Системный Творец II - Александр Сорокин

Я кивнул, как будто понимал, о каком «неприятном» процессе идет речь, хотя в голове пронеслось: «Статую? Как статую Топора в нашем городе, к которой меня просил дотронуться Аррас?»

— А еще из-за этого нас раскрыли поганые местные. — с раздражением в голосе добавил Элиан. — Пришлось вырезать всю деревню, а за последний год мы успели привыкнуть к этим дикарям. Особенно сложно было с системщиком, что активировал статую, но мы справились.

Он произнес это с леденящим спокойствием, с каким кто-то другой мог бы пожаловаться на испорченную погоду. У меня перехватило дыхание, а в ушах зазвенело. Я смотрел на их молодые, почти детские лица и не мог поверить в то, что услышал.

«Вырезали всю деревню».

Не было никакого нападения монстров, трагедии и бегства. Они все это выдумали! Эти двое хладнокровно и расчётливо убили целую деревню людей, среди которых, возможно, были те, кто считал их друзьями.

Гниды! Бессердечные, чудовищные твари!

Кровь отхлынула от моего лица, и я почувствовал, как ладони становились влажными. Пришлось сжать их в кулаки под столом, чтобы не выдать своего шока и сохранить маску равнодушия. Если для них это было нормой, значит и для моего образа «посланца из другого мира» это не должно было быть проблемой. Но внутри все кричало от ужаса и ярости. Эти двое были хуже любых лесных тварей.

Меня также волновало, как именно местные их «раскрыли». Что они сделали не так? Это была ценнейшая информация, что могла уберечь меня от подобной ошибки, но уточнять я не стал. Это могло выдать, что мне слишком многое неизвестно, и показать, что я чужой в их жестокой игре.

— А ты… почему до сих пор не прошел Инициацию? — Элиан посмотрел на меня с искренним недоумением, словно спрашивая, почему я до сих пор не поел.

Вопрос застал меня врасплох, но я вспомнил слова Крона и Орна о смертельной опасности ритуала для местных.

— Мне еще нет шестнадцати. — ответил я, стараясь звучать так, будто это единственная и непреложная причина. — Местные законы…

Однако Элиан фыркнул, не дав договорить, и посмотрел на меня, как на законченного дурака.

— При чем тут возраст? — он даже развел руками. — Неужели эти дикари успели внушить тебе эту чушь? Инициация в этом мире представляет опасность лишь для них, для аборигенов! Для нас она — всего лишь инструмент, который сделает тебя сильнее!

Значит, для меня прохождение Инициации было безопасно и даже полезно. Это хорошо.

— Прохождение Инициации — одна из важнейших наград за нашу миссию. — продолжал Элиан, внимательно следя за моей реакцией. — Иначе зачем было вообще соглашаться на все это? Или… — в его глазах мелькнул интерес, — тебе пообещали нечто большее?

В его голосе прозвучала жадность. Он пытался выведать, не являюсь ли я агентом какой-то третьей, более могущественной силы, у которой свои планы на этот мир.

Мой мозг лихорадочно работал. Нужно было парировать.

— Для местных их суеверия важны. — сказал я, пожимая плечами. — А мне важно сохранить с ними контакт для успешного выполнения миссии. Доверие — ключ ко многим дверям, тем более что в моем городе официального обряда Инициации еще не было. Зачем привлекать внимание имперцев раньше времени?

Мой ответ, похоже, устроил Элиана. В его позе появилась доля расслабленности. Он кивнул, будто говоря: «Ладно, в этом есть своя логика».

Теперь настал мой черед, и мне не стоило упускать появившийся шанс.

— А вы? — спросил я, переходя в наступление. — Откуда прибыли? И зачем?

Элиан и Найра снова обменялись взглядами. На сей раз в нем читалось не напряжение, а некое подобие гордости.

— Мы из Высшего Мира Аэтриум. — сказал Элиан, и в его голосе прозвучали металлические нотки. Само название звучало мощно, словно удар колокола. — Задача у нас стандартная: ослабить влияние и власть другого Высшего Мира — Зеридиана. Они почему-то решили, что Эйвель слишком лакомый кусок, чтобы позволять нам его захватить. Ублюдки.

Значит, этот мир назывался Эйвель, надо запомнить.

— Высшие миры давно соперничают. — пояснила Найра. — А местная Игра… Первый игрок прошляпил свою миссию и подох многие сотни лет назад, после чего судьба Эйвеля была предрешена, но он все еще пытается сопротивляться. И что бы мы ни делали, он все никак не думает помирать!

В ее словах прозвучало почти что детское раздражение, как если бы она злилась на упрямую игрушку.

Но что за Первый игрок? Снова термин, который я не понимал. Кто это? Тот, кто должен был привести этот мир к победе? Но каким образом? Сейчас мне оставалось лишь понятно кивнуть, делая вид, что все ясно. Слишком много вопросов могли пробудить их подозрения.

— Местные системщики немногочисленны и в большинстве своем слабы. — подхватил Элиан. — Но сильнейшие из них… настоящие монстры. Ни один из Высших миров пока не рискнул бросить в битву с ними своих настоящих воинов, боятся нарушения равновесия в родных мирах.

Он усмехнулся.

— Но в наших силах стравить местных между собой, чем мы успешно и занимаемся. Пусть сами себя и добивают.

Картина вырисовывалась пугающая и в то же время грандиозная. Этот мир был всего лишь полем боя, ареной для противостояния третьих сил, а люди вроде Элиана и Лиры — диверсантами, засланными для того, чтобы подлить масла в огонь и еще больше ослабить погибающий мир.

Разговор постепенно подошел к концу. Мы обменялись еще парой ничего не значащих фраз, и стало ясно, что на сегодня информации достаточно для обеих сторон. Они остались довольны, что нашли потенциального союзника (или, по крайней мере, не врага, который может помешать их миссии), я — тем, что выжил в этой беседе и вынес из нее крупицы бесценных, пусть и ужасающих, знаний.

выйдя из таверны на шумные улицы Серебряного Ручья, я чувствовал, как голова идет кругом. Воздух, наполненный запахами чуждого города, казался густым от скрытых смыслов и угроз.

По большому счету, для меня ничего не менялось. Что бы ни делили между собой непонятные мне Высшие Миры, мне на это было наплевать. Я был не отсюда и никакой патриотической тяги к защите Эйвеля не ощущал.

Мне было важно лишь одно — сохранить жизни тем немногим людям, к которым я успел привязаться. Их безопасности угрожали не войны миров, а вполне конкретные вещи: голод, монстры, бандиты, имперские прихоти. Вот с этим я и должен был бороться, а в великие игры пусть играют те, кому это интересно.

Но одна мысль не давала мне покоя — Инициация.