Вампиры тут лютые 1 - Тони Марс

К главе старейшин Лишьенских Степан шел напряженным и собранным, готовым постигать новое сквозь кровь, пот и слезы. Говорят, раньше целителей намеренно ранили, чтоб они на себе тренировались в заклинаниях, и у попаданца чуть-чуть сосало под ложечкой от мысли, что Лишьенские — весьма консервативны, а обучаться он будет на военного целителя. Рука то и дело тянулась к кольцу-артефакту с пространственным хранилищем, вампир сглатывал вязкую слюну и отговаривал себя трусливо выпить обезболивающее зелье. Вдруг повезет?

— Мы ждали вас с рассветом. — сварливо упрекнул старейшина Иршар, — А вы явились в восемь утра, на три часа позже. Как безалаберно с вашей стороны, Кифен. — грузно поднялся из-за стола и, шаркая, прошел к книжному стеллажу, пока, поймите правильно, от природы бледный, вовсе не от испуга, Степан изваянием застыл посреди кабинета и дышал через раз, — У такого лекаря все пациенты попередохнут, с вашим-то отношением… — протянул Иршар ворчливо, пробегаясь сухими морщинистыми пальцами по корешкам книг.

Попаданец молчал. И вовсе не оттого, что не знал, чем ответить, а потому, что в голове образовалась звенящая пустота. Одно дело, когда монстр внезапно в руку вцепился или нож вдруг в спину воткнули — когда неожиданно, оно и не так больно, понимаете? А когда ждешь, морально готовишься, даже прививка уже страшной кажется. Но надо оставаться мужиком: сильным, храбрым и бесстрашным. На войне его ещё и не так порепает, а тут такой шанс болевой порог поднять!

— Никогда бы не подумал, что вы, иномирцы, и дерзить безмолвно умеете! До чего талантливые гады! — продолжил бормотать старейшина, — Те рабы, которых мы купили, вот прям так же на нас глядели, когда мы сообщили, что будем на них медицину развивать! Но ты-то тут добровольно, что ерепенишься? — и бросил на гостя взгляд, мол, тебе чем не угодили?

Степан поджал губы, чтоб не спросить ненароком, а можно ли все ж выпить обезбол. Боль, знаете ли, сильно утомляет, а они ведь рассчитывают на продуктивное обучение.

— Молчишь, да молчишь, в прошлый раз хоть стенал от боли, а сейчас будто язык меж клыками зажало! — прицыкнул Иршар, вынимая одну книгу, — Впрочем, всяко лучше, чем твой болтливый слуга, у того язык словно помело, и рот не закрывается. И голос ещё такой противный. — раскрыл книгу-тайник и достал подвеску с иллюзионной магией, кинув Кифену. Степан едва ли успел поймать, оторопело моргнул и дернулся, рефлекторно схватив подвеску в последний момент, — Надевай и активируй. Будешь учеником при лазарете до заката, а ночь тренироваться самостоятельно, да книги читать. Комнату мы тебе выделим. — известил старейшина и пошаркал назад к столу, сцепив руки за спиной.

— В каком лазарете? — непонимающе выдал растерянный попаданец, надевая подвеску. Активировал ее магией и снова вернул взгляд к Иршару.

— Мы не такой закрытый клан, как может показаться. — важно произнес старейшина, — Земли вокруг наших угодий не столь велики, да и золото нам нужно, чтоб кровь в твоих заведениях закупать. — выдвинул ящик стола и достал чертеж портала, — Поэтому мы работаем в лазаретах по всей стране, изменив свою внешность. — кивнул в сторону зеркала, и Степан тоже обернулся туда. Из зеркала на него смотрел совершенно обычный человек, с карими глазами, темными волосами и легкой щетиной.

Попаданец провел ладонью по щеке, ощущая привычную колкость, он уже и забыл о такой мелочи, вампиры ведь не имеют растительности на лице. Нет, при желании в старости парой зелий можно искусственно добавить, для солидности, но у остальных ни бороды, ни щетины не было.

Неприметная темная одежда делала образ обычного горожанина-простолюдина ещё более естественным. Словно он и правда самый обычный житель, а не граф крупнейшего вампирьего клана. Впрочем, с таким-то гардеробом, кто ему вообще поверит?

Но тратиться на тряпки в преддверии войны вампир смысла не видел — лучше те же средства на зелья или броню пустит.

Мысль, что никто его резать, истязать, рвать, калечить и травить не будет, успокоила и вернула дар красноречия.

— Бери портальную схему и иди. Там найдешь главу лазарета и скажешь, что от меня. — приказал старейшина Иршар. Степан взял лист, благодарно кивнул и уточнил, перед тем, как открыть портал:

— А что это за лазарет? — вряд ли в обычной лечебнице будут пациенты, которые будут нуждаться в столь серьезном лечении. Ну, не в том количестве, которое необходимо для успешной практики, уж точно.

Попаданец, существо мирное, никакой разницы между лазаретом, госпиталем и обычной больницей не видел совершенно.

— Один из тех, что открыли в районах, где участились нападки монстров. — коротко ответил Иршар, хмурясь. Какая разница Кифену, куда его направят? В лазаретах всегда острая нехватка рук и большой поток раненых.

Старейшина раздражённым строгим взглядом почти загнал Степана в портал, сварливо добавил что-то про непочтительную молодежь, в прошлый раз ему это переселенец почему-то нравился больше! А сегодня свеженький и прилизанный — совсем не то впечатление, какой-то холеный бедный аристократишка. Белоручка.

Попаданец неловко шагнул в портал, ещё раз поблагодарил и попрощался, искренне недоумевая, с чего бы Иршар сегодня такой смурной и чем он, граф, старейшине не угодил.

Мгновенье, и портал за спиной тихо закрылся, перенеся вампира в другую реальность. Пасмурное небо грохотало раскатами грома, мелкий накрапывающий дождь моросил ледяными каплями, порывистый ветер трепал невысокую стоптанную траву.

И Степану в самые легкие забирается насыщенный густой запах грядущего дождя, сырой земли и трав, запах железа, паленой плоти и лекарств. Он стоит в пятидесяти метрах от крупного брезентового шатра, и отсюда, не заглушаемые ветром, доносятся болезненные стоны. Отсюда хорошо видно окрестности: и утихающий лесной пожар на востоке от городка, и мертвые туши монстров вблизи раскинувшихся палаток боевых магов.

Здесь, в месте далеком от столицы, так ярок вкус и запах войны, которая ещё даже не началась, и от этого у Степана спирает дыхание. За шатром поднимается густой едкий дым — в самодельной печи сжигают тела монстров и мертвых пациентов, чтоб предотвратить эпидемию или ещё больший наплыв тварей.

Закапывать местные жители своих давно уже перестали — ночью зверье раскапывает все могилы, или монстры, обитающие под землей, сжирают всех умерших и начинают вить гнезда на кладбищах. От родных остается лишь пепел.

И Степану мерещится, что земля под ногами стонет от пролитой крови, мерещится плач и крики, звоном застывшие в ушах ещё со времен Априоша. И он непонимающе