

Горгон одобрительно кивнул, после чего, не отходя от столешницы, набрал в кружку воды из-под крана, которую молча протянул своему визави.

Марк пригубил жидкость и, разобрав её вкус, удивлённо расширил глаза.

Бородатый мудрец, видя нарастающее изумление Марка, подошёл ближе и поднёс ладонь ко рту, словно сообщая великую тайну, и шёпотом произнёс:

– По артериям бункера тоже бежит лишённый алкоголя споровый раствор.

На этих словах Марк не выдержал и прыснул водой, забрызгав при этом всё лицо Горгона.

Бородач обтёрся откуда-то взявшимся платком и как ни в чём не бывало продолжил:

– Поэтому вы с Оскаром так легко идёте на поправку, и потому же любая, приготовленная с использованием «Глухарёвской» воды, будет казаться вкуснее и притягательнее. Иммунный интуитивно будет чуять в ней то, что нужнее для него, чем вода и воздух, что поддержит и вылечит любую рану – энергию споры.

– Удивил так удивил! – произнёс Марк, не скрывая своего изумления, и тут же спросил:

– А для чего тогда ты достал выпариватель? Наливал бы из крана, так сохранили бы больше споранов.

– В общей системе слишком низкая концентрация, – по ней циркулирует дистиллят с «каплей» спор, бункер её гоняет по всей гидравлике, включая полив растений, изредка добавляя по спорану в несколько месяцев ради поддержания достаточной концентрации.

– Достаточной для чего?

– А это, Марк, отдельная большая тема, и касается она сущности самих спор, поэтому предлагаю сначала поужинать, выпить чаю и за ним всё это обсудить.

Мужчины были голодные и потому с жаром принялись за готовку.

Пока Марк усердно работал над огромной кучей сочных овощей для салата, его внимание периодически переключалось на действия Горгона, который занимался своим кулинарным творчеством. Старожил достал из герметичного контейнера горошины, как всегда, идеальной формы, покрытых матово-жёлтой оболочками, которые выглядели слегка шероховато. Он разместил их в небольшой стеклянной чаше и осторожно добавил уксус.

Сперва ничего не происходило, но спустя несколько секунд оболочка горошин начала вылущиваться, будто уксус проникал внутрь, изменяя их структуру. Горгон немного помешивал воду, чтобы реакция проходила равномерно.

— Смотри внимательно на горошины, — пробормотал Горгон, мельком взглянув на Марка. — Вот сейчас начнётся интересное.

Он взял ложку с силиконовым покрытием, чтобы не повредить оболочки, и слегка придавил каждую горошину. Поначалу они не поддавались, оставаясь хоть и не твёрдыми, как в самом начале, но достаточно упругими, сопротивлялись давлению, но вскоре стали менять текстуру. Марк вспомнил, как алкоголь и слюна влияет на спораны: твёрдые как пули для страйкбола, постепенно становятся упругими и мягкими, как пейнтбольные шарики, после чего они млеют и выпускают жидкую спору наружу. Здесь происходило нечто подобное, но гораздо медленнее и равномерней.

Со временем муть отступила, и поверхность шариков стала гладкой и блестящей, будто отполированной. В них словно заходила энергия. В один момент их оболочки из матовых стали блестящими,