Тот, кто пришел из завтрашнего дня (1-11часть) - Алёна1648

— Я прислал вас сюда не просто так, — продолжил он, его голос стал спокойнее, но не менее уверенным. — Я вижу в вас потенциал, но мне нужно, чтобы вы проявили его на деле. Завоюйте доверие коллег, и я помогу вам. Но это будет нелегко.

Мирослав стоял у стола, его глаза пристально следили за каждым движением Сталина, который говорил так, будто его слова несли с собой весь груз истории, весь груз ответственности. Он ощущал, как каждый момент этого разговора накапливает внутри него как груз, так и силы, необходимые для того, чтобы продолжать.

Слова Сталина звучали как вызов, как некий экзамен, но и как поддержка одновременно. Вопрос, который так долго мучил Мирослава, теперь стоял перед ним в новом свете: как он будет двигаться вперёд, каким путём он выберет?

— Почему вы так уверены во мне? — спросил он осторожно, но его голос прозвучал твердо. — Вы ведь почти ничего обо мне не знаете…

Сталин, не спеша поворачиваясь, взглянул на него своими холодными глазами. Он казался таким спокойным, таким уверенным в своих словах, что Мирославу не оставалось ничего, кроме как слушать, впитывать каждое слово, не задавая лишних вопросов. Ответ Сталина был прост, но сильный, как молния:

— Я привык доверять интуиции. А она редко меня подводит. Вы отличаетесь от всех, кого я знал раньше. Докажите, что я не ошибаюсь.

Мирослав стоял, не в силах отвести взгляд от Сталина. В его груди разгоралась странная смесь волнения и решимости. Он знал, что этот разговор — это не просто наставление, это — задание. Это был момент, когда от его решения зависело больше, чем просто его будущее в этой больнице.

Слова Сталина прозвучали как удар грома, как некая неизбежная веха в его жизни, которая обещала как величайшие победы, так и самые глубокие поражения. Это был его шанс. Но от того, как он им воспользуется, зависело всё. Всё.

Он сжал кулаки, ощущая, как его руки наполняются силой. Решимость горела внутри него, как яркое пламя. Он знал, что должен идти вперёд, несмотря на все опасения и сомнения.

— Я докажу вам, товарищ Сталин, — сказал он с такой силой, что сам почувствовал, как это слово выходит из него, придавая ему ещё больше уверенности.

Мирослав молча выслушал слова Сталина, чувствуя, как они весомо ложатся на его плечи. В этом коротком обмене взглядами, в этих словах было столько силы, что он ощутил, как в нём что-то меняется, как его внутренняя решимость становится крепче, чем когда-либо. Сталин был не только вождём страны, но и человек, который видел в нём потенциал, и это было важным, даже судьбоносным знаком.

Он сдержанно кивнул, стараясь не выдать той благодарности, которая сейчас переполняла его. Его голос звучал твердо, без тени сомнения:

— Спасибо, товарищ Сталин. Для меня это действительно важно. Я не подведу вас.

Сталин слегка улыбнулся, его лицо все ещё сохраняло тот холодный, бесстрастный вид, которым он был известен. Это была не просто улыбка, это был знак одобрения, но не более того. Он встал и медленно направился к двери, его шаги были спокойными, но в них ощущалась решимость, не поддающаяся сомнениям.

— Не благодарите раньше времени, — сказал он, когда подошёл к выходу, не оборачиваясь. — Благодарить будете, когда действительно докажете это делом. Я привык доверять только поступкам, а не словам.

Его слова прозвучали как предупреждение, как испытание, которое ещё предстояло пройти. Но теперь Мирослав чувствовал, что ему дана возможность. Внутри него горело желание оправдать это доверие, преодолеть все трудности и показать, что он достоин оказанного шанса. Он был готов к любому вызову, готов идти до конца.

Сталин остановился у двери, и, повернувшись немного в его сторону, посмотрел прямо в глаза Мирославу. Его взгляд был холодным, и в нём не было ни малейшего намёка на смягчение. Это был взгляд, который поднимал ставки, заставляя осознавать всю тяжесть предстоящего пути.

— Помните, Мирослав, — произнёс он, его голос стал чуть тише, но не менее резким. — Я не даю вторых шансов. Пользуйтесь тем, что есть сейчас.

Мирослав не мог позволить себе сомневаться. Всё, что он мог сделать, это принять вызов и доказать свою решимость. Его ответ был твёрдым, словно отголоски этой же решимости, которая зарождалась в его душе.

— Я это запомню, — сказал он, несмотря на всю тяжесть слов, его голос не дрогнул.

Сталин коротко кивнул, словно удовлетворённый ответом, и, не произнося больше ни слова, тихо закрыл дверь за собой. Тот момент, когда дверь захлопнулась, оставил в комнате странную тишину, как если бы весь воздух был вытянут, и пространство теперь наполнилось каким-то неизречённым напряжением.

Мирослав остался один, его мысли понемногу собирались в единую картину, которую он должен был построить. Он почувствовал, как за его плечами, за закрытой дверью, скрылась целая эпоха. Время, которое ему было отведено, не было долгим, но оно могло стать решающим. Перед ним стояла не просто возможность — перед ним был шанс, который он не мог упустить.

На мгновение, в тишине, его глаза снова встретились с часами на стене. Время двигалось вперёд, не щадя никого. Но это было не просто время. Это было его время, шанс не просто выжить, а утвердить свою судьбу в этом новом, неизвестном ему мире.

Он не мог позволить себе ошибку.

Мирослав остался один в пустом кабинете, где только тихий щелчок старинных часов на стене нарушал глубокую тишину. Он вновь устроился за столом, закрыв глаза на несколько секунд, чтобы дать себе время прийти в себя. Легкая усталость, которая сковывала его тело, не утихала. Этот день был невероятно напряжённым, полным новых ощущений и внутренних переживаний. Но теперь, после того, как Сталин покинул кабинет, что-то в Мирославе изменилось. Он не был бы честен перед собой, если бы сказал, что не чувствует волнения и страха. Он понимал, что от него теперь зависит намного больше, чем просто профессиональный успех.

Мирослав выпрямил спину, а его взгляд, до этого бродивший по деталям кабинета, теперь скользнул по медицинским картам перед ним. Он знал, что эти документы, эти медицинские записи, — это не