Лом - Павел Казаков

А может так просто совпало. Дверь открылась и в зал вкатилась странная конструкция. Больше всего эта штука напоминала аквариум. Два метра в высоту, два в длину и метр в ширину. Внутри стоял парень моего возраста. Стройный, но совсем не мускулистый. Блондин. Лицо ничего не выражало, но у меня сложилось впечатление, что этот парень в аквариуме очень-очень устал.

Я принюхался. Никаких запахов, кроме какой-то едкой, скорее всего, дезинфицирующей химии. Ну, понятно, принц опасен своими ядами. Аквариум — неплохое решение.

Шедший за аквариумом Акинак и Чудовище остановились у с удивлением уставились на терзающих воздух хаотичными звуками Славика и Димона. Ладно, удивление у робота я додумал. Он просто встал и застыл, а вот у Чудовища голова закачалась и глаза заметно округлились. Славик и Димон прибавили громкости, но добились только того, что парень в аквариуме не выдержал и скривился. Ладно. Своих пытать нехорошо. Я замолк.

— Что припёрся, жопоротый? — весело прокричал Славик. — Скучал без нас? Мы тут с Димоном понять не можем, ты мужик или баба. Димон говорит — баба, а я… Я тоже так думаю. Только мы спорим, когда мужики твоей расы тебя в морду чпокают, это так природой задумано или всё-таки немножко извращение?

На более толерантной планете это было бы, наверное, очень невежливо, но на Земле нормально. Если так подумать, я первый ксено-хейтер на этой планете.

Несмотря на то, что чудовище было совсем незнакомой мне расы, я все-таки каким-то чувством понял, что моя репутация с этим индивидуумом просела до весьма отрицательных значений.

— Вячеслав, Дмитрий, прекратите цирк. Мы будем общаться нормально или под наркотиками. Если будете так себя вести, то придётся опять вам побыть под гипнозом. А это вредно даже для ваших организмов, — спокойным голосом произнёс Акинак, пока чудовище молчало. Кстати, а вдруг оно и правда самка.

— Да нам похер, — крикнул Димон. — Вы так и так свою наркоту нам вколете. Лучше мы время потратим, чтобы тебе, ведро помойное, и этой курице без клюва сказать, что мы про вас думаем. Что он молчит, кстати? От удивления кирпичей наложил?

Я не зря упомянул слово «кирпич». Если передо мной принц, ведь были шансы, что это не он, то должен увидеть намёк на своё имя. Так себе намёк, конечно. В этом контексте, кирпич немного не то, что имелось в виду, когда давали ему тайное имя-прозвище, но как сумел.

Насчёт наркоты я оказался прав. Так и вышло. Путы натянулись так, что мои тела не могли толком пошевелиться, после чего Славик и Димон получили ещё по одной за сегодня порции наркоты.

Парень в аквариуме с вялым интересом наблюдал за происходящим. Складывалось впечатление, что он еле держится, чтобы стоять.

Первый вопрос, который задало чудовище, был адресован именно ему:

— Ты их знаешь?

Парень посмотрел на Славика и Димона без особого интереса и ответил:

— Не знаком, но видел.

Его голос было хорошо слышно, видимо, трансляция шла через динамики.

— Ты следил за ними. Почему?

— Они мне показались чересчур сильными для своего возраста, поэтому я заподозрил, что у них тоже какие-то мутации. Но я не знал, могу ли им доверять, поэтому просто следил.

— Вы общались?

— Нет.

— У вас есть общие знакомые?

— Не знаю, может быть, мы же в одном районе живём. Но я таких не знаю.

— Вы посещали вместе одни и те же места или людей?

— Ну, наверняка в кинотеатры наши ходили или в ТЦ.

— Что такое ТЦ? — спросило чудовище.

— Торговый центр, большой магазин.

— Расскажи, как ты увидел их силу? Почему ты их заподозрил, что они не как все?

— Было какое-то эко-мероприятие. Детей попросили собирать мусор и разделять его на кучи: металл, стекло, пластик и так далее. Много детей было. Я случайно увидел, как один из этих близнецов тащил в кучу металлолома ржавый лом, и когда он его кинул в эту кучу, то лом пробил редуктора насквозь, который там уже стоял.

— Какого ещё редуктора? — своим переливчатым голосом спросило чудовище.

— Редуктор — это механизм с зубчатыми колёсами, который увеличивает мощность за счёт уменьшения частоты вращения. Если вкратце, — принц, а после упоминания лома сомнений не было, что это он, перевёл взгляд на чудовище и посмотрел на него, как отличник смотрит на туповатого одноклассника, которому всё-таки взялся что-то объяснять. — У этого механизма толстый металлический кожух. Пробить его стенку ломом трудно, а кто-то из них это сделал с лёгкостью. Я позже подошёл и рассмотрел подробнее.

Вся эта сказка про редуктор выглядела достаточно реалистичной. Мы действительно не раз и не два собирали металлолом, но, конечно, никаких ломов не находили. Тут вся история рассказана исключительно для меня, чтобы я понял, что принц — это принц. Лом Пронзающий Стены — это же моё имя.

Ну, хорошо. Пароль сказан, отзыв получен. Что дальше?

— Он говорит правду? — спросил Славика и Димона инопланетянин.

— Про металлолом правду, остальное мы не знаем, — ответил Димон.

— Да, — подтвердил Славик.

Я, типа, уже под наркотой, поэтому не хамлю и не противоречу.

— Что ещё ты о них узнал? — снова вопрос принцу.

— Больше ничего. Я следил за ними всего три месяца, с середины января по апрель, потом вы меня поймали. Они больше никак себя не проявляли.

Ага, принц здесь несколько месяцев.

Потом посыпались вопросы в мой адрес по поводу принца: видел ли его, знаю ли его, есть ли общие знакомые и так далее.

Я для разнообразия отвечал абсолютно честно, так как действительно не припомню, чтобы видел этого парня.

Допрос закончился, и техники укатили аквариум. В зале остались Акинак и четырёхлапый страшила.

— Ты завтра на изъятие? — обратился страшила к роботу.

— Да. Рано утром вылетаем.

Тема, похоже, была для чудища болезненная, так как он своим странным голосом начал рассуждать:

— Этот Маугли на редкость успешно исчез со своей подругой. Агент Лотор ничего сделать не смог, и вообще в итоге куда-то пропал. Мало того, группа, с которой он был, уничтожена, как и следующая. Транспорт похищен. Остаётся только изымать родственников и друзей. Но ты будь внимателен, он может появиться, тогда постарайся взять живым.

— Обязательно так и сделаю, — согласился робот, потом пожаловался. — Еле согласовал все транспорты. Уже лет десять серьёзных и тем более таких