S-T-I-K-S: Гильгамеш. Том I - Тимофей Евгеньевич Перваков

как ты себя чувствуешь, — задал вопрос Марк. Ему было важно узнать любую мелочь касательно даров. Очень уж было интересно, как это всё работает, как чувствуешь себя во время первого применения и какие у этого последствия.

— Лучше, чем раньше: голова не болит, сердце стучит ровно, но покачиваюсь будто пьяный. Однако чувствую, что появилось нечто новое в ощущении дара. Сейчас точно знаю, что не могу его применить. Он будто спит, — старательно пытался объяснить свои чувства молодой одарённый.

— Следи за этим. Как проснётся, запиши время. В идеале надо бы вести дневник развития даров, но их, как правило, оставляют в стабе, и мы с большой вероятностью просто потеряем его через несколько дней, когда наступит нужда бросить все припасы.

Марк решил напомнить Горгону свой вопрос касательно того, зачем в гидравлике Глухаря циркулирует споровый раствор и как он вообще туда попадает.

Горгон не медлил с ответом и принялся отвечать в свойственной ему манере:

— О спорах — содержимом споранов, мы знаем немного. Но одно мы знаем наверняка: эти «атомы» после раскрытия оболочки спорана не вступают в химическое взаимодействие ни с чем, кроме паразитической системы иммунных. В каком-то смысле эти частицы абсолютно инертны вне человеческого тела. В споровом растворе они не образуют соединений ни с водой, ни с алкоголем и вообще не реагируют ни с какими веществами.

Эксперименты показывают, что реакция возникает лишь при касании паразитической системы иммунного, после чего атом бесследно поглощается, не оставляя и следа.

Также в каком-то смысле атомы неразрушимы. Термические воздействия на отдельные споры не приводили к их изменению и также неудачно оканчиваются попытки разделить их на более мелкие составляющие. Нулевая реакционная способность и условная неразрушимость дают возможность использовать споры в промышленности в качестве стабильных защитных покрытий гидравлических систем, а также они помогают в деле контроля текучести потока жидкости.

— Подожди, — перебил его Марк, — ты же сказал, что они инертны. Как же тогда они обволакивают стенки трубопровода?

— Хорошее замечание. Но тут есть лазейка. Оказалось, что частицы спор хорошо реагируют на силы Ван-Дер-Ваальса — слабые электростатические взаимодействия. Прилипая, они образуют тонкий защитный слой, который препятствует взаимодействию жидкости с материалом трубы, снижая вероятность механического износа или коррозии. А для усиления этих взаимодействий мы подбирали сплавы с большой полярностью и диэлектрической проницаемостью. К примеру, в качестве покрытия основных труб были использованы платиново-иридиевые и платиново-кадмиевые сплавы. В Стиксе недостатка с материалом нет, если знаешь где искать. Спора к ним липнет как банный лист, отлично повышая износостойкость!

Весь этот диалог Оскар смотрел на Горгона с Марком как на безумцев, осуждающе потирая веки. Он не понимал, на кой чёрт Марку вообще понадобилось выспрашивать об этом. И на кой чёрт Горгон залез в такие дебри, прочитав чуть ли не лекцию по физико-химическим свойствам инертных частиц, когда у них было ещё столько всего, что надо обсудить вместо гидравлических систем «Глухаря», а они тратят время на малополезную чушь, будто его у них его вагон и маленькая тележка. Поэтому решив поставить точку в этом бесконечном разговоре, он произнёс:

— Довольно про споры, Старый! Объясни, зачем нам куда-то отсюда идти. В «Глухаре» лучше, чем в доме, где я жил до Стикса, — всё под защитой, заражённые не доберутся. К чему нам торопиться наружу?

Лицо Горгона, бывшее ещё секунду назад одухотворённым интересной беседой, вдруг посуровело и посерело. Толстокожий лоб, который подпирала пара цепких глаз, съехал вниз подобно тому, как скатывается с карниза весенней порою снежная морщь. Сами глаза, светящиеся внутренним пламенем, потухли, будто огонь сжался, забился в дальний угол. Губы напружинились подобно бицепсам легкоатлета, подобравшись кверху, словно пытаясь дотянуться до сомкнутых бровей, образовать защитную маску и скрыть лицо старожила от чего-то очень страшного. Впервые спутники смогли заметить, проступивший возраст Горгона, понять, что за добродушным и оптимистичным мужчиной средних лет скрывается глубокий, почти древесный старец.

Со вздохом и нежеланием отвечать на резонный вопрос юноши, Горгон всё же собрался с силами и стал пояснять:

— Из далёкого Пекла, края, куда заносит исключительно густонаселённые города, раз в несколько месяцев или лет приходят орды: волны из десятков миллионов заражённых всех мастей и видов, сметающих всё на своём пути.

— Типа большие стаи? — уточнил юноша.

— Стая отличается от орды, как вулкан от супервулкана. Обычный вулкан может уничтожить город, извергаясь в течение нескольких минут или дней, а супервулканы способны уничтожать всю биосферу планеты, все земные генофонды, извергаясь годами и тысячелетиями. Орда — это и есть супервулкан, способный снести весь обитаемый пояс отдельного региона Стикса со всеми лесами, полями, городами, стабами и иммунными, превратив окружающий мир в марсианскую пустошь.

Не каждая орда способна на такое, и, как правило, она рассеивается естественными путями и усилиями иммунных, но порой случаются и апокалиптические орды, справится с которыми не хватит всего суммарного ядерного запаса всех стабов. Изучением естественной миграции заражённых занимается разработанная Институтом наука под названием кинезиносология и в рамках неё существует раздел, посвящённый исключительно миграции орд под названием скоподромика. Иногда орда идёт плотной массой, иногда накатами, а порой клином или дугой, одним словом, орда бывает разной, но объединяет любую орду то, что заражённые, как правило, перестают активно враждовать меж собой, и в особенности это касается элиты Пекла. Огромные многоэтажные монстры весом в десятки тонн и чертовски развитыми дарами, десятилетиями бороздящие самое опасное место Стикса, направляют свои взоры на хлипкие постройки обитаемого пояса. Тот молодой элитник с базовым даром силового поля был бы даже не в свите такого гиганта, а максимум на позиции младшего стайного офицера.

— С этим понятно, но ты же сам хвалился, какой ты с друзьями забабахал классный бункер. На кой чёрт тогда он расположен под землёй, если не для пережидания этого локального апокалипсиса? — опротестовал необходимость уходить Оскар.

— Есть у Блокнота на эту тему подходящее стихотворение и, прежде чем ответить голую правду, позволь поэзии помочь смягчить её мудростью древних мира сего, — ответил Горгон и задумчиво, будто и не своим голосом, стал начитывать стих:

Им нет числа,

И нет конца их формам и различьям.

Ночная блесть — ничто

Перед бескрайностью даров.

Куда ни глянь:

Восток иль Приграничье —