Антимаг. Владыка. Том 2 - Александр Гедеон

– Поголовье саблезубов невелико, – пояснила куда более прагматичная Миа. – Местное питание не оптимально для них, потому саблезубы приносят потомство редко и в небольшом количестве. Зверей не хватало для более важных нужд, так что источник мяса получился бы скудный и быстро иссяк.

Тут она сменила тон с академического на обычный и спросила:

– У кого вообще поднимется рука убить такого славного пушистика ради мяса?

– А на единорога, значит, рука поднимется?

Миа лишь развела руками:

– Всё же питание копытными травоядными в традиции у большинства людей. С этим, думаю, свыкнемся.

– А я вот надеюсь, что грифоны на вкус похожи на курятину, – мечтательно протянул Богдан. – Как подумаю о крылышках в острой панировке…

Он мечтательно закатил глаза.

– И просто жажду узнать, какова на вкус мантикора, – продолжал делиться гастрономическими фантазиями новичок.

– Предки подарили нам возможность летать, а вы думаете только о том, как набить брюхо! – возмутилась Ниэль, но громкое урчание в её животе несколько испортило впечатление от вспышки праведного гнева.

– Повторишь эту проповедь, когда почувствуешь запах жареной курятины, – ничуть не смутился Богдан.

Лёха рассмеялся, представив, как принципы эльфов борются с чревоугодием. И что-то подсказывало, что высокое быстро падёт перед низменным.

Спор о телесном и духовном прервало появление Ареса.

– Командир, дозорный на границе сообщает о движении армии церковников. Расчётное время прибытия к точке назначения – три дня.

Стриж посерьёзнел и коротко кивнул.

С тех самых пор, как они ввели аналог общения азбукой Морзе, оперативность получения информации из отдалённых районов выросла в разы. Простая система, состоявшая из следящего артефакта и шкатулки с плетением тишины, прижилась не сразу.

Местные долго привыкали и к самой концепции, и с переводом привычного текста в точки и тире. Наблюдателю требовалось сперва предельно лаконично изложить сообщение, затем перевести его в точки и тире согласно созданной пустотниками инструкции, а уже после использовать шкатулку.

Плетение тишины блокировало связь артефакта с магом, но стоило приподнять крышку, как связь восстанавливалась. Краткое поднятие – точка, длительное – тире.

Не каждый сумеет безошибочно исполнить нужную последовательность.

Да и с приёмом сообщений не обошлось без сложностей. «След» можно было завязать лишь на одного конкретного мага, заменить которого на смене никто попросту не мог. И что делать, если сигнал от артефакта пришёл во время сна, или когда маг справляет нужду?

В результате решили выдавать каждому шпиону по три шкатулки, каждую из которых использовали в определённые часы. А маги дежурили в три смены, не отлучаясь от письменного стола.

По этой причине постоянную связь поддерживали лишь с самыми важными направлениями, куда не дотягивались Зеркальные пути. И одним из таких была граница с церковниками.

– Пора вежливо пожать соседям горло, – зло усмехнулся Лёха и вместе с Аресом зашагал к порталу.

* * *

Войско церковников с высоты выглядело впечатляюще. В памяти всплывали строки Киплинга: «змея ползла среди холмов, змея пехоты». Только вместо холмов – горный перевал. Торговый тракт, рассекающий хребет, служил границей между государствами. По нему змеились шеренги воинов – ровные, глухие, бесконечные.

Стриж наблюдал сверху. Спокойно, как хирург перед первым разрезом. Он ждал, размышляя об идеях. Потому что всеми мирами – всегда и везде – правят идеи.

Даже за примитивным правом сильного стоит не кулак, а мысль, придающая направление кулаку. Обёрнутая в лозунг, в доктрину, в Священное Писание. Убивать ради справедливости. Вбомбить другую страну в каменный век ради установления там демократии и прав человека. Резать глотки неверным во имя «истинной» веры.

Но будь то идея всеобщего равенства и абсолютной свободы, идея чистоты души и помыслов, или идея лучшей жизни – все они обычно приводят к одному результату. Кровопролитию.

Церковники не были исключением. Их идея проста и безжалостна, как лезвие: магия – дар богов, обернувшийся проклятьем после их ухода. Теперь она калечит ткань реальности, приводит демонов в мир, разрушает естественный порядок. Значит, магов надо искоренить.

Вечный сценарий: найди виноватого, дай людям врага – и правь ими вечно.

Церковники так и делали, не особенно порываясь объединиться и пойти реальной войной на погрязших в греховной магии соседей. Бряцали время от времени оружием, устраивали провокации и пограничные стычки, даже объявляли иногда о намерении пойти «священным походом» на грешников, якобы задумавших вторгнуться в земли праведников. И плевать, что империи магов не хватало сил отбить даже собственные утраченные земли у демонов. Какая уж тут экспансия к соседям?

Но под этими лозунгами успешно взимали повышенный налог, собирали в войско самых буйных и агрессивных из стада мирных агнцев, а затем расчётливо «стачивали» его об императорскую гвардию.

Возвращаясь домой, духовные лидеры вещали что-то о святых мучениках, жертве во имя мира, успешном предотвращении вероломного вторжения грешников и необходимости сохранять единство и верность истинной вере.

Конечно, правители государств церковников прекрасно понимали, что никто не планирует к ним вторгаться. Магические кланы слишком разобщены и заняты грызнёй друг с другом. К тому же большая часть мощи имперцев завязана на бесценные в обороне, но бесполезные в дальних походах клановые артефакты.

Идеальное и безопасное пугало для укрепления власти.

Но с недавних пор всё резко изменилось. Империя магов покусилась на святое, причём в самом буквальном смысле. Грешники заявили, что к ним вернулась Древняя богиня верхом на драконе.

Сперва абсурдное заявление никто не воспринял всерьёз, но самые смелые и отчаянные отправились в земли магов. И паломники возвращались живыми, с глазами, полными света фанатичной веры.

Власти, конечно же, попытались пресечь еретические речи, но опоздали. Опасная весть, словно упрямый сорняк, прорастала снова и снова, сколько ни выкорчёвывай. Ведь Разломы перестали открываться и исторгать из себя демонов. Чем не подтверждение благой вести о возвращении богов и завершении наказания рода людского?

Такое не скроешь, не спишешь на досужие россказни.

Тогда-то церковники по-настоящему заволновались, осознав, что их идея разрушается. И словно упрямый сорняк через тонкую трещину в каменном полу сквозь их идею прорастает чужая. Подменяет собой, отбирая власть безо всякой войны.

Так и было задумано.

Лаура и Дану не только «включили режим максимального благоприятствования» для паломников из сопредельных государств, но и покровительствовали самым харизматичным и талантливым из них. Одаривали деньгами и могучими артефактами, демонстрировали чудеса воскресшей богини, позволяли прикоснуться к пугающему и при этом прекрасному дракону. А затем отправляли восвояси нести благую весть о переменах.

Дану, планирующая на века вперёд, желала