Мрачново - Степан Александрович Мазур

— Что вы орёте? — не выдержала Шар-Лотта. — Несите уже меня куда-нибудь!

Голова послушалась, понесла ещё быстрее. Мир перед глазами Лотты прыгал как сумасшедший, даже глаза пришлось закрыть. А стоило сомкнуть веки, так сразу начало клонить в сон. Бессонная ночь в самолёте сказывалась, а тут ещё и растрясло.

С мыслью, что транспорт в Мрачново оказался так себе, она стала проваливаться в небытие. Но вдруг провалилась вместе с головой куда-то в бездну. Очень резко провалилась. Отчего даже проснулась.

Лотта обнаружила себя в зарослях высокой травы под кустом, а голову, служившую ей транспортом, лежащей рядом. Впрочем, голова всё ещё крепилась к телу и потирала себя руками.

Оставаться в образе летучей мышки более не было смысла. Лотта вернул свой привычный облик. Кусты не выдержали резко увеличившуюся в размерах вампирэссу, затрещали и разметали в стороны ветки и листья.

Человек в форме рабочего аэропорта тем временем поднялся, опираясь на все четыре конечности, но не успел отскочить. Ветки, будто стрелы, метнулись во все стороны. Рабочий только и успел прикрыть, и ветки утыкали его спину. Не глубоко, только форму пробили, в ней же и застряв. И теперь работник аэропорта стал походить на ежа-переростка.

— Мсье дикобраз, — обратилась к нему вампирэсса, забыв, как по-русски будет слово «ёж», — отнесите меня к моей подруге Блоди. Она живёт где-то поблизости.

Вообще-то, она хотела сказать «проводите», но немного перепутала. В конце концов, подумаешь, одно маленькое слово сказала. Главное, что все остальные слова те, что нужно.

Но служащий аэропорта «Бабкин блин» так не думал. Он окинул взглядом массивную фигуру Лотты, резко развернулся и дал стрекоча, так и оставаясь на четвереньках. А бедная вампирэсса осталась совсем одна посреди мрачного и зловещего леса.

В это время самолёт уже прекратил ползать по взлётно-посадочной полосе и остановился. Вот только выйти из него пассажирам не представилось никакой возможности. Потому что рабочий, который должен был подогнать трап, бросил всё и убежал в лес, атакованный Лоттой.

Иветта стояла у выхода, крепко вцепившись в поручень.

— Придётся прыгать, — вздохнула выглядывающая из-за плеча вампирэссы Маша.

Ей был прекрасно виден одинокий трап, который так и не добрался до самолёта.

— Ни за что! — категорично ответила Иветта. — Это у вас крылья, лапы, хвосты. Повышенная прыгучесть и склонность к полётам. А у меня всего две ноги. И обе мне очень дороги. Если хоть одна из них сломается…

Она замолчала, подняла одну ногу, затем другу. Внимательно посмотрела на обе ноги и ещё раз убедилась, что ни одной из них жертвовать не готова.

Маша посмотрела туда, где находился так и не добравшийся до них трап, и вдруг заметила, как из темноты выскочило нечто. Огни аэропорта осветили это нечто. Передвигалось оно зигзагообразными скачками, опираясь сразу на четыре конечности. Спину существа покрывали шипы, и неслось оно прямо к трапу.

— Это что?.. — Иветта в ужасе отпрянула от двери.

— Оборотень, — уверенно заявила Маша.

— А Лотта? Он её съел?

— Если бы он съел Лотту, его бы уже разорвало.

— А если понадкусал?

Ответа не последовало. Маша и сама не знала, мог ли оборотень понадкусать Лотту? Всё-таки в Мрачново все нелюди жили в мире, и друг другом не питались. По крайней мере, именно так ей говорили. И всё-таки этот нелюдь выглядел как-то странно.

Существо вдруг запрыгнула в кабину управления трапа, и конструкция покатилась к самолёту.

Пока Иветта и Маша выглядывали то и дело на улицу, остальные пассажиры не решались даже встать с места. Только теперь Маша разглядела, что в самолёте были люди. Ни у кого из них даже глаза красноватым блеском не отдавали, не торчала шерсть, не виднелись когти и клыки. Люди же, сразу видно! То-то же они сидели такие притихшие. В руках одного из пассажиров девушка-оборотень заметила глянцевую брошюру, на которой можно было прочесть слово «экскурсия».

Члены экипажа тоже не показывались. Наверное, они тоже оказались людьми, подумала Маша.

Тем временем, трап всё-таки подъехал к самолёту, и теперь можно было покинуть транспортное средство без вреда для здоровья. Маша и Иветта первыми спустились на землю, а люди ещё долго не решались выходить.

Асфальт закончился вместе со светом фонарей, теперь ноги ступали по хрустящей траве, но вскоре и та закончилась. Без предупреждения начался густой лес. Кроны деревьев заслонили ночное небо, и теперь ни луна, ни звёзды не могли освещать путь. А ночное зрение за годы сидения перед телевизором у вампирэссы стало падать. Да и дневное тоже было ненамного лучше. Поэтому, как только Иветта оказалась в лесу, сразу почувствовала, что заблуждается и вот-вот окончательно заблудится. Это в Европе в лесу у каждого дерева подсветка, указатель и платный туалет. А здесь… здесь тоже мог быть туалет. Только бесплатный и под каждым кустом. Но это было совсем не то, что нужно сейчас.

— Лотта! Где ты, Лотта? — на ходу кричала Иветта, но никто не отзывался.

Она остановилась, прижалась спиной к стволу дерева и почувствовала что-то такое, о чём давно успела забыть. Страх. Не конкретный страх, а какой-то древний всепоглощающий ужас. Но разве ж монстры могут бояться? Всё ведь должно быть с точностью до наоборот.

— Она не могла уйти далеко, — попыталась успокоить трясущуюся Иветту Маша.

— А если на неё напали?

— Да кто? Тут же никого нет.

Иветта озиралась по сторонам, а затем шёпотом произнесла:

— Никто…

Прозвучалоэто по-настоящему жутко. Даже Машу передёрнуло, когда она вообразила себе этого «никто». И всё же оборотиня взяла себя в руки, которые пока ещё оставались руками, а не лапами, и произнесла:

— Надо разделиться.

— Я не хочу делиться! — взвизгнула Иветта. — Я личность цельная!

Но Маша стояла на своём.

— Смотри, здесь развилка. Лотта могла пойти туда, — она повела рукой вправо, — или туда, — оборотнэсса указала влево. — Нужно просто пройти по тропинке, а потом вернуться назад. Это просто. Ты справишься.

Маша перекинулась в рысь и оставила Иветту в гордом одиночестве. Никакой тропинки вампирэсса так и не увидела. Но оставаться на месте было ещё страшнее, чем идти. Поэтому она куда-то пошла. А потом побежала. Потому что бежать — это даже лучше, чем идти, особенно когда представляешь, что за тобой гонится… никто.

Ей начало казаться, что за ней наблюдает весь лес и даже тихонько подхихикивает. От этого вдруг стало не только