Фартовый. Лихие 90-е - Георгий Лавров

Башка плющится, но… у меня получается! Напыщенный гусь в бледно голубом кашемировом свитере и круглых роговых очках открывает флеш, а дамочка справа от него тройню.

У дамы строгий вид начальницы, дорогое платье и тонкие пальцы, унизанные перстнями

— Теперь себе, парочку открой! — гусь довольно потирает волосатые руки.

Открываю. Только не пару, а… флеш, причём старше, чем у него. Выигрываю, блин…

— Еб*ть! — в сердцах восклицает казавшаяся интеллигентной дамочка. — Ну, ты урод в натуре.

Она мило улыбается и говорит с нотками восхищения.

— Рома, ты там поколдуй хорошенько! — как от зубной боли морщится гусь и поднимает ставку.

Колдую. Гусю два туза, матершиннице снова тройню, а себе… раздаю стрит и опять выигрываю.

— Реально урод! — гусь закуривает и выпускает струю дыма мне прямо в лицо.

— Попрошу быть более сдержанными и воздерживаться от оскорблений. И дымите, пожалуйста, в другую сторону.

— Что? — от удивления гусь закашливается. — Ты чего о себе возомнил?

— Наверно, съел чего-нибудь, — хмыкает дама.

Я кладу колоду на стол и смотрю ему в лицо. Долго смотрю, пристально. Вот он мой шанс получить увольнение. Конфликт с клиентом — чем не повод?

— Позовите… — гусь прокашливается, но не успевает продолжить.

— Стасик, ты, правда, курил бы в другую сторону, — хмуро обрывает его дама. — Бесишь, бля.

— Чего⁈

— Лучше не беси, а то, если сейчас удачу спугнёшь, спать будешь на диване…

От последнего аргумента гусь краснеет и злится, но сдерживается.

— Сливаем же, Анжела, — недовольно замечает он.

— Слушай, ты б заткнулся, а? Мне впервые за вечер хоть что-то приходить стало, а ты ноешь.

— Так сливаем же! — повторяет он сердито.

— Да не каркай, ты! Вечно под руку со своим нытьём! Давай, красавчик, меси колоду! — Анжела подмигивает, и мы продолжаем игру.

На нашу перепалку никто не обращает внимания. Ладно, ночь длинна, как говорится. В крайнем случае, усну в стафе или нахамлю еще кому-то из клиентов.

Вопреки надеждами Анжелы, выиграть им со Стасиком не удается. Что-то у меня сегодня не ладится… Хрень какая-то. С Емелей сливать получалось, а сейчас не могу. Каждую раздачу мне приходит комбинация старше. К концу смены оптимистично настроенная Анжела сникает и шепчет под нос проклятия.

— Накаркал-таки, козлина…

Херня какая-то. Похоже, прежде, чем выходить на большую игру, нужно как следует разобраться в своих способностях… Может, потому что и вчера, и сегодня играл? Перенапрягся и теперь мне не хватает энергии?

А может… А может, это всё было чередой невероятных случайностей? Нет, не может такого быть… Не может? Точно не может? Блин…

За спиной маячит Серов. Он о чем-то тихо переговаривается с Ириной. Разбираю «Да, пусть пробует» и «Привязывай, конечно! Он тебе особенный что ли? »

— Фига се, ты полляма у них что ли вытянул? — шепчет на ухо парнишка, которого ставят инспектором.

— Отбили минус? — хмурюсь я.

Полляма — на такую вроде сумму летело казино, как сказал рыжий Юрик.

— Ну да, конечно, — скептически усмехается инспектор. — Ты ж на рубли играл, а летим мы в баксах.

— Полляма баксов⁈ — восклицаю я. — Капец… Это как вообще играть надо?

Меня переводят за соседний стол. Пока делаю шеми шаффл, чувствую, как с моей жилеткой проделывают какие-то манипуляции.

— Ир, ты чего там? — бросаю я.

— Стой молча, — она касается моей спины и задерживает руку. — Всё, давай, выигрывай.

Она отходит, а я чувствую, что сзади что-то болтается. Ёлки… они тут колудют что ли? Вудуисты хреновы… Я завожу руку за спину и нащупываю небольшой холодный предмет, привязанный к хлястику. Круглый… С отверстием…

Что это за хрень? Знакомая тяжесть… я перекатываю его в пальцах и вдруг… нащупываю острый выступ… Охренеть! Нет! Быть такого не может! Быть не может! По спине пробегает дрожь и я дёргаю со всей дури, отрывая висюльку от хлястика, а, может быть, и вместе с хлястиком!

Раздаётся треск и я, разжимая кулак, смотрю на то, что лежит в моей руке…

15. Капкан

Как такое возможно? Как? Это ведь точно он. Мой перстень. Моя прэлесть. Мой талисман, который был со мной всю мою игровую жизнь.

— Ты сдурел? — Иринка окатывает меня гневом. — Дай сюда!

Тянется к перстню, но я быстрым движением надеваю его на безымянный палец. Печатка садится как влитая. Так и должно быть: мой палец — самое подходящее место для неё. Идеальное.

Чувствую комфорт и умиротворение. Я как будто вернул своё. Все дома, так и должно быть.

— Ну, Миронов, — раздаётся шипение позади меня. — Ты у меня получишь после смены!

Получишь — не получишь, мне плевать. Перстень ни за что не отдам. Рубите с рукой, выдирайте зубами, мне пофиг. Эта вещь — моя.

Пока бездумно тасую карты, меня поражает мысль — а если моё везение, мой случайный фарт вовсе не так случаен? Я столько лет считал этот перстень своим талисманом, что в этой новой старой жизни он на самом деле стал им. И выигрываю я не потому что «чувствую» карты, а потому что рядом всё время находился этот названный талисман.

Он должен стать моим. Это не желание, это — чёткое решение. Необходимость. Я верну его любой ценой.

— Ставки, пожалуйста! — говорит инспектор. — Ставок больше нет, спасибо! Чего задумался? — это он уже мне шепчет на ухо. — У нас вообще-то тут игра на огромные бабки. Давай внимательнее смотри.

За столом один игрок, суровый мужик с непримечательной физиономией. Такие обычно в кино играют тайных агентов. Похож на полковника в отставке. Но никакой, конечно, это не военный, потому что ставит он на каждую раздачу по жёлтой фишке. Стол маркирован как долларовый, так что получается, что на кону у нас по четыре с половиной миллиона рублей. Плюс еще девять лямов при наличии игры.

А игра у нас идёт замечательная. Ровная игра, но в мою сторону, то есть в сторону казино, чуть ровнее.

Полковнику две десятки, себе открываю пару дам. Ему отчисляю тузов, себе к таким же тузам добавляю две тройки.

Он понимает, что сливает, и тянет игру. Не хватает карты сразу же, как только