Сигнал с Земли-2 - Павел Акс

дней будет возможность прийти в себя настолько, чтобы самостоятельно передвигаться. Он не договорил, но я понял: передвигаться к выходу отсюда. Мою миссию и то самое утилитарное отношение Молота к людям за время комы никто почему-то не отменил.

Доктор со мной распрощался и сказал, что зайдет еще вечером, проведать меня и обсудить самочувствие. Я не был против его ухода: даже на разговор требовалось много сил. Я чувствовал себя разбитым, несчастным и беззащитным. Тяжелее всего, что рядом не было никого, кто мог хотя бы мало-мальски поддержать. Непросто осознавать себя одиноким в этом постапокалиптическом мире.

Обычно я о таком не задумывался. Но, как правило, у меня и минуты на подобную рефлексию не находилось. Работы всегда было много, а времени на отдых — мало. А сейчас я лежал в кровати и думать свои грустные мысли было моим единственным развлечением.

Их прервал стук в дверь. В палату заглянула медсестра и сказала, что ко мне в гости просится другой пациент. Я промычал что-то утвердительное.

Дверь открылась шире, и ко мне на кресле-каталке заехала Лима! Надо же, выжила! Значит, группа зачистки быстро прибыла, и ей успели оказать помощь. Тем более, стрелок я так себе: пуля вполне могла не задеть важные органы или застрять в кости.

Она подъехала ближе и критично меня осмотрела, хотя сама выглядела неважно: бледная и похудевшая. Ее красивые высокие скулы сейчас только подчеркивали плохое состояние: бледность, худобу. Под глазами — темные круги. Видимо, группа зачистки ее обнаружила достаточно быстро, чтобы оказать первую помощь и вызвать медиков. И доставили в ту же больницу, где теперь я.

Какая ирония! Два наемника, не сумевшие добить друг друга, теперь лежали в соседних палатах за счет корпорации, которая нас же и стравила. Я почувствовал себя неуютно от мысли, что мы для них — всего лишь пешки.

Мы несколько секунд молча смотрели друг на друга. Потом я, с трудом ворочая языком, попросил у нее прощения. Она спросила за что. Я ответил — за то, что испортил ее любимую пижаму.

Она хрипло засмеялась, оценив абсурдность шутки, но ее смех быстро перешел в кашель. Я встревоженно приподнялся на локтях, но Лима выставила вперед руку, показывая мне, чтобы я остановился, все в порядке.

Отдышавшись, она хрипло сказала, что не ожидала от меня всего этого. Что я был просто никчемным Наблюдателем Министерства Энергобезопасности, пару месяцев проработавшим в группе Контур, который занимался в Вавилоне кабинетной работой, а потом вдруг обезвредил лучшего агента Молота, пристрелил и ранил несколько солдат, похитил заключенного из бункера, взорвал гранатой портал и Управляющего, а затем взял в заложники Полковника СБ и чуть не убил главу Молота. Описала меня так, будто я — Джон Уик.

Она смотрела на меня, пожалуй, даже с некоторым уважением. Конечно, мне хотелось выглядеть героем и тем более перед девушкой. Но я сказал ей всю правду: выйти победителем из схватки, стреляя из пистолета в человека с ножом сможет любой. Солдаты в лифтовом холле чуть меня не убили, просто повезло: я вытянул руку и палил вслепую. А внизу, в Узле, мне помогла паника Жоржа. Только она не дала солдатам быть собранными и решительными: он своими воплями и вытаращенными глазами всех выбил из колеи. Частично заразив паникой, а частично вызывая диссонанс, ведь у него всегда был образ уверенного и властного человека. А пройдя в 2077, я стрелял в ничего не ожидающих солдат. Бросок гранаты должен был повредить портал в нашем времени, я даже не думал, что Жорж до сих пор будет стоять около него.

Она кивала, пока слушала. Да, пожалуй, это все было стечением случайных обстоятельств, а не какой-то моей фантастически крутой подготовки. Я чуть не сдох несколько раз, пока это проворачивал.

Лима задумалась и сказала, что с моей стороны было сильным жестом признаться, что я на самом деле не Рэмбо. Потом спросила — а как же полковник, которого я взял в заложники.

Я рассказал, как отвлек их от аномалии. Этот момент Лима слушала с восхищением. Да я и сам им гордился. Ого-го, какой стратег!

А потом перешел к той части истории, как кинул пластиковую пепельницу и крикнул, что это граната, и угрожал всем незаряженным пистолетом. Она снова стала весело заливаться смехом и снова закашлялась. В этот раз серьезнее. В палату забежал санитар и увез ее.

Я на следующий день спросил у Ростислава, как она себя чувствует. Док ответил, что немного хуже, но стабильно: она слишком слаба для дружеских посиделок, и нам пока лучше не видеться.

Да и, возможно, это к лучшему. Вдруг она захочет в конце разговора тепло распрощаться и воткнуть нож мне в грудь или свернуть шею. От Лимы такое можно было ожидать.

Через несколько дней меня выписали. Санитар помог натянуть мою гражданскую одежду и доковылять до выхода. На улице стоял темно-зеленый Гелик. Внутри никого не было. Ключи торчали из замка зажигания, на переднем сиденье лежала папка с документами по модифицированным патронам и записка: адрес Влада — Микрорайон Южный, улица Лесная, дом 8. Хм, частный сектор.

Там находились домики с хозяйствами еще с советских времен. У многих были коровы, свиньи, курицы, большие участки с огородами. В основном дома были старые, люди бедные, много алкоголиков. Но на краю Южного был небольшой коттеджный поселочек. Его облюбовали те, кто хотел жить ближе к лесу: он начинался буквально сразу за крайними домами.

Ну что же, пора выдвигаться в путь. Немного страшно. Ведь есть риск, что меня арестуют и передадут ученым, которые разрежут на кусочки и разберут на винтики. Жаль, отказаться нельзя.

Как себя поведет Влад? Поживем — увидим.

Отчет #51

Я доехал до Южного к вечеру и начал искать Лесную улицу. Немного попетлял, пару раз останавливался, чтобы спросить у местных дорогу. Все отвечали и пялились на мою машину. Конечно, в городе, где почти все авто — старые «Лады», «Нивы» и «Москвичи», потому что у более современных Пробой выжег всю электронику, мой «танк» вызывал ажиотаж.

Кстати, только сейчас до меня дошло: во время катастрофы случился электромагнитный импульс, который привел в негодность компьютеры, оборудование трансляции телебашни, электронику машин, и мы откатились лет на 20–30 минимум назад, потому что не было запчастей. А вот на Патриках такие