История одного человека 2 - Фанур Аминович Галиев

брови поползли вверх, выражая искреннее удивление. Да, похоже, он не ожидал подобных слов. Но скоро на его лицо вернулась почти прежнее выражение полного спокойствия. Да, не сразу ему удалось справиться с удивлением. Но все же скорость, с которой он это сделал, вызывала определенные вопросы.

- Не спросишь, с чего такие выводы? – задала она вопрос.

- Думаю, в этом нет необходимости. Учитывая сравнительный анализ и его результаты, наверняка можно было бы прийти к таким предположениям, – был его ответ.

- Но тебя такая теория не сильно напрягает?

- А должна?

- Хм…

Пауза продлилась некоторое время. Конечно, такое отношение казалось немного необычным, особенно на фоне озвученной теории. Любой другой простой шиноби, услышав подобное, мог бы попытаться ухватиться за такое высказывание. Связь с Хаширамой Сенджу и его родом – это не пустые слова. Даже в мире, где от его рода почти никого не осталось, равно как и от былого величия, она что-то да значила. Хотя, несомненно, такую реакцию тоже можно было логично объяснить. Широ ведь был в курсе о родстве. Если допустить, что его слова о потерянной памяти были правдой, то это неудивительно. Но все же внучка Первого сомневалась, что все так просто. Равно как и сомневалась в амнезии.

В этот момент сам собеседник подал голос.

- Цунаде-сама, а могу я задать вопрос?

- Спрашивай.

- А что, если это и в самом деле так? Что, если окажется, что Хаширама Сенджу – мой отец? Что это даст вам?

Его глаза блеснули при свете ламп, и прищурились. Хокаге чуть склонила голову вбок, глядя на него.

- И в самом деле, какое мне до этого дело, что возможно из моей семьи все еще жив? – усмехнулась она, выдав сарказм. Харада не моргнул и глазом на это.

- И формально, и фактически я не член вашей семьи, даже если бы ваша теория подтвердилась, - заметил тот, - Родственник, еще куда не шло, но родственник и семья не всегда одно и то же.

- Ты прав. В данном случае, тебя даже при подтвержденной теории нельзя назвать частью семьи. Да и подтвердится она или нет, также имеет мало какое значение. Как для меня, так и для всех остальных, что живут в нашей деревне. Пара упоминаний, документ, плюс твои способности и достижения, и никто завтра не будет сомневаться, правда это или нет…. Мне важно знать, что ты задумал.

- Что я задумал?

Голос собеседника выражал искреннее удивление. Вопрос для него стал неожиданностью.

- Да. Что ты задумал? Как ты планируешь жить дальше? Каких вершин планируешь достичь? – она приподняла брови, откинувшись на спинку кресла.

- Немного странные вопросы, - прозвучал его комментарий, взгляд его при этом скользнул в сторону.

- Ах да, где же мой такт? Прости за это. Наверное, сразу стоило дать полное пояснение и не сбивать тебя с мысли….

Она запнулась, сама на мгновение, сбившись с мысли, когда ее взгляд случайно коснулся на дальней стене портрета Второго.

- Давай начнем с самого первого и самого простого пункта. Скажи мне, о грозное оружие одного разочарованного ирьенина, собираешься ли ты сбрасывать меня с вершины? Преследуешь ли ты ту цель, которую так лелеял в свое время твой учитель?

Цунаде посмотрела на Хараду с выражением абсолютной невинности. Тот хмурился, наморщил лоб и явно подбирал соответствующий ответ. Или уточняющий вопрос, как потом стало ясно.

- Что вы имеете в виду, под понятием сбросить с вершины, Цунаде-сама? – спросил он, скоро воспроизведя ее собственное выражение лица. Такая же невинность.

- В контексте всего того, что сказано о тебе в этих бумагах, уж точно не сбросить меня с поста Хокаге, хотя, кто там знает, какие мысли могут бродить у человека с пробелами в памяти…. Я не пытаюсь тебя оскорбить. Я просто пытаюсь быть откровенной.

Широ хмыкнул. Уголки губ слегка приподнялись.

- Да, ваш пост мне незачем. Уж больно это трудоемкая и утомительная работа, - потянул он, вызвав у нее приступ раздражения. Конечно, Пятая сама настраивала его на самоуверенный лад своими формулировками, но не наглеть же столь быстро! – Что касается давней мечты моего наставника, как вы ее представляете…. Знаете, звание величайшего медика всех времен и народов за чужой счет мне также не особо нужно.

- Поясни свою мысль.

- Я не думаю, что статус какого-то величайшего или сильнейшего, ну или добрейшего, - он хмыкнул, - достигается путем само провозглашения. Вы наверняка не стали сами себя называть величайшим ирьенином или же легендарным саннином. Вот и я не собираюсь обзывать себя кем-то. Когда время придет, кто-то сделает это за меня. И раз уж на то пошло…. Это могут сделать разные люди с разными целями. Я постараюсь сделать все возможное, чтобы распознать попытку использовать это в качестве оружия против вас и не допустить этого. Мне не нужна грязная слава.

Цунаде несколько мгновений смотрела на него исподлобья, после чего хмыкнула. Какая интересная формулировка. Что же….

- Весьма польщена такими словами, - сказала она, - И раз за эту часть можно не беспокоиться, перейдем к следующей. Скажи мне, Широ, есть ли в твоих мыслях планы похлеще получения всеобщего признания и славы, которой ты заслуживаешь? Возможно, ты считаешь это личным, но какой человек откажет в удовлетворении любопытства своего Хокаге.

Харада задумался, но довольно скоро он просто пожал плечами.

- Там видно будет, - прозвучал его ответ. Снова раздражающий, и снова вызывающий какие-то другие чувства. Уж не расслышала ли она за этой обтекаемой фразой какую-то искренность? Неуверенность?

- Хочешь сказать, что у тебя нет каких-то оформившихся планов? – уточнила Пятая.

В ответ она увидела усмешку.

- Скажем так, я как раз задумался над тем, что мне не помешали бы какие-то планы. Правда, пока хорошие мысли не идут в голову. А все, что приходит, одна какая-то тарабарщина, не заслуживающего внимания.

- Вот как, – перед глазами на несколько мгновений всплыли образы трех дорогих ее сердцу людей. У всех внутри пылала одна простая и понятная мечта. У двоих из них этот огонь уже погас вместе с их жизнью, лишив ее когда-то его согревающего тепла.... Вспоминая их, перебирая в памяти то немногое, что осталось от дедушки и его идеи, было нелегко разглядеть в Хараде кого-то, кто бы походил на них. Они были теплом. Он, стоя здесь, пусть и не создавал иллюзию холода,