Сын Тишайшего 8 - Александр Яманов

Попы засуетились, о чём-то договариваясь между собой. Служки с иерархами помельче постепенно заняли свои места, и церемония началась. Пришлось встать, дабы откровенно не противопоставлять себя священникам. А то получатся по-детски. Вообще-то, мы провели небольшую работу с офицерами. Им сообщили, когда надо произнести нужные слова. Иов должен подать сигнал, ведь коронация проводилась на греческом.

Ага. Я решил не откладывать и провозгласить себя императором Всероссийским. Остальные приставки вроде романского мне без надобности. Царьград завоёван русским царём и точка. Теперь это просто часть России. Просто коронация в древнем городе немного повысит мой статус. Кстати, венецианцы и генуэзцы сообщили, что договорились о признании титула Папой. Придётся отвалить жадному итальяшке гору золота, заодно пообещав ему кое-какие мелочи. Но это дело нужное. В Европе, вообще-то, был всего один император — австрийский. Вернее, Священной Римской империи. Но это весьма специфическое образование. В России же абсолютный монарх. Наши весовые категории несопоставимы.

Вот любят попы тянуть одеяло на себя. К чему эти заунывные напевы, длящиеся почти час? Сам Гавриил уже охрип, наверное, надышался ладаном. Я нервничаю, генералы с офицерами устали креститься, начав переминаться с ноги на ногу. Ведь перед боем священники умеют прочитать быструю молитву, вдохновляя воинов на ратный подвиг. Но как дело касается политики, то начинается показуха. Надо через Иова издать приказ по церкви: Краткость — сестра таланта!

Наконец, Константинопольский патриарх закончил, или прост устал.

— Во имя Отца и Сына и Святого Духа! — произнёс он по-гречески, а Иов сразу громко перевёл на русский.

— Достоин! — троекратно рявкнули собравшиеся так, что вздрогнули стены древнего храма.

Гавриил чуть не споткнулся, потянувшись к подушке, принесённой Морткиным. На ней лежал скромный венок из золота с огромным сапфиром в центре. Я решил выбрать камень под цвет своих глаз. Мне кажется, неплохо получилось.

А вот грек совсем берега попутал. Неужели он думает, что ему позволят возложить венец на голову первого русского императора? Глупый! Мавр сделал своё дело, мавр может уходить. Поп нам больше без надобности.

Хотя, совсем списывать Гавриила не буду. Отправлю его в формирующееся ополчение понтийских греков. Пусть станет их духовным лидером и возглавит освобождение Трапезунда. Может, замолит часть грехов.

Бесцеремонно отталкиваю руку опешившего попа и надеваю венок себе на голову. Подскочившие Барятинский с Волконским, накинули мне на плечи пурпурную мантию, отороченную мехом белого песца. Все должны понимать. Миру пришёл один северный зверёк. Ха-ха!

— Слава в вышних Богу и на земле мир! — вновь заорала восторженная толпа офицеров и чиновников.

Даже русские священники произнесли положенное приветствие. Хотелось сесть на трон и малость покрасоваться. Ну, или принять индивидуальные поздравления от каждого подданного нового императора Фёдора I. Именно так. Первый и никак иначе. И не дай бог, чтобы потом какой-то Карамзин исказил[1] мой правильный титул.

Впрочем, сейчас не до всяких мелочей. Судя по шуму, раздающемуся с улицы, там уже собрались мои солдаты. Надо показаться людям, ведь это именно они вознесли меня столь высоко. Естественно, благодаря моим реформам их дети в внуки будут жить лучше. Однако именно простые солдаты проливали кровь. Поэтому заслужили.

Киваю паре молодых офицеров, чтобы те подняли полы мантии, и направляюсь в сторону выхода. За мной сразу выстроилась цепочка согласно рангам и происхождению. Мы ведь отменили местничество. Ага!

На площади перед храмом собралась огромная толпа моих воинов. Думаю, сначала офицеры пытались навести порядок, но бесполезно. Только ВВшники, охрана и две роты Первого легиона удерживали огромную массу людей.

Быстро взбегаю по ступенькам специально срубленного помоста и предстаю перед служивыми. Постепенно на улице воцарилась тишина. Вдруг её нарушил выстрел из небольшой пушки, привезённой для подачи сигнала.

— Славься, кесарь! — сначала разрознено, а затем дружно проорала толпа.

Хотелось бы услышать «Аве», но мы же русские.

В небо взметнулись сотни несчастных птиц, перепуганных криками. Тут же потихоньку, а затем всё громче начали звонить колокола цареградских церквей. Через несколько минут рявкнули корабельные пушки, поддержанные полевой артиллерией. Я же возвёл руку вверх, приветствуя своих людей. Заодно показывая, что в мире начался отсчёт новой эпохи. Эпохи России имени императора Фёдора I.

* * *

— Мне теперь как-то неловко, — прошептала Гаша, расположившись на моём плече.

После бурной встречи я не уловил нотки иронии в словах любимой. Слишком много навалились дел. Оказывается, мало победить, сложнее переводить страну на мирные рельсы. России сейчас ни к чему трёхсот пятидесяти тысячная армия. Это если сложить весь личный состав, включая флот, ВВ, ополчение и обслуживающий персонал. Если брать все структуры, связанные с войсками, то получится какая-то запредельная цифра. Непосредственно в Балканской кампании принимало участие двести пятьдесят тысяч человек.

Ужас! Сколько человек оторвано от экономики! В данный момент для боевых действий в Анатолии хватит семидесяти тысяч, ещё половину от этого числа Косагов рассредоточил в западных фортах и городах, отобранных у осман. Это заслон на случай гипотетического удара Австрии. Есть ещё порядка пяти полков ВВ, пограничников и егерей, в чьи обязанности входит наведение порядка в новых русских губерниях. Территория почти зачищена, но рельеф во Фракии специфический, поэтому хватает различных шаек, дезертиров, контрабандистов или групп беженцев, скрывающихся в горах.

С демобилизацией и частично с переселением новых жителей мы уже определились. Дело за выполнением сложнейшего проекта. Но с экономикой, в общем, пока больше вопросов. Экспорт из-за войны в Европе упал. Даже, несмотря на новый этап морских сражений в Атлантике, сильно ударивших по океанской торговле, и увеличивших грузооборот Волжского транзита. Боевые действия длятся практически без перерыва пятнадцать лет. И продлиться ещё десять. Меня это беспокоит в контексте, что придётся уменьшать госзаказ. Ведь армии требовалось просто огромное количество товаров.

Придётся переориентировать целые сектора промышленности. А внутренняя покупательская способность населения пока не позволяет восстановить баланс. Уменьшение роста и даже падение по всем статистическим показателям неизбежно. Что приведёт к волнениям среди деловых кругов России и, конечно, попыток более сильных игроков продавить себе преференции. Уважаемые люди привыкли к определённым доходам, от которых сложно отказаться. Ничего, перетопчутся! Есть государственные интересы, когда шкурные лучше засунуть куда подальше.

Возвращаюсь на грешную землю из своих мыслей, и улыбаюсь. Думаю, такая ситуация не только у меня, как правителя. Даже в постели с любимой женщиной ты продолжаешь думать о делах. Нет, чтобы расслабиться и наслаждаться каждой минутой. Я ведь действительно люблю её, и чувства за тринадцать лет только укрепились.

— Что тебя смущает? — провожу рукой по небольшой,