Молниеносный – 3 - Фёдор Бойков

class="p1">Брусчатка под ногами была тёплой от энергии разлома, в воздухе витал едкий запах гари и чего-то металлического. Мои пальцы сами собой сжались в кулак. Древняя сила заворочалась в груди, она бушевала, требуя выхода.

Я мог бы вступить в боя здесь и сейчас, но если мы с Хранителем сцепимся, от столицы останется лишь выжженная воронка. Этих улиц, этих домов, этих людей — всего этого больше не будет. Да и мира скорее всего — тоже. Я уже видел последствия битвы с Хранителем в мире жидкого камня — он стал пустым и мёртвым.

Где-то рядом рухнула колонна, и грохот на мгновение заглушил демонический гул. Я закрыл глаза, чувствуя, как древний инстинкт борется с холодным расчётом. Нет, не здесь. Не так.

Когда я снова открыл веки, решение было принято. Пальцы разжались, а вместе с ними ушло и напряжение. Не сегодня. Не в этом месте.

Последний раз взглянув на фигуру в красной мантии, я развернулся и посмотрел на Вольта. Его глаза горели боевой яростью, ему тоже не терпелось вступить в бой, но я покачал головой.

— Не сейчас, — сказал я. — Идём к Трубецкому. Нам нужно успеть спасти тех, кого ещё можно.

Мы ускорились и рванули к ателье. Его высочество был практически в истерике, хотя по идее он не должен быть в курсе того, что творится в столице. Это я на суперскорости уже успел всё рассмотреть, а Трубецкой оставался на месте.

— Они повсюду! — вскрикнул он, вцепившись в мою руку. — Императорский дворец окружён бунтовщиками! Они почти прорвались через ворота!

— Ну так поднимайте армию, гвардейцев или кто там у вас есть, — рявкнул я, приводя его высочество в чувство. — Это вообще не ваша забота, а императора. Должны же у него быть ресурсы.

— Но там люди, — растерянно моргнул Трубецкой.

— Эти самые люди разорвут своего государя на части, — я почти рычал от злости. — Идите к дяде. У нас проблема поважнее.

— Что? — племянник императора только сейчас начал приходить в себя после вспышки истерики. — Какая проблема?

— По всей Москве открываются разломы, — коротко сказал я. — На улицах толпы демонов. А уж одержимых будет в разы больше. Так что бунтовщики — это только цветочки. Ягодки уже на пороге.

— Что вы будете делать? — в глазах Трубецкого читался страх. И я его понимал — не каждый день по столице полчища демонов гуляют. Да ещё бунт этот так не вовремя.

— Сделаю то, что должен был уже давно, — я усмехнулся и махнул рукой на прощание.

Для начала я переместился к воротам дворца, чтобы посмотреть, как далеко продвинулись бунтовщики. Повсюду слышались крики и лозунги, люди вскидывали кулаки и подбадривали друг друга, распаляя эмоции остальных.

Я не удержался и записал на браслет видео того, как достопочтенные и добропорядочные жители столицы бросаются грудью на баррикады. Пока я снимал видео, часть толпы начала хрипеть и выгибаться, а потом ринулась в противоположную сторону странными рывками.

Пробежав немного дальше, я увидел ещё один разлом, прямо на мостовой рядом с дворцом. Вот оно что. Значит теперь у нас на улицах не только демоны и бунтовщики, но и одержимые.

Где-то там, в эпицентре этого ада, был Хранитель. И мне предстояло с ним поговорить. По-хорошему. Или по-плохому.

Мы с Вольтом переместились на мои земли. Я начал рассылать сообщения через браслет, одновременно созывая инквизиторов через медальон. Пожарский, Амар-Тек и туземцы, второй Пожарский, друзья, рубежники, Громобои — все они получили не только краткую сводку о событиях в столице, но и указания.

Мне предстояло собрать всех, кого только можно для битвы с единым врагом. И в этой битве не будет «своих» и «чужих». Только люди против демонов.

Вот же ирония судьбы. Именно так всё и должно было работать изначально — Хранители поддерживают баланс и выпускают демонов, чтобы объединить человечество перед лицом настоящей угрозы. Только всё пошло не по плану, но я это исправлю.

* * *

Толпа ворвалась во дворец, как прорвавшаяся плотина. Двери, выбитые тараном, рухнули с грохотом, и первые ряды бунтовщиков хлынули внутрь, топча дорогие ковры, сшибая вазы и опрокидывая статуи. Только вот император почему-то не встретил людей у входа, да и гвардейцев его не было видно.

— Где император⁈ — проорал высокий детина с топором, его голос звучал отдавался эхом в пустых залах. Он с размаху разбил зеркало в золотой раме, и осколки разлетелись по мраморному полу.

— В тронном зале! Должен быть в тронном зале! — закричал кто-то из толпы, и бунтовщики ринулись дальше, оставляя за собой хаос.

Но тронный зал был пуст. Только алый бархат, да золотые львы по бокам трона молчаливо наблюдали, как обезумевшие подданные рыщут по покоям своего государя, переворачивают столы, рвут портьеры. Крики и смех звучали в унисон с треском дерева и звоном стекла.

А тем временем, в глубине дворца, в оружейной, император облачался в доспехи. Стальные латы, выкованные ещё при его деде, легли на плечи, как вторая кожа, обнимая его поджарую фигуру. Плащ с гербом империи — двуглавым орлом на багровом фоне — застегнули на серебряные застёжки, и Алексей II расправил его, словно крылья, готовые к полёту. Давненько же он лично не участвовал в битвах.

— Ваше императорское величество, они уже внутри, — доложил капитан гвардии, лицо его было бледным, но рука крепко сжимала рукоять меча.

— Значит, выйдем к ним, — ответил Алексей II, его голос был спокойным, а взгляд сосредоточенным. Именно таким его должны были видеть приближенные — уверенным и готовым разобраться с любой проблемой.

Император вышел из оружейной, и его шаги эхом раздались в коридорах, где когда-то царила тишина. Он направлялся к тронному залу, куда стекались те, кто недоволен нынешней властью. Те, что поверили речам оппозиции и сейчас упивались безнаказанностью и разрушениями в его доме.

Когда двери Большого зала распахнулись, бунтовщики замерли. Перед ними стоял не испуганный старик, как они ожидали, а воин. Император шагнул вперёд, и гвардия двинулась за ним стальным строем, щиты к щитам, клинки наголо.

— Я здесь, — произнёс Алексей II. — Что вы хотите от своего императора?

Словно по команде по рядам бунтовщиков прокатилась волна ненависти. В щиты гвардейцев полетели топоры и камни, а следом раздался первый выстрел.

Император успел окружить себя магическим барьером, который оказался настолько мощным, что отсёк руку напавшего на него мужчины в деловом костюме. Кровь брызнула на мраморный пол, и разгорелся бой.

Гвардейцы отражали атаки, их щиты сливались в единое целое, создавая неприступную стену. Император легко двигался между ними, его