Боевая Академия: Карахан - Александр Пасацкий

— Конкретно — все! Ты вообще в курсе, что со здоровьем не шутят? А кто шутит, того Вселенная наказывает.

— Ой, я тебя умоляю…. Если бы Вселенная наказывала каждого, кто этого заслуживает, человечество бы уже давно вымерло. Не отвлекайся, а лучше входи в образ.

Луиза молча нажала кнопку на подлокотнике инвалидкой коляски — та поехала вперед, уткнулась колесами в кресло, и остановилось. Нажатие другой кнопки заставило его двинуться назад, развернуться вокруг своей оси, и сделать небольшой круг по центру комнаты.

— Молодец, быстро научилась, — похвалила Илона. — Значит, слушай план. Ты — моя дочь….

— Дочь? — переспросила артефакторша. — Это с какого, стесняюсь спросить, перепугу?

— С того, что надо давить на жалость. Понимаешь, когда дочь ухаживает за матерью — это вполне обычное явление, но вот когда мать пытается вырвать дочку из могилы — это всегда вызывает уважение.

— Ладно, как скажешь, — не стала спорить Луиза.

— Итак, ты — моя дочь. В десять лет ты играла на дороге, и тебя сбила машина….

— Почему сразу машина? Давай, я буду спасать котенка с дерева, и нагребнусь с высоты.

— Тогда лучше с крыши.

— Если я нагребнулась с крыши, то у меня все тело должно быть изломано, а не только ноги.

— Может, тогда заменим травму? Не ноги отказали, а позвоночник, и тебе парализовало все, что ниже пояса.

— Бр-р-р! Нет уж, давай лучше ноги.

— Как скажешь, — весело ответила Илона. — Итак, ты упала с дерева, когда полезла спасать котенка. Итог — страшная травма на всю жизнь. Отец у тебя был алкаш, спился, ушел из дома, и замерз на морозе, а я работала уборщицей на вокзале, и, конечно же, мы всегда испытывали нужду. Часто голодали, носили обноски, и все такое.

— Придумала. Давай я буду глухонемой. Довольно частое врожденное явление, и падать ниоткуда не надо.

— Поздно, я уже расписала легенду. Итак, школу ты бросила из-за постоянной травли, и с тех пор я день и ночь гнула спину, чтобы прокормить семью, заботилась о тебе, ухаживала, и все такое. Но недавно забрезжил свет в конце тоннеля — тебе пообещали сделать операцию по льготной программе. Но на нее нужна нереально огромная сумма…

— Что ж это за льготная программа, где еще деньги платить надо? — скептически спросила Луиза.

— Обычная льготная программа в нашей стране. В общем, я стала обманывать людей, и открыла бизнес, но на самом деле у меня единственная цель — помочь своей бедной дочери… то есть, тебе, снова начать ходить. Фактически, от тебя требуется только сидеть со скорбным видом, и кивать, когда я говорю. Можешь даже пустить слезинку пару раз.

— Нет, лучше ты пускай. Ведь это ты гнула спину день и ночь, а не я.

— Логично, — Илона посмотрела на часы. — Значит, я позвонила этому Михаилу….

— Кому?

— Тот, кто ко мне сегодня насчет «крыши» приходил. Михаил его зовут.

— А!

— Я позвонила ему, и рассказала про бабок. Конечно, он, как и ты, посоветовал не обращать внимания, а еще предупредил, чтобы я больше не дергала его по таким пустякам. Но завтра я позвоню утром еще раз, и скажу, что они подкинули мне письмо с угрозами. Таким образом, я заложу ему в мозг информацию, которая потом сработает в нашу пользу.

— А потом?

— Завтра вечером соберем бабок и Михаила у нас, и откроем им страшную правду о нас, бедной и несчастной семье. Бабки слезу пустят, недаром же «Пусть говорят!» смотрят, а Михаил скажет, что в таком случае ничего платить не надо, или хотя бы процент скинет. И нас оставят в покое. Ну, как тебе план?

— Так себе. Запасного нет?

— У меня все есть, — потянувшись на носочках, Илона достала с полки стеклянный пузырек. — Сонный газ. Если они нам не поверят — травим их всех. Потом говорим, что я их гипнозом усыпила, и, пока они спали, их всех прокляла. И если они хотят избежать страшной участи, то должны оставить нас в покое.

— Знаешь, запасной план звучит еще хуже, чем основной.

— Поэтому он и запасной, а основной у нас более продуманный. Ладно, пошли по домам, завтра нам силы понадобятся.

******************

— Алло, Борис Саныч? — сидя на скамейке, расположенной на территории общежития, Ваня включил динамик на телефоне. — Это Ледоруб и Гигант. Для нас сегодня есть работка?

— А, привет, парни, — радостно ответил в трубке мужской бас. — Слушайте, как хорошо, что вы позвонили. Я только что нашему главному рассказывал про ваши успехи. Как вы того алкаша из деревни прижали! А ведь мы его месяц прессовали, ни копейки долга не могли выбить.

— Спасибо, стараемся, — солидно сказал Валера. — Так что, есть работка, или нет?

— Есть, есть! Специально для вас, главный приказал. Надо один очень сложный, я бы даже сказал — запущенный случай взять. Приходите сейчас же, я вам все объясню.

— Поняли вас, Борис Саныч, сейчас будем.

— Только пошустрее, пока я здесь, а то мне скоро отъехать надо будет.

— Поняли, будем пошустрее.

Выключив телефон, Ваня уже собирался рвать когти по парковой дорожке в ту сторону, где находилось метро, но Валера ухватил его за руку.

— Он сказал пошустрее, давай машину возьмем.

— Сдурел? Чтобы Дима нас — того? Договорились ведь, что личный транспорт только для особых случаев.

— Блин, да Димы же рядом нет! А кроме нас ею больше никто не воспользуется. Ни Алиса, ни Луиза, ни тем более, Катька. А с машиной мы туда домчимся быстрее ветра.

Ваня колебался недолго — слова брата звучали слишком уж убедительно. Но даже остатки страха не помешали ему уже через десять минут сидеть на переднем сиденье «Соболя», пока Валера, устроившийся за рулем, гнал машину в сторону центрального района города.

Проскочив оживленные, забитые транспортом улицы, микроавтобус свернул направо, и спустя пару минут оказался возле рынка. Здесь «Соболь» сбросил скорость, нырнул в узкий, незаметный проход, и оказался в закрытом дворе, куда выходили два окна и железная дверь первого этажа безликого серого здания. Над дверью виднелась скромная, но многообещающая вывеска «Коллекторское бюро «Саныч и сыновья». На крошечной парковке уже расположился черный «Паджеро» хозяина, который близнецы уже брали (правда, без его ведома), чтобы смотаться в Глухие Улики. Приткнув «Соболь» рядом с джипом, Ваня и Валера вошли внутрь берлоги, оказавшись в тесной комнатке, где расположился хозяин бюро.

— Молодцы, быстро доехали, — похвалил Саныч — широкоплечий бородатый мужик в кожаной куртке, которую