КОМ-6 (Казачий Особый Механизированный, часть 6) - Ольга Войлошникова

— Кого их-то?

— Этоо́ни.

— Кто — они, барышня? — строго вопросил ещё один жандарм, помоложе. — Прошу, выражайтесь яснее!

— Не они́, ао́ни, — как маленькому, объяснила Айко. — Людоеды- о ни. Они спрятались среди трупов! Поотрубали себе что попало и спрятались. Потом ночью встанут, приставят на место.

— И чего? — слегка побледнел жандарм.

— Ничего. Всё прирастёт, как обычно!

— Хаген, назад! Саня, подводы под прицел! Посмотрим, смогут эти «оне» из ошмётков собраться.

Голова в руках Айко что-то заорала на японском. Куча тел зашевелилась, и некоторые лежащие на подводах задёргались. Лиса скакнула вверх, так и не выпустив голову. Жандармы прыснули во все стороны.

— Огонь!

«Пантера» прошлась по телам из пулемёта, а потом Саня дал две короткие из гранатомёта. Деревенская площадь стала напоминать филиал скотобойни или кровавого ада. Ошмётки трупов разбросало по земле. И некоторые ещё шевелились! Причём активно.

Но оказалось, что мой приказ «Огонь!» жандармы восприняли буквально. И не убежали они, а бросились в избы и вернулись с факелами и разнообразными лампами. Два так вообще тащили маленькую бочку! И грабли с лопатами. Я едва в ажитацию не впал от восхищения! Команда деловито сгребала слабо шевелящиеся обрубки. Всё тщательно поливалось из какой лампы или бочонка и поджигалось.

И, главное — совершенно без суеты! Через десять минут перед нами запылали несколько костров, горели телеги вместе с останками, а жандармы деловито прочесывали площадь и дома в поисках незамеченных обрубков.

— Служивые! Кто главный? — я слез с шагохода, морщась от поднимающегося запаха горелого мяса, и подошёл к жандармам.

— Вахмистр Фёдоров, вашблагородь! — старшим оказался тот седоусый. — А здорово вы с огнём придумали!

— Я-то чего? А вот вы — здорово приказ исполнили! Молодцы. От себя лично и от лица Сводного Дальневосточного механизированного отряда выражаю вам благодарность! Илья Коршунов, герцог Топплерский, сотник СДМ!

— Служу Российской империи! — гаркнуло несколько глоток. Причем жандармы не переставали заниматься своим делом. И правильно! А то ишь! Айко спустилась к нам на землю и стояла, держа на вытянутой руке ругающуюся, судя по интонации, голову.

— Я чего хотел сказать, Фёдоров. Ты котёл найди потолще, эту пакость в него запихай и к штабным унеси. Пусть поспрошают! А то, мож, и не одни они такие по округе шароборятся.

— Спасибо, ваша светлость! А можно вопрос?

— Валяй! — разрешил я.

— А что, правда герцог? Просто, вы уж извиняйте, говор у вас не столичный.

— Эт да-а, я светлость-то без году неделя. Сам ещё не привык. А родом с Иркутска-города.

— Что правда? Ой, простите! Анисим! — вдруг заорал приказный, я аж вздрогнул! — Анисим, где тебя носит, етитская сила!

— Здесь я! — раздалось из-за наших спин. Причём подошедшего жандарма не услышал не только я, но и, судя по тому, как подпрыгнула Айко, лиса тоже.

— А его светлость-то земляк твой!

— Да ну? — удивился крепкий, совершенно седой, низкорослый жандарм. — А как ваша фамилия, простите, ваша светлость?

— Коршунов я. Илья. А светлостью не величай…

— Как же, знаком с папаней вашим! — расплылся в улыбке Анисим. — Вот радости-то у Алексея будет! Погодите, ваша светлость, ой, извините, так Коршуновы же медведями оказались? Недавно вот… Вас за это титулом наградили?

— Не-е, эт, брат, совсем другая история! Война закончится — заезжай, батяня тебе расскажет, что можно рассказать, а нам пора. Ещё раз, спасибо за службу!

Я залез на шагоход, и мы пошли дальше в квадрат патрулирования. Я оглянулся. На деревенской площади среди смрадных костров стояли два жандарма, один держал за волосы отрубленную голову, а второй чего-то ему говорил и разводил руками.

* * *

А по возвращении в отряд нас порадовала телеграмма от Ивана. Первое слово — «Живы» — было встречено радостным рёвом! Орали все — Хаген, я, Саня, Антон. Ликующе верещала Айко! На наши вопли прибежали соседи и тоже были приобщены. За вечер телеграмма была зачитана почти до дыр.

«Живы. Целы не совсем, но это дело наживное. Надеемся как можно скорее вернуться в строй».

И адрес госпиталя! Конечно, все тут же принялись сочинять ответное письмо. Записывал я, чувствуя себя персонажем с той картины, где запорожцы пишут письмо турецкому султану*.

*Кисти господина Репин а, конечно же!

На другой день я поехал в ближний городок, где фронтовое отделение полевой почты нашего боевого района стояло. Полагаю, что так быстрее получится, а то когда они теперь к нам в отряд приедут? На следующей неделе? Заодно и телеграмму отдал: «Рады за вас! Врага бьём! Подробности ждите письмом».

Попутно на ярмарку заехали, купили чаю хорошего, писчей бумаги, красок да зеркальце Айко. А то ленты-бусы у девки есть, а зеркальца нет. Непорядок.

Весь день, почитай, прокатались, а назавтра — снова на боевое дежурство. Выспаться бы успеть…

20. НЕ ПОНОС, ТАК ЗОЛОТУХА!

И КАК ВСЕГДА, НИЧЕГО НЕ ПРЕДВЕЩАЛО

Утро началось как обычно. Мыльно-рыльные дела, бодрый завтрак. То есть завтрак только предстоял, и Хаген, прихватив большие термо-бидоны, потопал к столовой за завтраком. Я остался по-быстрому чая вскипятить (пользуясь нашей свободой и имея в оправдание скорый выход в сопровождение хозяйственной колонны на головной склад, костёр я разводить не стал, а применил ильин огонь). Саня, Антон и Айко тем временем производили общую проверку техники. Все два последних дня они так упражнялись. Выглядело это следующим образом: лиса подхватывала одного из них за лямки специальной технической обвязки и начинала потихоньку летать вокруг «Пантеры», следуя указаниям своего «груза». Заодно ребята объясняли ей, как узлы и механизмы должны выглядеть, что нормально, что нет. Ненормальное приводили к нормальному состоянию. Она, опять же, смотрела через плечо. Понятно, что это всё скачки по верхам. Но с чего-то надо начинать?

Накипятил я воду да заварил чаю покрепче, чтоб глаза лучше открылись с утра. Ребята с Айко пришли. Миски расставили, даже чай разлили — а Хагена всё нет!

— Языком он там зацепился с кем-то, что ли? — Саня приглядывался к тропинке меж кустами, откуда должен был появиться Хаген.

— Да брось! — фыркнул Антон. — На него вообще не похоже. Это ж дойч. Наш заслуженный Душнила! Орднунг унд дисциплинен!

Да уж, при педантичности Хагена он должен