Стратегия одиночки. Книга 9 - Александр Зайцев

в броню. Походный рюкзак решил оставить, лишь повесил на пояс небольшую сумку, положив в неё немного продуктов, чтобы можно было перекусить на ходу. Я бы и доспех надевать не стал, но сегодняшние события заставляли более внимательно относиться к собственной безопасности. Разящий Шелест, конечно, тоже взял с собой, как и кинжал молний, и Первое Перо. Попрощавшись с Кейташи, который только кивнул в ответ, вышел из дома и быстрым шагом дошёл до северных ворот. Прошёл через открытую даже поздно вечером калитку и оказался за стенами.

Юный кузнец говорил о четырёхстах пятидесяти километрах, которые надо было преодолеть до Крониса, но я собирался немного сократить этот путь, двигаясь не по дорогам, а напрямую, близко к области Тумана, окружающего гору Дивино. Это должно было сократить дорогу более чем на четверть.

Сегуна сегодня светила довольно ярко, туч на небе почти не было, так что можно было бежать спокойно, не особенно опасаясь того, что наступишь не туда и подвернёшь ногу. Первые пять километров я ещё бежал по торговому тракту, а когда тот начал сворачивать немного восточнее, покинул его. Надев шлем, застегнул ремни и ускорился. Почва под ногами была каменистой, из растительности — лишь редкие пучки травы. Столь близко к священной горе люди не селятся, это считается кощунством, да и земля здесь не пригодна для земледелия. Зато бежать по подобной поверхности почти так же легко, как и по дорогам. Разве что иногда приходилось перепрыгивать особенно крупные валуны.

Легенды гласят, что до Падения подножие горы Дивино занимали великолепные сады, но сейчас от них не осталось и следа. Когда-то здесь били источники жизни, а теперь лежала бесплодная равнина — мёртвая, давно утратившая пульс, но всё ещё притягивающая к себе взгляд.

В этот раз я не тратил время на тренировку с копьём, акробатику или проверку прочности ботинок, так что бежал быстрее, чем обычно. Единственное, чем занимался помимо самого бега, — это развивал Чувство Ветра. Эта аура позволяла мне более чётко представлять дальнейший путь, заранее отмечая в темноте крупные препятствия, которые потоки воздуха вынуждены были огибать. Именно Чувство Ветра первым подсказало мне о приближении Стены Тумана. В этой ауре он воспринимался, как нечто странное: почти непроницаемое для воздуха, но при этом дышащее и «живое», словно огромное существо, медленно ворочающееся в ночи.

В темноте Туман Дивино выглядел особенно впечатляюще. Белёсая стена высотой в сотню метров тянулась, казалось, до самого горизонта. Она не стояла неподвижно, а жила своей жизнью: накатывала, словно гигантские волны, на ближайшие камни и отступала назад, будто втягивала в себя сам воздух. В её толщах рождались странные отблески, и в этих искаженных отражениях небо казалось чужим, словно его показывало кривое зеркало.

Стену Тумана не перелететь. Поднявшись выше её предела, тебя подхватывает и разворачивает могучий поток воздуха, словно сама гора отталкивает наглеца. Попробуешь прорваться, проигнорировав это предупреждение, — и Дивино уничтожит тебя без жалости, как чужака, ступившего в запретный сад. Боги пали, но их «дом» по-прежнему надёжно хранит тайны, не подпуская незваных гостей. Большинство местных боятся Тумана, и их можно понять. Он, и правда, пугает, задевая своей чужеродностью какие-то потаённые страхи в людских душах. Если бы я не знал, что он безопасен, то ни за что не рискнул бы к нему приблизиться. Но, благодаря памяти будущего, это знание у меня было.

Пробежав вдоль туманной стены около тридцати километров, я всё же не удержался от эксперимента. Остановился, подошёл к Стене вплотную и, когда волна Тумана в очередной раз откатилась, быстрым шагом нагнал её и шагнул в белёсую взвесь.

Мир вокруг будто рухнул в молочную пустоту. Воздух уплотнился, а мои лёгкие наполнила вязкая прохлада. Давление навалилось сразу со всех сторон, словно меня сжали ледяные ладони. Первый шаг дался легко, второй тяжелее, на третьем ноги уже тонули, как в зыбком болоте, а на четвёртом я упёрся в стену, напоминающую по плотности застывшее желе. Каждый вдох становился испытанием, уши закладывало, и казалось, что в белёсой глубине вот-вот проявятся чьи-то силуэты. Собравшись, я навалился всем телом, с трудом поднял ногу и сделал ещё один шаг вперёд — но мгновение спустя очутился там же, у кромки, где зашёл. Какая-то неведомая сила развернула меня и вытолкнула наружу, словно Туман сам отверг моё присутствие.

Я помнил, что так и должно быть. Туман не пропускает дальше никого, кто не достиг Мифрильного ранга. Будь иначе, я бы что-нибудь придумал и всех встреченных мною землян под каким-нибудь предлогом отправлял сюда, к Туману, с предложением пройти как можно дальше — легко выявив таким образом всех Осколков, которые мне пока неизвестны. Но даже Осколков, не достигших Мифрила, Туман не пропустит дальше, чем на пять шагов, и исторгнет обратно. А жаль, это бы решило много моих проблем.

Помню, в Прошлом Цикле «я» впервые подошёл к Туману Дивино уже на Алмазном Ранге и провёл целый день, заходя в него и пытаясь понять, что же именно выталкивает меня обратно. Но так и не нашёл никакого иного объяснения, кроме божественной воли или какой-то особой уникальной магии. Поэтому в этот раз не стал тратить время на повторение уже однажды пройденного. Убедился, что Память Будущего и заработанные Адамантитовые Достижения не стали пропуском в Туман, — и хватит на этом.

Так и бежал дальше, держась от Тумана на расстоянии пары сотен метров. К моему небольшому удивлению, видимо, из-за необычных свойств Тумана и его странного взаимодействия с окружающим воздухом, у меня получилось ещё продвинуться в понимании Чувства Ветра. Причём так, словно я провёл на уроках бывшего капитана Торговой Лиги как минимум лишнюю неделю. Я начал гораздо чётче ощущать самые слабые воздушные потоки, а также куда лучше предсказывать изменения в направлении ветра. Надо запомнить этот нюанс и при встрече с Ариэн рассказать о нём: Будущая богиня Спонтанной Магии непременно найдёт этому применение.

К городу Истории я подбежал примерно к десяти часам утра. Мог бы и раньше, но немного неверно сориентировался по звёздам и не вовремя повернул на север, сделав крюк километров на тридцать.

В отличие от других городов Пятиградья, у стен Крониса не было пригорода. Ни многочисленных торговых лавок и складов, как у Дейтрана, ни трущоб, что подобно грязной кляксе расползлись под Фейстом. Кронис словно намеренно отталкивал от себя всякую суету, оставляя пространство чистым, чтобы ничто не заслоняло его облик.

Да и сами стены города Знаний больше напоминали произведение искусства, чем обычные оборонительные сооружения. Ажурные, «воздушные», они