Бот - Максим Кидрук

— Кацуро, Игорь, остыньте, — мягким, но не допускающим возражений тоном произнес Кейтаро. — Зоман не понадобится. Не так ли? — Джеп посмотрел на Тимура.

— Я сделаю все, что от меня зависит, — качнул головой Тимур.

— Но есть еще один способ… — осторожно включилась в разговор психиатр Лаура Дюпре.

— Это исключено, — оборвал ее Кейтаро. — Я знаю, о чем ты, Лаура. Но ничего не выйдет. Хорт попробовал, и ты знаешь, что с ним случилось.

— Вы не договариваете, — не сдавалась девушка. — Вы что-то утаиваете.

— Ты опять за старое.

— Но Вадим не пошел бы к ним, если б не был уверен…

— Лаура, перестань, — отмахнулся, как от мухи, Кейтаро.

— Никакая программа не сможет их вернуть. — твердо заявила Лаура. Кейтаро сжал губы. Психиатр разошлась: — Вы слепцы! Долбаный междисциплинарный подход привел к тому, что ученые бросаются из одной отрасли в другую, ни в одной не получая основательных знаний. Я уважаю ваши достижения, Кейтаро, но вы невежда в вопросах, касающихся мозга. Вооружившись современными методами и инструментами, вы с Ральфом полезли в мозг, но не имеете представления о психологии. Вы можете расковырять мозг до последнего атома, но понятия не имеете, как он функционирует на макроуровне. — Лаура повернулась к Тимуру: — Тебе сказали, как погибло первое поколение ботов? Таиландские усыновленные близнецы?

— Ну, я слышал об этом…

— Тебе сказали как?

— Да, один мальчик убил другого.

— Он не просто убил, он пытался его изнасиловать. — Психиатр выпятила нижнюю губу. Глаза за стеклами безумно блестели. — И это пятилетний ребенок! Как тебе такое, украинец? Ты хочешь сказать, виновата программа? Чушь. Невозможно запрограммировать организм на действия, к которым он не готов с точки зрения физиологии.

— Этого я не знал. — Тимур хмуро покосился на Ральфа.

— Конечно ты не знал! Потому что никто из этих умников не смог бы тебе объяснить, что произошло. — Лаура повернулась обратно к Кейтаро. — Что должно произойти, чтобы вы перестали лезть туда, куда не надо? Дело не в том, что вам не хватает компетентности, вы должны наконец понять: не все в этом мире можно познать. Во вселенной множество вещей, которые человек не может объяснить, проанализировать или описать формулами, не потому что до них невозможно докопаться, а потому что мы не способны их постичь. И одной из таких вещей является голова!

Кейтаро не реагировал. Лаура продолжила с еще большим напором, подкрепляя слова жестами:

— Вам кажется, что сознание, мышление и речь — наиболее сложные функции организма, которые являются уникальными и приобретаются только со временем после рождения. Но это не так. Человеческое тело — чертовски сложный механизм. Миллиарды разноплановых клеток развиваются и функционируют в тесном сосуществовании. Легкие дышат, сердце качает кровь, желудок переваривает пищу, почки фильтруют кровь и так далее. Эти органы сложны, и управлять ими весьма непросто, однако организм с этим справляется — и справляется сам. Никто его не учит и не программирует. Сколь бы ни были сложны эти данные, они передаются с генами. Они существуют еще в зародыше. Они никуда не деваются при рождении малыша. Так почему бы не допустить, что кроме регулятивной информации и безусловных рефлексов с генами передается еще нечто? Нечто такое, что не может проявиться до трехлетнего возраста, потому что ребенок слишком мал, а после трех лет это нечто глушат сознание и социальные нормы. Нечто бессознательное…

— И что? — сквозь зубы процедил Ральф.

— Ральф, вы любите повторять, что человеческий мозг используется всего лишь на 30%. Задумайтесь: может, это неспроста? Может, за десятки тысяч лет эволюции человеческий организм развил барьер, возвел своеобразную защиту, не позволяющую использовать мозг по полной? Вам не приходило в голову: это оттого, что лучше не трогать остальные 70%? Боюсь, вы выпустили это нечто наружу…