Кодекс Охотника #35 - Юрий Винокуров

отправлять их на арену. Но пока что — ни малейшего успеха или хотя бы намека на него. Каким-то образом Охотник сумел взять часть арены под свой контроль, и на такой случай у них не было инструкций или правил.

А еще существ было слишком много… Они рвали всех подряд, кто забегал на арену, и совсем не собирались заканчиваться.

— Нам нужно остановить его любой ценой, — сказал Гераксис, бог среднего порядка.

— И как мы это сделаем? — хмыкнул Лирог. — Может, сам пойдешь и покажешь нам пример?

За последние два часа, которые они здесь находились, было озвучено много вариантов, но так ни один не подошел.

Арену не уничтожить…. Огнем не залить… Кислотой не облить… Она была идеальной во всех понятиях, и каким-то непостижимым образом в самом ее центре сейчас находился человек, который пользовался этими преимуществами.

— Нам нужно призвать своих аватаров и напитать своей силой… — вдруг выдал Валфен. — Другого выбора нет.

— ЭТО БЕЗУМИЕ!!! — сразу крикнуло множество голосов, протестуя против такого.

Началась ругань в божественных кругах, которая раньше случалась редко.

— Хроника ясно дала понять, что нам нужно сделать, — спокойно сказал Валфен. — Плевать, что мы потерям на ровном месте несколько сотен лет развития. Лучше уже так, чем оказаться в списках неугодных.

Его слова были слишком жестоки. Но все понимали, что выбора и правда нет. Большая часть аватаров погибнет и им придется взращивать новых. Уйдет много времени и сил, но зато так есть шанс остаться живыми.

— Тогда предлагаю еще… аа-а-а-а-а-а-ааа… — не смог договорить Раткатан и заорал.

Боги вначале не сообразили, что произошло, но потом криков стало больше, и тогда они увидели, в чем причина.

Мелкие змеиные твари заползали в их божественную скрытую ложу и нападали на них. И казалось бы, что такая мелкая тварь может сделать божественному существу? Но всё было непросто.

— В них энергия Охотников, они… — не успел договорить бог-целитель Мададурий, как вдруг картинка перед его глазами мигнула и пропала, а когда вернулась, он уже стоял в другом месте. А рядом с ним находился тот самый человек.

— И зачем ты кричишь? Не интересно же… Пусть сами догадаются, когда уже будет поздно, — усмехнулся человек. — Кстати, у меня есть один знакомый… Хоть он Лекарь, но может и бога поломать так, что потом не соберут. Давай посмотрим, на что ты способен.

Бог-целитель хотел уже отключить у человека вообще все органы, но не успел этого сделать, поскольку тот снова ушел в тень и теперь стоял в самом центре арене, где его было достать не так просто. Впрочем… Мададурий быстро понял, что теперь ему не до разговоров… На него мчится сразу две твари, похожие на здоровенных улиток, на которых почему-то не работает его магия.

Этот был удивительный день в Равномерной, и многие боги осознали, что не так уж и сильны и непобедимы, как об этом им рассказывала Хроника.

* * *

На арене, однако, происходили чудесные события. Полный хаос, именно так, как не любит Хроника. В одной стороне сражались люди с какого-то клана — судя по одинаковой одежде, они бодро сюда прибежали, больше сотни их было вначале. Наверное, все те, кто пришёл посмотреть бои, и так гордились собой, что сумели сюда попасть. А затем все вместе приняли решение сражаться за Хронику.

Теперь же на ногах осталось менее двадцати человек. Они явно не понимали, почему их так быстро размотали. А с другой стороны… На них разом столько тварей напало, что не факт, что они знают о своих потерях, в пылу битвы можно упустить такое.

Честно говоря, я сейчас поражался сам себе и понимал, что мой секрет был прост.

Хроника создала чудовище.

Чем дольше стою на постаменте, тем больше узнаю об этом месте. Здесь запрещены любые усиления: артефактные, временные, эликсиры — нельзя просто нажраться зелий и выйти на арену, всё слетит. Божественные и магические привязки к источникам тоже обнуляются. Вообще, любая сила, кроме твоей собственной, перестаёт работать. Удивительная вещь, ничего не скажешь. И мне, кстати, было интересно разобраться в том, как это работает. На первый взгляд я понимал что такое мне сотворить наверное не по плечу, но вот принести эту технологию в свой Орден я обязан.

Я и правда ощущал себя здесь особенным. Это место не влияло на меня, от слова совсем. Ведь Кодекс не дарует силу, он показывает путь, который ведёт к ней. А уже дальше ты сам её добываешь — проливая кровь, превозмогая, теряя братьев.

Вся моя сила принадлежала только мне и добыта она честным путем, который сможет пройти далеко не каждый, хотя бы до половины. Поэтому я чувствовал себя здесь уверенно.

Вдруг я выпал из своих мыслей и хмыкнул. А как иначе поступить, если Минотавр только что одержал победу над гвардейцем высокого уровня? А может и местным начальником стражи, не знаю точно, кем он был, но доспехи на нём дорогие. Впрочем, он не спас его, от слова совсем, а возможно даже навредил.

Удар Минотавра оказался слишком мощным, а капитан, по привычке, полагался на артефакты и свой доспех. Вот только артефакты не сработали, а доспех был, ну… слабеньким, что ли. Поэтому умер он еще в полете. А доспех, кстати, нормально так пережил удар… Доспех молодец, а капитан нет. Из интересного: Минотавр тоже в шоке. Стоит и не понимает, как у него это вышло. Ведь это был самый обычный удар. Хотя, если честно, переживал он недолго — уже переключился на следующую группу, стражу.

Постепенно арена заполнялась трупами. Трансляция шла на всю Равномерную, я же не давал ей закончиться. Люди, сидящие на трибунах, всё ещё наблюдали за нами, ну, из числа тех, которые не сбежали. Мне нравилось следить за выражениями на их лицах, видеть непонимание: что происходит, почему так.

Вдруг Шнырька показал мне интересную картинку и я улыбнулся. Мелкий тут, как местный информатор, вообще не спит и никого не пропускает, всех сдает. Какой-то мелкий божок в пестром халате пытается прорваться к трибуне. Ухожу в тень, появляюсь за его спиной, обхватываю руками и утаскиваю в тень.

— Какого… — только и успевает сказать он.

Что он мог еще сказать дальше, я не стал слушать. А просто ушел на свое место и стал смотреть на растерянного бога, который вдруг оказался на арене и не понимал, что ему