Шёпот наших душ - Валерия Антеро

лишил его демонических способностей, которые Каин унаследовал от своего отца, и запер Самаэля в Аду, а всем ангелам и демонам в ярости запретил вмешиваться в жизнь смертных без его прямого указа. Мы могли наблюдать за ними из Измерения ангелов, быть незримыми советниками, ангелы-хранители – беречь от опасностей, демоны – искушать, нашептывать соблазны, но все должны были придерживаться главного правила – сохранять свое существование в тайне.

– Но демонам это не понравилось? – предположила я.

Мама кивнула.

– Ангелы восприняли закон равнодушно, в то время как демоны взбунтовались. Они нашли способ обмануть стража Врат и стали подниматься в мир людей. Результатом стали Пожиратели. Когда Отец узнал об этом, он был вне себя от ярости и приказал нам с братьями наложить на Врата печать, которая не позволит выйти из Ада ни одному демону. Но к тому времени Пожирателей стало слишком много, необходимо было наше вмешательство. Отец выбрал меня, чтобы я подарила людям священный огонь и научила их противостоять детям демонов. С моей помощью образовались первые Ордены охотников: орден Христа, орден Тамплиеров, Орден Святого духа – все они на самом деле защищали людей от Пожирателей.

– Почему Создатель просто не истребил всех детей демонов? Зачем посылать тебя?

– Я задала ему тот же вопрос, – улыбнулась мама. – Дело в том, что демоническая кровь не всегда дает о себе знать. Пожиратели рождаются обычными людьми, и некоторые из них такими и остаются на протяжении всей жизни. Творец был против убийства своих детей. Он верил, что у человечества хватит сил справиться с Пожирателями самостоятельно. Ну, почти самостоятельно.

Мама ухмыльнулась, и ее радужка на мгновение загорелась расплавленным золотом.

– По позволению отца я стала иногда спускаться в измерение людей и в одну из таких прогулок встретила твоего отца. Пожиратель убил бы его, если бы я не вмешалась, и я нарушила правило. Эффектное получилось появление. – Ее губы растянулись в улыбке, но в глазах застыла печаль. – Потом я стала приглядывать за Генри. Не знаю почему, но меня постоянно тянуло подсмотреть одним глазком, чем он занимался. В один из моих визитов он почувствовал меня.

Мама улыбнулась воспоминаниям и посмотрела на меня. В ее глазах отражалась безмерная нежность и тоска.

– Я стояла у него за плечом, когда он работал над очередной статьей. Я наклонилась, чтобы заглянуть в его записи, и он замер. Обернулся и уставился прямо туда, где я стояла. Конечно, он не мог меня видеть, хоть мы и находились в одном месте, мы были на разных уровнях вибраций. Но он почувствовал. Я так испугалась, что отшатнулась, потеряла концентрацию и сбила крылом будильник с тумбочки.

Мамины глаза широко распахнулись, а щеки порозовели от смущения.

– Он вскочил и попытался уговорить меня показаться ему, но я убежала. Это повторялось множество раз. Он болтал без умолку, рассказывал о себе и своей жизни, хотя я ему не отвечала. Я стала с нетерпением ждать новой встречи и в итоге приняла человеческую форму.

К горлу подступил ком, и я взяла маму за руку. Она улыбнулась мне и переплела наши пальцы.

– Мне хотелось проводить с ним каждую секунду, и я стала слишком часто посещать мир людей. Конечно, Отцу доложили. К тому моменту я уже была беременна тобой, и Он пришел в бешенство. Сказал, что я опозорила его, и устроил суд. Я умоляла Создателя позволить мне остаться с Генри, но большинство моих братьев и сестер выступили за то, чтобы изгнать меня в Ад за непослушание.

Я нахмурилась. Хороши родственнички.

Мама вздохнула.

– Не вини их, Вики. Вообще-то ангелам чужды человеческие эмоции и привязанности. В нашем измерении все иначе. Но не все от меня отвернулись. За меня вступился Азраил и убедил Отца, что мое особое отношение к людям вполне объяснимо, учитывая, сколько времени я проводила, помогая им. Создатель смягчился и согласился отпустить меня к Генри при условии, что я займусь поиском демонов, которые сумели скрыться в измерении людей.

– Да уж… У меня определенно появился любимый дядя.

Мама улыбнулась.

– Когда-нибудь ты скажешь ему об этом. Азраил – ангел Смерти.

Я подняла бровь.

– Звучит как угроза, мам.

Мама улыбнулась.

– В смерти нет ничего страшного. Души всего лишь переносятся в другое измерение и ждут следующего воплощения.

– А что происходит с теми, которых поглощают Пожиратели?

Она застыла и задумалась на несколько секунд.

– Наверное, это можно сравнить с потерей пальца. В аватаре, нашем физическом теле, находится лишь маленькая частичка души, которая связана с Высшим Я. Душа не умрет без этой частички, и все же эта часть, которую забирают Пожиратели, исчезает вместе с опытом этого воплощения.

Я нахмурилась. Это все сложно было уложить в голове.

– Получается, душа папы забыла нас?

Мама поджала губы, и из меня будто вышибли весь воздух. Наверное, иногда лучше не получать ответы на свои вопросы.

– А ты не можешь его найти там, в другом измерении?

Она с сожалением покачала головой.

– Путь туда теперь для меня закрыт.

Сердце защемило от жалости. Ради нас с папой она отказалась от всего. Лишилась семьи, дома, и что в итоге? Все эти годы она жила в тоске по мужу, который забыл ее.

– Жизнь – это дар и проклятье одновременно. Ты чувствуешь так много, что иногда хочется не чувствовать вообще. – Мама вытерла выступившие на глазах слезы и грустно улыбнулась. В ее глазах одновременно отражалось сочувствие и решимость. – Забудь о сыне Велиала, Вики. Он не принесет тебе ничего, кроме разбитого сердца.

Я покачала головой и высвободила руку из ее ледяных ладоней.

– Ты не понимаешь. Кай не такой, каким ты его считаешь.

– Все они ошибка природы.

Я с отчаянием посмотрела ей в глаза.

– А кто тогда я, мам?

Мама поджала губы.

– Ты – другое дело.

– Похоже на двойные стандарты, тебе не кажется?

Мама устало вздохнула и поднялась.

– Вики, ты заблуждаешься на его счет. Возможно, ты и правда нравишься ему, но если бы он любил тебя, то…

Мама замолчала, и все мое тело мгновенно напряглось.

– То что? – почувствовала неладное я.

Она посмотрела на меня прямым и таким пустым взглядом, от которого у меня поползли мурашки. Я знала, что, что бы она ни сказала, мне это не понравится. Мне захотелось остановить ее, попросить ничего не рассказывать, но я не стала.

– Спроси его, кто убил Генри.

Как только эти жестокие слова сорвались с ее губ, меня как будто оглушили. Я вскочила и отшатнулась.

– Ты врешь.

Мама с решимостью посмотрела мне в