Телохранитель Генсека. Том 1 - Петр Алмазный

— Страшно представить, что было бы, опоздай ты на пару минут, — Рябенко тяжело вздохнул. — А почему пошел с проверкой в неурочное время?

— Не знаю. Просто неспокойно было. Интуиция, что ли, или предчувствие. Да какая разница? Что дальше делать будем? Нет, слепую зону я перекрою, это понятно. И вообще давно пора поставить пост в главном здании. Я тут думал, что неплохо было бы тревожные кнопки сделать. Причем в каждой комнате, в каждом помещении.

— Это правильно. Ты вот что, Володя, сейчас сдай смену Солдатову, я его сегодня выдернул из дома пораньше. И сядь, напиши все это. Помимо рапорта у нас должен еще быть план мероприятий по усилению охраны первого лица в государстве. Нам с тобой сегодня к десяти часам нужно быть у Андропова. — Рябенко криво усмехнулся. — Мы действовали по инструкции, но вряд ли это будет смягчающим обстоятельством. Ты же знаешь любимую поговорку Андропова: «Инструкции пишутся для дураков, а умный действует по обстоятельствам»?

Я кивнул. Потом встал, вытянулся по стойке смирно.

— Разрешите идти?

— Ну зачем так официально, Володя⁈ — Рябенко поморщился. — Что-то ты какой-то не такой стал в последнее время. Вещие сны, предчувствия…

— Я мысленно уже получаю взбучку от товарища Андропова, — я свел все к шутке, но внутренне подобрался. Забыл, что Рябенко все время относился к Медведеву по-отечески. — Александр Яковлевич, я напишу план мероприятий, заодно сделаю смету — по крайней мере приблизительную. Будет на что переключить внимание председателя КГБ.

— Там Александров-Агентов должен уже приехать. При нем всегда секретарша. Скажи, пусть напечатает и доклад, и рапорт, чтобы Юрий Владимирович с нашими каракулями не разбирался, — посоветовал Рябенко. — Андропов вообще плохо видит, но старается этого не показывать. Не хочет менять очки. Все, давай, не теряй время.

Следующие полчаса ушли у меня на то, чтобы быстро надиктовать секретарю рапорт. Здесь ничего сложно, перечислил последовательно все события минувшей ночи, включая ситуацию с Галиной Брежневой и вызовом скорой из Кремлевской больницы. С докладом о усилении мер безопасности первого лица провозился дольше.

Удалось составить список мер. Помимо тревожных кнопок добавил в план мероприятий установление поста в главном здании, ежедневную проверку автомобилей, проверку окрестностей по пути следования Генсека на предмет обнаружения возможных лежек снайперов и взрывных устройств. Со сметой очень помог секретарь, я обнаружил, что плаваю в этом вопросе.

Вообще-то, давно пора рассмотреть вопрос установки видеокамер. Да, пусть пока громоздких и примитивных. Лицо нарушителя не распознает, но проникновение постороннего человека на объект зафиксирует без проблем. А дежурный оператор, наблюдающий за экранами, немедленно сообщит охране. Добавлю-ка в план, пожалуй, и это предложение. Дорого, конечно. Дешевле на ночь выпускать на территорию собак. Но против них будет много возражений. Не дай бог еще пьяную Галю покусают…

Передал документы Рябенко. Тот прочел доклад, одобрительно кивнул. Мы быстро спустились вниз, и скоро уже ехали в Москву.

На Лубянке нас встретил помощник Андропова, проводил в приемную на втором этаже. Взял доклад и зашел в кабинет Андропова. Я встал у окна, посмотрел на площадь Дзержинского с памятником Железному Феликсу. В моей реальности этот памятник был демонтирован в августе тысяча девятьсот девяносто первого года.

Но долго любоваться не пришлось. Андропов принял нас через пять минут после того, как ему сообщили о нашем приходе.

Юрий Владимирович встретил нас стоя у окна, в руках у него был мой доклад. Он повернулся. Это был высокий, достаточно массивный, но при этом сухощавый человек. Жесткое лицо, волевой подбородок, длинный нос, на переносице очки в толстой оправе.

— Ну что, садитесь, рассказывайте, — голос у главы КГБ был мягким и спокойным.

Я слышал, что он не повышал голоса даже в самых напряженных ситуациях. Таким же, говорят, спокойным голосом он рассказывал по телефону Хрущеву, как вешают комсомольцев и коммунистов напротив посольства СССР в Будапеште, в пятьдесят шестом году.

Андропов был послом в Венгрии, когда начался антикоммунистический мятеж. Повстанцы захватили столицу и начали кровавый террор. Советское посольство захватить не удалось, благодаря твердости Юрия Владимировича. Мадьярская охрана хотела покинуть здание, но Андропов сказал, что бунтовщики повесят их сразу же, как только они покинут территорию советского посольства. И именно Андропов дал приказ стрелять на поражение, что остановило «мирных протестующих». Советские войска подошли в течении трех дней и потом неделю вели бои в Будапеште, чтобы деблокировать посольство.

После тех событий жена Андропова впала в затяжную депрессию, из которой так и не вышла. Я это знал еще со времен своей службы в органах, когда жил жизнью Владимира Гуляева.

Мы с Рябенко сели к длинному, буквой «Т», столу. Андропов уселся напротив. Положил перед собой мой рапорт и доклад.

— С вашим рапортом я уже ознакомился, с вашими предложениями тоже, — сказал Андропов. — Все это принимается без обсуждения. Безопасность первого лица в приоритете, и экономить на этом преступно, — он задумчиво посмотрел на меня. — Теперь о Рыжове. Вот вы, Владимир Тимофеевич, задержали его, общались с ним. Какое мнение составили о задержанном?

Я ответил прямо:

— Я не специалист, Юрий Владимирович, но даже невооруженным взглядом видно, что человек болен. Как минимум, шизофрения.

— Когда его задержали, как он двигался? Как профессионал? — уточнил Андропов.

— Нет. Он был совершенно несведущ в рукопашном бою. Кроме того, передвигался слишком шумно. Не профессионал, это точно. Но вот откуда у непрофессионала такое знание расположения помещений нашего объекта, я даже предположить не могу.

— Все, кто работает на объекте, проверены тщательно. Утечка информации исключена, — заметил генерал Рябенко. — Но мы еще раз проверим всех без исключения, всю обслугу.

— Что ж, понятно, — Андропов одобрительно кивнул. — Итак, о Рыжове. Его допросили и отправили в институт Сербского. Теперь им занимаются психиатры. Предварительный диагноз — вялотекущая шизофрения в стадии обострения. Подняли всю его подноготную — абсолютно случайный человек. Действительно работает бухгалтером. Не является секретоносителем. Не связан ни с какими культами, сектами и прочими подобными организациями. Кроме того, оперативные работники осмотрели зал игровых автоматов. Принадлежит «Союзатракциону», запущен месяц назад. Никакого техника там не было. Приходящий техник обслуживает еще три таких же зала, и приезжает раз в день, обычно вечером, инкассирует выручку. Именно в тот день он вообще был на больничном. Так что человек, представлявшийся Рыжову техником, на