Придворный Медик. Том 2 - Алексей Аржанов

А тут два говорящих животных! Иногда кажется, будто я и сам уже начинаю неспешно сходить с ума.

Перед сном я снова занял удобную для медитации позу и вернулся к обследованию своих магических каналов. Ворона отвлекла меня от диагностики, поэтому вернуться к этому занятию я смог только сейчас.

Треснул, зараза… Магический сосуд треснул. Место, в котором я храню свою жизненную энергию. Средоточие силы, незримое пространство внутри моей груди. Полдня я проходил без лекарской магии, поскольку все мои оставшиеся резервы были направлены на восстановление этого повреждения.

И причина этой «трещины» мне уже была ясна. Я себя слишком сильно перегрузил. Рассчитывал, что убийственные тренировки расширят мой объём магической энергии, и что вскоре я смогу получить «гистологический анализ».

В каком-то смысле мой план оказался верным. Я действительно увеличил свою силу. «Я» сейчас и «я» месяц назад — два совершенно разных человека. За этот период моя сила возросла практически вдвое. Но я чуть не нанёс себе непоправимый урон. Похоже, где-то в мои расчёты закралась ошибка. Если продолжу наращивать ману в том же духе, то рано или поздно мой сосуд окончательно лопнет, и я навсегда потеряю возможность управлять лекарскими силами.

Хотя в таком случае моя судьба будет даже хуже, чем я предполагаю. Ведь шрам на моей шее начал расползаться именно из-за того, что я потерял возможность управлять магией. Всё-таки я не ошибся в своих предположениях.

Это не обычная рана, а магическая. Не знаю, каким ножом пользовался тот убийца, который вскрыл глотку моему предшественнику, но последствия этого ранения будут преследовать меня долго. Возможно, всю жизнь.

Есть, правда, вероятность, что я и себя смогу излечить Чашей очищения. Но делать это своей главной задачей мне ни к чему. В первую очередь нужно спасти Кирилла, а уже потом думать о себе.

Засыпая, я поймал себя на мысли, что в моей голове до сих пор мечется один-единственный вопрос.

Кому же, чёрт подери, принадлежит эта ворона?

* * *

Убийца с позывным «Шёпот» продолжал изучать территорию императорского двора. Последние несколько недель он только этим и занимался. Заказ на Павла Булгакова он откладывать и не думал. Но сроки позволяли получше изучить неизвестную территорию.

У Шёпота был очень богатый опыт. Он лишил жизни огромное количество людей. Поднялся с самого дна гильдии убийц до вершины их ранговой лестницы. Выше него находились только руководство гильдии и несколько самых элитных убийц, к которым он, правда, уже практически приблизился.

До заказа на семью Булгаковых всё шло гладко. Но сразу после попытки убить эту семью Шёпот впервые узнал, что такое чёрная полоса. Младший Булгаков пропал. Возможно, сгорел вместе с домом, но тело его так и не нашли.

А старший сын… Ох, вот он точно стал чёрным пятном в карьере Шёпота! Убийце довелось видеть всего один раз в жизни, чтобы человек смог остаться в живых с перерезанной глоткой. И то в том случае наёмник был новичком и действовал неаккуратно. Не задел важнейшие сосуды и органы.

Но с Шёпотом ситуация обстояла иначе. Он перерезал столько людей, что мог делать это с закрытыми глазами. Тем более его нож был закалён магией. И эта магия пересекла шею Павлу Булгакову. Он не мог выжить. Однако факт остаётся фактом — юнец сделал невозможное.

Пережил ранение и каким образом протянул ещё полгода. И смог скрыться в самом защищённом месте Российской Империи. С императорским двором Шёпоту ещё никогда не доводилось работать. Обычно дворяне умудрялись разбираться друг с другом самостоятельно — без помощи гильдии убийц.

С заказчиком Шёпот связывался через нескольких посредников. И одним из этих информаторов был магический фамильяр — ворона. Он принадлежал посреднику.

Это существо должно было вернуться к Шёпоту и доложить о действиях Булгакова. Но почему-то на этот раз ворона опаздывает.

Скорее всего, Булгаков раскусил обман и поймал эту бесполезную птицу. А ведь Шёпот сразу сказал посреднику, что толку от неё будет ноль!

— Проклятье… — прошипел убийца и скрылся за трубой.

С крыши было хорошо видно патрулирующих двор стражников и гвардейцев. Охраны стало в три раза больше, чем раньше. Вряд ли они защищают Булгакова. Скорее всего, коллеги Шёпота подняли шумиху, и служба безопасности начала переживать за здоровье императора.

Только не сдался Шёпоту этот чёртов император! Если бы не усиленная охрана, он бы уже давно добрался до Булгакова.

Но всё же спешка была не в его стиле. Уж лучше изучить всю территорию двора, подготовить пару десятков потенциальных сценариев для убийства, а уже потом — напасть.

Хотя… Может, рана от кинжала сама его убьёт?

Всё-таки оружие Шёпота было пропитано магическим ядом. Он оставляет шрамы, которые высасывают жизненную энергию у жертвы. Рано или поздно Булгаков должен почувствовать, что ему становится хуже. И тогда долгодействующий яд сам сделает всё работу!

* * *

Утром я ещё раз аккуратно перепроверил, на месте ли ворона. Благо какой-то гений умудрился сделать замочную скважину в двери моего туалета. Зачем она там — чёрт её знает. Но в итоге её наличие мне очень помогло.

— Я тебя вижу, пернатая! — крикнул я. — Ещё раз спрашиваю, на вопросы отвечать планируешь? Или и дальше продолжишь молчать?

В скважину тут же протиснулся кончик клюва. Вот ведь сволочь! Хотела мне глаз выколоть. Но в такое отверстие её клюв ни за что не пролезет.

— Ладно, как хочешь. Без еды ты проживёшь три-четыре дня. И только в том случае, если научишься пользоваться моей раковиной. Без воды протянешь и того меньше, — предупредил я. — Вечером продолжим разговор.

Я оставил Мота сторожить ворону, а сам направился на работу. Уже около входа в поликлинику встретил Евгения Кирилловича. Но вместо приветствия Гаврилов выдал очередную тираду.

— Павел Андреевич, ну вы хотя бы предупреждайте, когда собираетесь подослать ко мне своих друзей. Зачем же так меня подставлять? — возмутился Гаврилов. — Мне ведь пришлось ему отказать!

— Можете мне не верить, но я даже примерно не понимаю, что вы несёте, — признался я.

— Александр Громов. Ваш друг. Явился вчера вечером и требовал, чтобы я госпитализировал его в дневной стационар, — продолжил ворчать Гаврилов. — Я, конечно, понимаю, что он — сын важного человека. Так ещё и плюс ко всему ваш приятель. Но класть пациента без показаний — это накручивание статистики. А мы