Командир 2 Война - Василий Седой

с которыми они по большей части бегали в центре, для работы в городе больше подходили короткостволы или, на крайний случай, автоматическое оружие. Нет, снайперов мы тоже задействовали, но немного и не везде. С этим тоже помог Михеев, вообще складывалось ощущение, что он хотел провести эту чистку даже больше меня, и в одном из разговоров он подтвердил это наблюдение короткой фразой:

— Не люблю я, Сергей, этих деятелей, которые мешают нормальным людям жить спокойно.

В общем, мы подготовились, продумали планы и даже немного потренировались, более того, для тренировки по-тихому взяли одну бандитскую малину, захватив человек пять живьём. Просто в центре почему-то все, что связано с полевым допросом, преподавалось по остаточному принципу и вскользь, вот и пришлось демонстрировать все наглядно, обучая бойцов чуть не по ходу дела.

Честно сказать, я сам был удивлен результатами нашей работы. Мы разнесли первые девять банд, народ проникся, и все наши люди поняли, что просто не будет. Дело в том, что бандиты вообще не собирались сдаваться по первому требованию и иногда сопротивлялась очень даже отчаянно. Буквально после первых же задержаний ребята перестали церемониться и теперь не стеснялись применять те же гранаты, давя огнём любое сопротивление.

Допросы захваченных в плен показали, что я при помощи своей способности вскрыл далеко не все бандитские притоны, да и нереально это было сделать за такой короткий срок.

Как бы там ни было, а операция с каждым днем только набирала обороты и в какой-то момент вышла на уровень, когда имеющихся сил перестало хватать. Дело в том, что нам пришлось много работать по отлову одиночек, проверяя выбитые во время допросов пленников адреса проживания их подельников. А еще часть сил пришлось задействовать в борьбе с немецкой агентурой, которой в городе тоже обнаружилось очень даже немало. Кстати сказать, две разгромленные группы немецких диверсантов, как показали пленники, были посланы в город конкретно по мою душу, и то, что их прихватили, чистая случайность.

В общем, руководству пришлось привлекать дополнительные силы, но, сказать по правде, меня за это ругать никто не собирался.

Как сказал мне нарком в одну из встреч, когда я докладывал ему о ходе операции, которая наделала немало шума в столице, советское правительство, осознав масштабы взаимодействия преступной среды с немцами, вознамерились вывести противостояние с криминалом на совершенно другой уровень. Очень уж возмутило руководство, что эти всегда воспринимавшиеся социально близкими товарищи дружно продались врагу.

Нет, так-то и раньше было известно об отдельных фактах этого сотрудничества криминала с немцами, просто никто не думал, что это явление приобрело такие масштабы.

Две отведенные на операцию недели пролетели со страшной скоростью, и даже моя свадьба, организацию которой, несмотря на занятость, взял на себя Илья Старинов, с которым мы незаметно сдружились, прошла фоном.

Не совсем, конечно, но близко. Само бракосочетание из-за подружек Насти и Старинова прошло весело и беззаботно, а вот организованный по настоянию родителей Насти банкет, который они даже предлагали оплатить, — нет.

Дело в том, что эта свадьба родителям Насти как серпом по одному месту, ну или, если говорить проще, они ей совершенно не были рады. Поэтому и протекало застолье не сказать, что весело. Вроде и тосты другие родственники Насти — но не родители — говорили красивые и горько нам кричали, но все равно в воздухе буквально витало непонятное напряжение, которое я в отличие от счастливой невесты очень даже ощущал.

Вообще Настины родители вели себя так, будто я у них пять копеек украл. Всеми силами старались показать, что они на меня обижены из-за ситуации с семейством Леонида.

На самом деле мне было пофиг на их обиды, а Настя и вовсе была счастлива и ничего не замечала, но все равно было неприятно.

Все изменилось в один момент, когда в зале ресторана сначала появились несколько командиров ГБ НКВД, которые ненавязчиво рассредоточились по разным углам, а потом зашёл и сам нарком. Он как-то просто подошёл к нашему столу и негромко произнес:

— Вот во всем ты, Захаров, такой, если воевать то так, что Гитлер тебя личным врагом называет, а если жениться, то на самой красивой девушке страны.

Понятно, что я при его появлении вскочил и вытянулся по стойке смирно, Настя непроизвольно тоже встала, а Берия, глядя на нас смеющимися глазами, добавил:

— Может, мне нальет кто-нибудь бокал вина, а то горько мне от осознания, что у меня уводят лучшего нашего сотрудника в семейную жизнь на сухую, да и тост у меня созрел для молодых.

Пока он говорил, в зале, казалось, наступила действительно гробовая тишина, когда упомянул за бокал вина, тесть с официантом чуть лбы не расшибли друг другу, ломанувшись наливать вино, а Берия между тем, обращаясь ко мне, с улыбкой добавил:

— Не узнаю я тебя, Захаров, сказал же «горько»…

Гости, будто очнувшись от наваждения, подхватили этот клич, но совсем не так, как это было до появления наркома, энтузиазм из них так и пер, ну а мне было бы сказано, уж что-что, а целовать свою Настеньку я готов вообще беспрерывно.

Рассказывать, сколько этих самых «горько» стало с появлением Берии, я не буду, просто могу ошибиться, потому что их было очень много, собственно, как и об тостах из уст этого кавказца, потому что они были многословными, и запомнить их было нереально.

Но вот то, что с появлением наркома свадьба стала действительно напоминать радостное и торжественное мероприятие, скажу, потому что это неопровержимый факт. Он не только сам по себе одним своим появлением настроил людей на нужный лад, но и оказался тем ещё массовиком-затейником, шутками и прибаутками сыпал как их рога изобилия.

Но это не все, чем он удивил народ. Главный сюрприз, если не считать само появление этого человека на нашей свадьбе, был его подарок, притом преподнес он его не от своего имени, а обозначил, что осчастливить меня подобным подарком решило ни много ни мало, а руководство страны.

Немного сбило накал страстей появление моего брата, а чуть позже и Михеева, но не сильно.

Неугомонный Берия в какой-то момент объявил, что его прямо-таки обижает моё отношение к подарку, который я даже не соизволил осмотреть, как будто у меня для этого была возможность.

Я, если честно, воспринимал все происходящее с определённой иронией и спокойно, чего нельзя сказать о родственниках жены, которые от происходящего были чуть ли не в экстазе. По крайней мере я не раз и не два ловил